Где ясный стан? Где прямизна речей, —
Запутанных, как ЧЕСТНЫЕ зигзаги
У конькобежца в пламень голубой,
Железный пух в морозной крутят тяге,
С голуботвердой чокаясь рекой
Где ясный стан? Де прямизна речей, —
Запутанных, как ЧЕРТНЫЕ зигзаги
У конькобежца в пламень голубой,
Железный пух в морозной крутят тяге,
С голуботвердой чокаясь рекой
В пользу такого варианта говорит, во-первых, то, что буквы «Р» и «С» перепутать даже в очень неразборчивом почерке крайне сложно, во-вторых, то, что простое и часто употребляемое слово «честный» заменено на неологизм (обычно именно с неологизмами у машинистки возникали проблемы), и, наконец, в-третьих, то, что напечатанное в «гихловском» списке слово ничуть не менее осмысленно, чем привычное, а, быть может, и более. Речь Белого сравнивается не с запутанной траекторией движения честного конькобежца, а с начерченными на льду следами коньков. Определение зигзагов как «честных» вызывает некоторое недоумение, тогда как указание – с помощью отглагольного прилагательного или причастия – на то, что зигзаги были начерчены, скорее проясняет группу образов. Впрочем, решение о значимости и учете (или неучете) разночтений остается за публикаторами.
2. «Воспоминания» или «Восьмистишия»
Но продолжим рассмотрение «гихловского» списка, содержание которого не исчерпывается стихотворением «10 января 1934 года». Напомним, что вслед за стихотворением памяти Белого, занимающим только два первых листа машинописи, на листе 3 и листе 4 напечатан – под заглавием «Воспоминания» – цикл из четырех пронумерованных латинскими цифрами стихотворений: I. «Люблю появление ткани…»; II. «О, бабочка, о, мусульманка…»; III. «Когда уничтожив набросок…»; IV. «Скажи мне, чертежник пустыни…».
Эти четыре стихотворения вместе с еще семью в 1935 г. были занесены Н.Я. Мандельштам в так называемый «ватиканский список» под общим заглавием «Восьмистишия». «Ватиканский список» и его машинописные производные легли в основу всех современных публикаций 11 восьмистиший, начиная с первой полной публикации С.В. Василенко и Ю.Л. Фрейдина в сборнике «День поэзии. 1981» [Мандельштам Н.Я., 198—201]. «<…> „Восьмистишия“ <…> представляют собой не цикл в буквальном смысле слова, а подборку. <…> В этой искусственной подборке порядок не хронологический, и окончательно он еще установлен не был», – считала Надежда Яковлевна, предлагая при определении порядка следования стихотворений «идти от семантики» [Мандельштам Н.Я., 236—238]. В «Полном собрании стихотворений» [Мандельштам 1997] и «Сочинениях» [Мандельштам 1990] они печатаются «в последовательности, обоснованной И.М. Семенко [250] и согласованной с Н.Я. Мандельштам» [Мандельштам 1990, 539]. Интересующие нас восьмистишия идут в них под номерами 2, 3, 6, 9. [251]
Хранящаяся в РГАЛИ машинопись четырех восьмистиший-воспоминаний издавна была известна и доступна специалистам. Однако почему-то и в «Полном собрании стихотворений», и в «Сочинениях» Мандельштама ошибочно указано, что она поступила «в редакцию „Красной нови“» [Мандельштам 1997, 595; Мандельштам 1990, 529]. Таким образом, один документ стал восприниматься как два – причем никоим образом между собой не связанных и даже лежащих в фондах двух разных учреждений. Откуда взялся фантом «Красной нови», непонятно. Чтобы его развеять окончательно, повторим еще раз: и стихотворение «10 января 1934 года», посвященное «Памяти Б.Н. Бугаева /Андрея Белого/», и четыре восьмистишия, объединенные в цикл «Воспоминания», напечатаны на четырех листах одной и той же машинописи, хранящейся, безусловно, в фонде Государственного издательства художественной литературы.
Длительное коллективное заблуждение имело свои последствия. Так, в частности, заглавие «Воспоминания», объединившее «гихловские» восьмистишия, было воспринято как опечатка, не заслуживающая внимания [Мандельштам 1990, 529]. Однако если признать, что стихотворение «10 января 1934 года» поступило в ГИХЛ в связи с предстоящим вечером памяти Андрея Белого, то, несомненно, в этой же связи были переданы туда и восьмистишия. В таком случае заглавие «Воспоминания» не опечатка, а, напротив, четкая авторская формулировка идеи цикла и, одновременно, обоснование для включения его в программу вечера. А это, в свою очередь, означает, что связь восьмистиший-воспоминаний со стихами о Белом может оказаться гораздо более серьезной, чем предполагалось ранее. Кстати, о том, что в феврале 1934 г. Мандельштам «прибавил к восьмистишиям 8 строчек, отделившихся от стихов Белому», писала Н.Я. Мандельштам, имея в виду восьмистишие № 5 – «Преодолев затверженность природы…», отсутствующее в «гихловском» списке [Мандельштам Н.Я., 236—238]. Не исключено, что от стихов о Белом или – шире – от мыслей о Белом откололись и четыре «гихловских» восьмистишия-воспоминания, но только произошло это чуть раньше – в январе. Иначе, как нам кажется, трудно объяснить, почему Мандельштам решил прочитать эти стихи на посвященном Белому вечере и почему дал им такое заглавие. Возможно, в заглавии «Воспоминания» содержится отсылка к тем разговорам, которые происходили у Белого и Мандельштама в Коктебеле летом 1933 г.…
Датировка стихотворений также традиционно базируется на указаниях Н.Я. Мандельштам, отмечавшей, что в подборку «вошли ряд восьмистиший, написанных в ноябре 33 года, одно восьмистишие, отколовшееся от стихов на смерть Андрея Белого, и одно – остаток от „Ламарка“». Она вспоминала, что «Мандельштам никак не хотел собрать и записать восьмистишия. <…> Первая запись восьмистиший всё же состоялась в январе 34 года» [Мандельштам Н.Я., 236]. Среди записанных в январе ею отмечены шесть стихотворений, в том числе все четыре из «гихловского списка». [252]
Вслед за Н.Я. Мандельштам, начиная с первого появления цикла в печати, «под каждым стихотворением» указываются «двойные даты»: «первая – время создания восьмистишия, вторая – время его окончательной записи» [Мандельштам 1981, 198]. Для интересующих нас восьмистиший-воспоминаний – «ноябрь 1933 года – январь 1934 года». При этом все публикации «Восьмистиший» делаются по позднейшим спискам и никакого документального подтверждения ни дате создания в ноябре, на дате записи в январе не было. Рукописи 1934 г. считались пропавшими бесследно…
Но ведь именно с январской рукописи 1934 г. была сделана «гихловская» машинопись стихотворения «10 января…». Значит, напечатанный вслед за ним цикл «Воспоминания» отражает ту самую январскую запись восьмистиший, о которой говорила вдова поэта! И тогда – «гихловский» список четырех восьмистиший-воспоминаний является самым ранним из известных на сегодняшний день или даже – самым ранним.
Ведь о том, что было (или не было) сочинено в ноябре 1933 г., а также о том, претерпело ли сочиненное какие-то изменения в период «устного бытования текста» и при фиксации на бумаге, судить в принципе невозможно… Не исключено также, что первая запись восьмистиший «состоялась» именно в связи с готовящимся выступлением Мандельштама на вечере памяти Белого. Вопрос о том, были ли в январе записаны только эти четыре стихотворения или, как указывает Н.Я. Мандельштам, шесть, остается по-прежнему открытым…
К сожалению, столь ценный документ дошел до нас в чудовищно изуродованном опечатками виде [253] . Однако сквозь густую пелену искажений все же просвечивает мандельштамовский стих и, что особенно интересно, очевидны авторские циклизация, нумерация и заглавие.
Безусловно, проблема «гихловского» списка восьмистиший требует серьезного изучения и обсуждения вне рамок данной темы и статьи. И потому пока остановимся лишь на самом очевидном: в январе 1934 г. на организуемом П.Н. Зайцевым в ГИХЛе вечере памяти Андрея Белого Мандельштам собирался прочесть стихотворение «10 января 1934 года» и цикл «Воспоминания», состоящий из четырех восьмистиший. Отражением этого замысла и стала сохранившаяся в фонде издательства машинопись.
Литература
Гаспаров М.Л. «Восьмистишия» Мандельштама // Смерть и бессмертие поэта. Материалы международной научной конференции, посвященной 60-летию со дня гибели О.Э. Мандельштама (Москва, 28—29 декабря 1998 г.). М., 2001. (Записки Мандельштамовского общества. № 11).
Герштейн Э. Мемуары. СПб., 1998.
Жизнь и творчество О.Э. Мандельштама : Воспоминания. Материалы к биографии. «Новые стихи». Комментарии. Исследования. Воронеж, 1990.
Мандельштам Н.Я. Комментарий к стихам 1930—1937 гг. // Жизнь и творчество О.Э. Мандельштама: Воспоминания. Материалы к биографии. «Новые стихи». Комментарии. Исследования. Воронеж, 1990.
Мандельштам О. 1978 – Стихотворения. Вст. статья А.Л. Дымшица. Сост., подг. текста и примеч. Н.И. Харджиева. Л., 1978.
Мандельштам О. 1981 – Восьмистишия. Публ. С.В. Василенко и Ю.Л. Фрейдина // День поэзии. 1981. М., 1981.
Мандельштам О. 1990 – Сочинения: В 2 т. Сост., подг. текста и коммент. П.М. Нерлера. Вступ. статья С. Аверинцева. М., 1990. Т. 1.
