«Воин не меняет своих решений. Решил — изволь отвечать за свое решение. И справиться. Потому как если не справишься ты — справляться придется другим. И сколько из них погибнет, одному Богу ведомо!»
Они шли, крались, скользили в непроглядной пятнистой тьме… туда, где в полумраке пляшущих огней на них охотилась смерть. Они шли, и тьма ползла за ними следом. Подземная, древняя, гномья тьма. Ее непроглядные пальцы впивались в пятна факельного света. Комкали, рвали, давили их… И пламя тускнело, а наемники теснее прижимались друг к другу. Их все еще больше, они сильнее, но с каждым следующим ударом сердца они понимали, что их охота завершена. Потому что охотники превратились в дичь. Они отступали, пятились, не расширяя, а сужая круг поисков. Они уже не искали на самом — то деле… они жались друг к другу, отступая назад, к свету, к поверхности…
Безглазые подгорные чудовища пялились на них изо всех щелей, и все трудней становится дышать, все хуже слушаются руки, а ноги несут невесть куда, пока весь мир не перечеркнул ослепительный удар шпаги, надвое разрубившей безбрежную мглу. Командир наемников заметался меж своих людей, пытаясь что — то сделать, но и он уже понимал, что обречен — подземная могила не отпустит их. В его ушах уже слышался томительный звон погребального колокола. Земля зовет… древняя, гномья земля… Многоголосый шепот безглазых тварей медленно высасывал разум. Наткнувшись внезапно на шпагу Карвена, прочувствовав холодную сталь всем своим пробитым сердцем, он умер почти счастливый, с улыбкой на устах.
— От чистой стали… — пузырился на его губах кровавый шепот. — От чистой стали…
— Внизу — все, — вытирая шпагу о плащ очередного мерзавца, сообщил воин. — Остались сторожа на лестницах. Ну, может, еще парочка на входе.
Он быстро стащил плащ одного из наемников, накинул на себя.
— Сделаем так…
Они вернулись. В нижнем зале царил полумрак, брошенные факелы давно догорели.
— Приготовь пистолеты, жди здесь, — коротко распорядился Верген.
— Да, наставник.
Верген выбежал на середину зала, так, чтоб его стало видно тем, кто с ружьями караулит наверху.
— Эй, вы там! — хриплым радостным голосом завопил он. — Мы там такое нашли… короче, задание отменяется! Спускайтесь, берите свою долю, и уходим!
— А что там такое? — недоверчиво спросили сверху.
— Гномья сокровищница! — проорал в ответ Верген. — Командир сказал, берем, сколько можно унести, и уходим! К чему башкой рисковать, когда там золота и камешков до конца жизни, причем на всех! Идите скорей, а то самое лучшее расхватают!
— А те двое?
— Не нужны они нам. Все равно мы уходим! Все! Некогда мне с вами!
Он развернулся и бросился обратно, словно и впрямь торопясь в некую гномью сокровищницу, которую иначе без него разворуют.
Наверху недолго продолжалась словесная перепалка, после чего все шестеро оставленных охранять лестницы наемников взапуски побежали вниз.
— Жажда денег — страшная вещь, — поднимая пистолет, проговорил Верген. — Ведь ни одному не пришло в голову, что среди них просто нет человека с таким голосом, таким телосложением и манерой двигаться.
Он нажал на курок, и первый наемник рухнул на пол.
— А ведь если б не гномья сокровищница, они непременно бы задумались. — Второй выстрел уложил еще одного наемника.
— И ведь даже существуй она на самом деле, — третий выстрел оказался столь же удачным, сколь и первые два, — куда бы они делись с кучей гномьего золота? До границы им не добраться, а если бы и добрались… ясно ведь, как бы там встретили дезертиров!
Трое оставшихся в живых наемников рассыпались по залу, скрывшись за колоннами.
— Ну что, Карвен? Пойдем давить последних тараканов? — произнес Верген, выхватывая шпагу.
— Пойдем, — кивнул Карвен, выхватывая свою.
Впрочем, для шпаги Карвена дела не нашлось. Двух наемников Верген прикончил сам, они и сделать ничего не успели, а третьего… третий успел выстрелить, причем дважды, из ружья и из пистолета. Верген каким — то чудом увернулся от пуль, вырвал из рук наемника последний пистолет, отобрал шпагу и, ухватив за грудки, от души приложил о витую колонну зала.
— А ты, родной, будешь жить… и говорить. Громко, отчетливо, а главное — правду. Думаю, ты меня понимаешь? — негромко сказал Верген, глядя в перепуганные глаза наемника.
Последний оставшийся в живых наемник в ужасе таращился на Вергена. На человека, в которого он выпалил из ружья, а потом из пистолета… а тот каким — то образом увернулся от пуль. А в третий раз наемник выстрелить не успел. Потому что ужасный старик вырвал последний пистолет у него из рук. И шпагу вырвал. Ухватил за клинок голой рукой и вырвал. Разве так бывает? У старика была очень нехорошая улыбка. Смотришь на такую и понимаешь, что бывает все. Вряд ли он понял то, что сказал ему Верген. Впрочем, он понимал одно — главное: он все еще каким — то чудом жив, он все еще дышит. Ему не хотелось думать о том, что случилось с остальными. Ему вообще ни о чем не хотелось думать. Хотелось дышать… дышать… жить хотелось!
— Карвен, придется нам с тобой опять проехаться на одном коне. Надо же этот мешок с дерьмом куда — то пристроить. — Верген кивнул на съежившегося и дрожащего от ужаса наемника.
— Надо так надо, — ответил Карвен.
— Кстати, помнишь, я тебе показывал, как связывать пленного?
Карвен кивнул.
— Вот и давай. Хороший случай попрактиковаться.
Юноша взял из рук наставника веревку и хмуро посмотрел на пленника. А тот почти с восторгом протянул ему обе руки.
— Вяжи, господин! — выдохнул он.
«Кого связывают, того убивать не станут, — билось в его мозгу. — Мало ли что этот старик сказал? А вот веревка — это наверняка! Жить! Я буду жить!»
Он стоял, старательно протягивая аккуратно сложенные ладони, просительно заглядывая Карвену в глаза.
— Нет, родной, не так, — покачал головой Верген. — За спину руки, за спину… Вот так. Давай, Карвен.
«Связывать противника — совсем не то же самое, что вязать узлы на ножках табуреток или даже на руках наставника, — подумалось Карвену. — Совсем другое чувство».
— Легче, Карвен, легче… не то чтобы мне было жалко его рук, но это ведь не последний твой пленник. Давай уж сразу правильно. Да. Так. И следи за тем, чтобы связываемый не напрягал рук. Связать напряженные руки — все равно что вообще не связывать. Такой, как этот, живо освободится от веревок.
— Нет, — внезапно подал голос пленный наемник. — Не сейчас.
— Что значит — «не сейчас»? — удивленно переспросил Верген. — Тебя вроде бы ни о чем не спрашивали.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
