Скоро не скоро, а шли весь день без остановки. Хорошо ещё, что непролазный лиственный лес сменился лесом хвойным. В этом и завалов меньше, и подлесок много жиже. Только шуршит под ногами пересохшая хвоя да от запаха смолы голова идёт кругом.
- Пришли, - Бакуня неожиданно поднял руку. - Почти пришли. Дальше не след соваться без разведки.
Волки где стояли, там и сели. Ладомир вяленое мясо взял в рот без желания, но, прожевав посоленный кусок, разохотился. По сторонам тоже жевали усердно, посверкивая в наступающих сумерках белыми зубами.
- Красивое местечко выбрали себе Велнясовы волхвы, - заметил Войнег, путаясь языком в непрожёванной дичине.
Перун тоже любит хвойные леса, святилища ero ставят среди вековых сосен. А меж лесами ятвяжскими и лесами новгородскими, где прошло детство Ладомира, большой разницы нет. И среди ятвяжских сосен он не заблудится даже ночью. Тут главное - не поддаться на уловки леших, которые дёргают человека за левую ногу, заставляя ходить кругами. А уж если они тебя загонят в круг, то тут их сила и власть - закружат до полного изнеможения и завлекут в такие непролазные дебри, что в мир людей тебе уже не будет возврата. Кое-кто считает, что над лешими властен Рогатый Велняс, но Ладомир в это не верит. Лешие живут сами по себе, и никакой уважающий себя бог не станет с ними связываться.
Ладомир не заметил, как задремал, прислонившись плечом к стволу высокой сосны, а когда приоткрыл глаза, то над ним уже белело лицо Бакуни:
- Тут вокруг горда семь засек и на каждой сторожа. Все семь надо снять так, чтобы на землю не упало ни одной хвоинки.
- Темно, - покачал головой Плещей. - Как бы нам не оказаться в западне. Да и самострелов здесь наверняка ставлено немало.
- Надо пройти, - сказал Бакуня. - А иначе не подобраться к горду.
- Может, тех засек не семь, а больше? - предположил Ладомир.
- Может, и больше, - согласился Бакуня. - Но в прошлый раз с Бречиславом мы обнаружили только семь.
На семь частей и разбились, чтобы не путаться друг у друга под ногами. Ладомир свою дружину разделил надвое - одну часть отдал под руку Ратибору, а во главе второй встал сам.
- Смотрите под ноги, - предупредил он мечников, хотя в этом предупреждении не было особой нужды, каждый понимал, что в любой момент земля может уйти из под ног, а навстречу плоти вылезут острые колья.
Впереди всех Ладомир пустил Пересвета с Бречиславом. Пересвет своими разными глазами видел ночью, как днём, а Бречислав умел ходить по лесу столь бесшумно, что его чуял не всякий зверь, не говоря уже о человеке. Всем остальным Ладомир велел тянуться за собой на расстоянии руки от затылка впереди идущего и, коли жизнь дорога, не делать ни шагу в сторону.
Главной опасности подвергались идущие впереди, и тут уж от их собственных глаз зависело, жить им на грешной земле или неверная тропа приведёт их в страну Вырай, где, говорят, и меды слаще и охота богаче, но куда почему-то никто не торопится, держась за этот мир, который не всегда преданность оплачивает добром.
От первого самострела Ладомира уберегли Бречислав с Пересветом, указав на него сломанной веткой. Воевода предупредил идущего следом Рамодана, а тот передал всем по цепочке. По сторонам пока тоже всё было тихо - никто не вскрикнул и не охнул, принимая смерть из Велнясова тайника. Впереди послышался слабый шум, и Ладомир замер с поднятой рукой, останавливая идущих следом. Шум сменился хрипом, а потом всё стихло.
Появившийся из-за ствола Бречислав махнул обнажённым мечом. Ладомир, напряжённо озираясь по сторонам, двинулся неслышно вперёд.
Сторожей было трое, но двое, видимо, спали, сморенные предутренней дремой. Проснуться окончательно им не дали.
- Там впереди ещё одна засада, - шепнул Бречислав. - На сосне замаскирована. Как Пересвет её углядел, ума не приложу.
- Углядеть-то углядел, а как доставать будем? - Пересвет сидел неподалёку, сливаясь с сосной, и Ладомир приметил его не сразу.
- Стрелой надо попробовать, - дохнул в затылок воеводе Рамодан.
Молодой Рамодан, родной брат Бречиславовой жены, по прозвищу Севок, на всю Плешь славился стрельбой из лука, но даже для него эта задача была непростой - снять двух сторожей с высоченной сосны, где они таились среди колючих зелёных лапищ.
Одну стрелу Севок приладил на тетиву, другую взял в зубы. Пересвет подкрался к самому дереву и тихонько кашлянул. В схроне его услышали и, видимо, приняли за своего, во всяком случае, негромко окликнули сверху. Для Севка этого было достаточно - две стрелы просвистели мимо Ладомирова уха, и два тела, ломая ветки, грохнулись на земь почти одновременно.
- Вернёмся в Плешь, коня подарю, - сказал Ладомир молодому Рамодану. - Не забудь напомнить.
До рассвета оставалось всего ничего, но и торопиться смысла не было - Велнясов горд был густо облеплен ловушками. Знавший систему защиты Перуновых святилищ Ладомир только головой качал. Кудесник Криве пёкся о своей безопасности больше, чем волхвы Ударяющего бога. Прав был Бакуня, когда утверждал, что у Велнясовых волхвов немало врагов на ятвяжских землях. А иначе, зачем такие заслоны городить? Кабы не волчий опыт да вбитое за долгие годы Бирючом умение ходить по лесным тропам с оглядкою, то неведомо, сколько людей потерял бы Ладомир в этих местах.
К поляне вышли с рассветом. Во всяком случае, Велнясов горд в первых лучах выкатившегося Даждьбогова колеса показался Ладомиру неестественно громадным и таким неприступным, что захолодело в брюхе. Севок за спиной воеводы прицокнул языком от изумления, за что и получил лёгкий тычок в бок. До стены горда было шагов триста открытого пространства - пока добежишь, расторопные лучники успеют перебить со стен половину мечников. А на те стены ещё лезть придётся. Но ни лестниц, ни крюков Перунов ведун брать с собой не велел. Непонятно было, на что рассчитывает Бакуня.
Как ни вслушивался Ладомир, но никто пока не подавал сигнал к напуску, хотя Даждьбог разбросал свои золочёные власы уже по всей округе. Если на стенах глазастые сторожа, то они, чего доброго, углядеть могут, как за стволами сосен прячутся расторопные молодцы.
Зная Бакуню не первый год, Ладомир нисколько не сомневался, что ведун готовит какую-то хитрость. А раздражало плешанского воеводу то, что он ничего не знал о планах щербатого, а потому приходилось томиться ожиданием, сдерживая людей, которым долгое стояние на виду каменного горда тоже было в тягость.
- Сорокой-белобокой собирается Бакуня порхнуть на стены, что ли? - прошипел недовольный Пересвет.
- Сейчас откроют ворота в горд, - шепнул Бречислав. - И зубр либо олень сам придёт из священной рощи на зов Велняса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
