Кедрин приложил руку к сердцу и поглядел Улану в глаза.
— Как хеф-Аладор и как наследник Тамура даю тебе слово, Корд. Что бы со мной ни произошло, ты получишь своих лошадей. Договор, который мы заключили в Высокой Крепости, никто не отменит.
— А ты? — Корд обратил смуглое лицо к Тепшену. — Ты донесешь до Королевств это слово, если придется?
— Донесу, — пообещал кьо.
— Тогда я сделаю все, что могу, чтобы помочь тебе, — сказал Жан. — Это дело шаманов, но я велю им приготовить тебя и открыть путь.
Кедрин посмотрел на Уинетт.
— Ты уверена? Я не стану корить тебя, если ты откажешься.
Сестра поглядела ему в глаза — спокойно и нежно.
— Я уверена.
Кедрин сжал ее руку. Он был по-прежнему полон решимости — но теперь впервые почувствовал страх. Страх за эту женщину, которую он любил больше всего на свете.
— Да будет так, — произнес он. — Когда это можно будет сделать?
— Я созову шаманов сейчас, — ответил Корд.
Глава десятая
Стены Твердыни Кэйтина строили на совесть. Они могли выдержать не только военную осаду, но и самые сильные морозы… правда, и эти стены не помнили таких свирепых холодов, как те, что сковали этой зимой Тамур. Но в очагах пылал огонь, повсюду горели жаровни — и ничто не могло изгнать из этих покоев благотворное тепло.
Но этого было недостаточно, чтобы успокоить Бедира Кэйтина.
Правитель Тамура сидел, развалясь, на подушках в нише окна, похожего на амбразуру, и праздно наблюдал за тем, что происходит во дворе. Там носились жеребята-стригунки, которые родились этой весной. Конюхи вывели их из теплых конюшен, из-под опеки кобылиц, и гоняли по утоптанному снегу. Ноги жеребят то и дело разъезжались. Но в этих крепких малышах уже угадывалась сила и стремительность, ибо в них смешалась кровь неутомимых тамурских лошадок и знаменитых боевых скакунов Кеша. Пока же они скакали и бегали, беззаботные и радостные, как все дети. Таким был и его сын… совсем недавно.
Правитель обернулся, чтобы взглянуть на жену — и, как всегда, почувствовать, как сердце наполняется счастьем. Бедир залюбовался ее профилем. Ирла склонилась над пяльцами, платье цвета обожженной глины словно источает тепло. Волосы, черные, как вороново крыло, распущены и мягко укутывают плечи. Стекло затянули морозные узоры, и лучи солнца, рассыпаясь в них, смешивались с отблесками пламени в очаге. Эти блики, падая на волосы Ирлы, словно пробуждали в глубине их черноты таинственный свет. Ее пальцы проворно летали над рукоделием, и лишь тонкая, как ниточка, морщинка сосредоточенности омрачала ее чело. Странно вспоминать, что она уже достигла средних лет. Время будто протекает над ней, не оставляя следа. Бедир знал, что седина уже изрядно побила его темно-русую шевелюру. Но черные волосы Ирлы остались такими же, как в тот день, когда он впервые увидел ее на Морфахском Перевале. Она выходила из повозки, которая везла ее из Эстревана, навстречу судьбе. Он полюбил ее с первого взгляда, едва ли осмеливаясь надеяться на взаимность. И не было предела радости, когда он понял, что любим. Он думал, что в жизни не может быть большего счастья, когда она согласилась выйти за него замуж — и понял, что ошибался, когда она подарила ему сына. И неважно, что у них больше не было детей. Они умели находить радость друг в друге, и каждый в этой семье был для остальных неиссякаемым источником счастья.
А теперь — просто прикоснуться к ней, чтобы почувствовать покой… Он покинул свою нишу, подошел к супруге и положил руку ей на плечо.
Ирла улыбнулась и, склонив голову набок, прижалась щекой к его руке.
— Ты встревожен.
Она закрепила иглу и отложила пяльца. Бедир стоял у нее за спиной, опираясь на высокую спинку стула, и она залюбовалась супругом. Какой он красивый — ее супруг, ее избранник! Высокий, с горделивой осанкой… Седые пряди в его волосах — признак зрелости, но не старости. Ястребиный профиль говорит о силе характера, а морщины на загорелой коже только усиливают впечатление. Он весь в этом — простота и мужество. Светлая рубаха из плотной ткани, простые штаны из бурой кожи, кинжал в ножнах на поясе — таким и должен быть воин Тамура. Ирла заметила, что его глаза затуманены… но в этот миг Бедир поймал ее взгляд и улыбнулся.
— Еще не так много времени прошло. И с ним Тепшен. И воины.
— Знаю…
Бедир высвободил одну руку, подтянул свободный стул и уселся рядом. Их руки вновь соединились. Не разнимая ладоней, он ласкал ее пальцы — такие хрупкие, нежные…
— …Но я все равно беспокоюсь.
— Ты никогда не был склонен к бездействию, — проворчала Ирла. — Но что мы можем сделать? Только ждать.
— Если бы я только мог поехать с ним… — он нахмурился.
— И опять оставить меня одну? Я тебе уже надоела?
Кокетливая улыбка делала ее похожей на девочку. Когда-нибудь он забудет, сколько ей лет…
— Ты мне никогда не надоешь, любовь моя. Но…
— …но у тебя нет другого выбора. У тебя есть Королевство, которому нужен правитель. Кедрин уже взрослый.
— Но слепой.
— О да… Но если Лавия не ошиблась, это ненадолго.
— Даже если так — ему ехать через весь Белтреван, — Бедир откинулся на спинку стула и запрокинул голову, устремив взгляд на своды потолка. — А клятвы, которые они принесли в Высокой Крепости… Договор договором, а Народу лесов я доверять не могу.
— Он хеф-Аладор, — напомнила Ирла, — они обязаны относиться к нему с уважением. Кроме того… подумай, неужели Тепшен допустит, чтобы с ним что-то случилось?
— Не позволит, пока жив. Но в Нижних пределах Тепшена с ним не будет.
— И ты бы не смог туда пройти. Только Уинетт… Но там они под защитой талисманов.
Бедир улыбнулся, его улыбка была полна нежности.
— Мне бы твою веру… и твою выдержку.
— Я обучалась этому в Эстреване. Госпожа не оставит его. А как иначе? Ведь он Избранный.
— Не спорю. Но распространяется ли власть Госпожи на Белтреван? Леса всегда были владениями Эшера.
— Думаю, разгром Орды Его ослабил, — задумчиво произнесла Ирла. — Сила богов в значительной степени зависит от веры людей. Кедрин убил вождя, которого Он поддерживал. Посланец тоже исчез, причем исчез бесследно. Народ лесов дал клятву не нарушать мир. Я уверена: Эшер нескоро восстановит Свою силу.
— Но Лавия и Эстреван убеждены, что Посланец жив и продолжает угрожать Королевствам.
— Посланец — не единственная причина, по которой Кедрин отправился туда, — жестко ответила Ирла. — Другого пути не было. И бесполезно спорить о том, что уже совершилось.
Бедир склонил голову, показывая, что сдается. Он освободил руки и направился к очагу, где в медном кувшине чуть слышно клокотало вино. Ароматный пар благоухал виноградом, корицей и пряностями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
