Марта, застыв в сомнамбулической позе, все еще не начинала сеанса. Вдруг она открыла глаза с неестественно расширенными зрачками:
– Он передал мне сейчас, что сеанс откладывается на несколько минут. Ждут важного сообщения, – сказала она, замедленно произнося слова и смотря куда-то поверх моей головы.
– Кто передал? Кто «он»? – спросила я, силой воли отгоняя уже знакомое видение канцелярии со столом и пишущей машинкой на чернильном пятне.
– Кто он? – переспросила Марта. – Индуктор… Внушающий… А я перципиент, принимающий внушение. Но наша телепатическая пара особенно ценна тем, что мы можем меняться ролями. Я передаю, он принимает. Потому мне и платят так много.
– Сколько же надо платить, скажем, крысам, бегущим с корабля в предвидении его гибели?
– Я не крыса, – процедила Марта, сверкнув на меня глазами. – Предчувствия и гадания – это чепуха и невежество, ничего общего не имеющие с парапсихологией. Телепатия – это свойство реального, материального мира. Но люди одарены шестым, «телепатическим» чувством в разной степени, порой и не подозревая о нем. Оно атрофировалось у человека на протяжении тысяч и тысяч поколений.
– У животных оно было развито сильнее?
Марта перегнулась через стол. Губы у нее запеклись, словно у нее был жар, глаза сузились:
– Не у животных! Это чувство мы получили не от низших по развитию существ, а от высших!..
– Ах, от ангелов!.. Простите, сразу не догадалась.
– Отбросьте суеверную чепуху. Вы же ученый, физик, материалист, как здесь говорят. Лучше поймите, что мозг наших предков был более развит, чем наш.
– Обезьяны будут в восторге! – объявила я.
Марта покачала головой:
– Человек не произошел от «земной» обезьяны.
– Несчастный Дарвин!.. Кто только его не опровергает!..
– Дарвина глупо отрицать. Его теорию эволюции надо распространить и на другие планеты, помимо Земли. Только тогда можно дать ответ, почему мозг пещерного человека не отличается от современного, как и мозг ученого и дикаря, которые, увы, оба, подобно пещерному человеку, не в состоянии использовать все возможности дарованного им Природой мозга. А ведь Природа слишком скупа, чтобы наделять живое существо органом, которым оно не в состоянии пользоваться. Вам, конечно, известно, что современные люди в малой доле используют свои десять миллиардов мозговых клеток даже к концу жизни.
– Что вы хотите сказать? – уже серьезно спросила я.
– Между человеком и животным миром Земли нет связующего звена. Человек произошел от обезьяны, но от инопланетной обезьяны, и он ведет свой род на Земле от космических пришельцев, когда-то не смогших вернуться на свою планету, потерявших связь с родной цивилизацией… Увы, но они не смогли передать даров цивилизации своим одичавшим в чуждых условиях потомкам. Для этого ведь требовалось «образование», школы, библиотеки, индустрия… Всего этого не могло быть у застрявших на чужой планете пришельцев, занятых лишь только тем, как бы выжить. От былого величия своей культуры они передали правнукам лишь могучий мозг, который те не в состоянии были использовать, мозг, способный вместить несметные знания высшей культуры, до которого еще не поднялось ныне человечество в своем повторном восхождении по лестнице цивилизации.
– Что же выходит… наши предки прилетели на Землю? – сказала я, не веря своим ушам.
– Вполне возможно, – без тени сомнения сказала Марта. – И у нас с вами, дорогая, даже сохранилась память предков.
Бредила она или издевалась надо мной?
– Разве вы никогда не ощущали во сне состояния невесомости, разве не парили в воздухе без всяких мускульных усилий? Откуда эта память предков? Ведь мы произошли не от птиц… скорее мы произошли от тех, кто летал уже в космосе, ощутив незабываемое чувство невесомости, передающееся в виде воспоминания даже потомкам…
– Потомки… марсиан? – сказала я, стараясь вернуть насмешливый тон. – Что же, наши предки были высланы с Марса и не посмели вернуться?
– Кто вам сказал, что они были с Марса? Между Марсом и Юпитером была еще одна планета. От нее остались лишь обломки, расположившиеся теперь кольцом астероидов. Она взорвалась миллионы лет назад, эта планета Фаэтон… Как раз тогда на Земле внезапно появился человек…
– …обладая шестым чувством фаэтов?
– Почему не предположить, моя дорогая, что наши предки не сотрясали воздух для того, чтобы передавать звуками свои мысли? Они просто и естественно читали мысли друг друга, как это способны и сейчас делать… влюбленные или близкие друг другу.
– Как же они лгали, как скрывали что-нибудь, как шпионили?
– А им это требовалось? Впрочем, кто знает, почему взорвался Фаэтон? Может быть, цивилизация фаэтов, выходя в космос, познала и атомную энергию, дошла до своего естественного конца, до… ядерных войн, в результате которых взорвались все океаны планеты, содержащие, как известно, самое опасное ядерное горючее – водород.
Я передернула плечами, как от озноба. Гибель цивилизаций космоса. О них когда-то говорил Буров, считая это столь же редким и исключительным, как самоубийство людей.
Что-то возмутилось во мне. Я уже слышала это, нет… читала! Но где? Где? Вспомнила!
– Зачем вы пересказываете мне содержание фантастического романа? Сказки!
– Фантастика – отражение действительности! «Сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок», – заплетающимся языком закончила Марта.
Она снова впала в сомнамбулическое состояние. Должно быть, подошел срок связи. Я поймала себя на том, что с волнением смотрю на нее. Я уже не иронизировала, я, кажется, всерьез верила и в телепатическую связь, и в унаследованное от несчастных предков вместе с неиспользуемым мозгом шестое, телепатическое, чувство.
Затрещала пишущая машинка. Марта раскачивалась из стороны в сторону и бойко печатала с закрытыми глазами. Я была уверена, что в этот миг кто-то, сидящий в сером офисе за залитым чернилами столом, печатает те же самые строчки.
От дымящейся сигареты Марты или от выпитого вина кружилась голова и даже слегка подташнивало, как при беременности.
Марта резким движением переводила каретку.
У меня перед глазами плыли дымные круги. Сигарета Марты лежала прямо на дымящейся бумаге.
Я не могла двинуть ни руками, ни ногами, словно усыпленная на расстоянии…
Марта кончила писать.
Вдруг до моего затуманенного сознания дошло, что она должна ведь проверить мое кошмарное видение…
Дедушка! Что с ним? Как я могла говорить о внушенных рисунках и звездных предках, когда дедушка, быть может, умер?!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
