Лео вошел, и Яспер одновременно отступил назад, старательно сохраняя дистанцию – достаточно близко, чтобы иметь возможность атаковать, и достаточно далеко, чтобы избежать атаки противника.
– Тебе незачем бояться меня.
В ответ Яспер только мотнул головой.
– Яспер, положи эту хрень, которую держишь за спиной.
– Положить? Лео, ты и я… – Яспер сглотнул, чтобы смочить пересохшее горло, – …многовато знаем друг о друге.
– Но тебе незачем меня бояться.
– Да? Арсенал? Девять ограбленных банков? Центральный вокзал?
Шаг вперед. И опять Яспер сделал такой же шаг назад.
– Вдруг ты пришел… маленько подчистить? Может, вы с братьями решили окончательно прикрыть лавочку. Думаешь, я не понимаю, что в таком разе могу просто… сыграть в ящик? Сгореть, как пара башмаков.
Лео хотел было сделать еще шаг, но Яспер выставил вперед левую руку.
– Ни шагу дальше.
– На фига тебе нож? Брось его.
– Сними куртку.
Они стояли, оба соблюдая дистанцию. Лео снял кожаную куртку, поднял повыше, показал со всех сторон – мол, ничего там нет, ничего не спрятано.
– И ботинки.
Лео наклонился, расшнуровал их, поднял, поставил на полку для обуви рядом с надраенными черными ботинками, с виду новенькими. Армейские ботинки. Точь-в-точь как те, что он сжег, – только модель нынешнего года.
– Угостишь теперь чашкой кофе?
– Сперва закатай брюки.
Лео закатал и широко раскинул руки в стороны.
– Гляди: только носки да волосатые икры. Так как насчет кофе? А?
Неуверенность осталась. Яспер молча смотрел на него, словно не мог решить, что ему делать.
– Блин, Яспер… если б я хотел от тебя избавиться, наверняка бы не стал делать это у тебя в квартире. Верно?
Короткая пауза. Наконец Яспер кивнул, вытащил из-за спины руку, в которой оказался длинный, острый кухонный нож.
По короткому коридору они прошли на кухню, мимоходом Лео бросил взгляд в гостиную – алтарь исчез. Зеленый берет. Фото Яспера в форме на заключительных маневрах Норрландского полка морской пехоты. Брошюры. Штык. Все, что было так важно, исчезло. Только стол по-прежнему на месте, но теперь на нем ваза без цветов и подсвечник без свечей.
На кухне Яспер засыпал в фильтр кофе, Лео сел.
– Ладно. Зачем ты пришел?
– Просто хотел посмотреть, как у тебя дела.
– Ну и как?
Яспер улыбнулся, вернее самодовольно ухмыльнулся. Вот тут-то Лео и увидел. По другую сторону стола. На спинке стула. Тот же коричневый материал, что и на брюках. С эмблемой на правом рукаве, которая выглядывала из-под складки.
– Что это на тебе? И что за хрень висит на стуле? Лео кивнул на спинку стула, на френч, где прочел первые три буквы названия фирмы. “СЕК”. Он уже догадался, что они означают, что прячется под складкой, но не понимал, почему этот френч висит на кухонном стуле Яспера.
– Это мой.
Лео глянул сперва на френч, потом на Яспера.
– Твой?
– Да. Меня же выгнали с последней работы, верно?
– О’кей… ну, в таком случае… что ты там делаешь?
– О’кей… ну, в таком случае… что ты делаешь здесь) Яспер отвернулся к кофеварке, которая шипела и булькала. Неуверенность отступила.
– Я здесь потому, что ты мне нужен, – сказал Лео. Яспер обернулся, чуть слишком поспешно.
– Нужен?
– Да. Мы ограбим десятый банк.
Яспер полностью расслабился. Угроза, существовавшая ранее, ушла. А с нею исчезли враждебность и подозрительность.
Семь месяцев тоски. И вот. Снова вместе.
– Десятый?
– Десятый.
– Я думал, ты никогда не попросишь. – Яспер широко улыбнулся. Налил две чашки кофе.
Лео расправил форменный френч. Теперь можно прочитать: “СЕКУРИТАС”. Самая крупная в Швеции охранная компания.
– Какого черта ты там делаешь? – спросил он.
– Отключаю сигнализацию, когда она срабатывает, выявляю разбитые окна в школах или взломанные склады, объезжаю промышленные районы… и все такое.
Яспер открыл холодильник, достал пакет молока, плеснул немного в чашку Лео.
– В конторе все время говорят о нас, – сказал Яспер, в улыбке по-прежнему сквозила тоска. – Военная Банда. Что они возьмут в следующий раз? Банк? Инкассаторский автомобиль? Оружейный склад? А я сижу, слушаю.
Вид у него был гордый. Легко представить себе, как он сидит там, в комнате отдыха, и как его распирает все то, чем ни с кем нельзя поделиться.
– Через несколько месяцев сяду за руль инкассаторского автомобиля. Я прикидывал, что стану делать, если грабить будут меня. – Он провел пальцами по форменному френчу на стуле. – Вариантов два. Первый: поступлю так, как мне предписано действовать, если я увижу, что грабители знают, что делают. Второй: если они любители… я их скручу. Лео, я сумел бы скрутить парочку грабителей, стать героем в газетах, и никто бы не узнал, что под маской мог быть я!
– Есть и третий вариант.
– Да?
– Как бы ты поступил, если б понял, что это я?
– Ты?
– Если б я грабил инкассаторскую машину?
– Я бы… черт, я бы скинул форму. Лег на пол. А ты мог бы делать что угодно. Я бы все сделал, как ты сказал.
Смех. И вполне искренний.
– Но пока что рановато, мне надо заслужить доверие, подняться повыше, войти в систему. Тогда я и сяду за руль инкассаторской машины.
Лео осушил свою чашку; он почти никогда не пил кофе у Яспера.
– Ладно. Сперва десятое ограбление. Составим план. Ты и я.
Еще несколько часов назад он в одиночестве сидел в своем арсенале. Теперь у него были водитель и тот, кто войдет в банк следом за ним.
– А твои братья? Они-то что говорят по этому поводу?
– Ничего они не говорят. Они в этом не участвуют.
– Значит… только ты и я?
– Нет. Еще водитель.
– Кто?
– Об этом позже.
– Только втроем?
– Есть еще один.
81
Они расстались как друзья, у которых общая цель. Сперва небольшое ограбление на праздники, чтобы финансировать новый год и спланировать куда более крупное ограбление на следующее Рождество. Цель – главное отделение Государственного банка. Добыча – сорок – пятьдесят миллионов, которые поступали туда после каждого дня предрождественской торговли, а затем снова рассылались по банкоматам и снова шли в торговлю. Живое сердце мира торговли поразит инфаркт. Яспер в деле – и все невозможное внезапно стало возможным. Поскольку речь идет о суммах такого порядка и о завершении дел, то, глядишь, удастся убедить братьев участвовать в последний раз.
Крупнейшее ограбление в истории Швеции. После чего они исчезнут навсегда.
Лео остановил машину у калитки. Прошлый раз в саду было полно листьев, а теперь от них и следа не осталось. Замерзшая трава хрустела под ногами, снежная крупа хлестала по щекам, кружилась вокруг, искрясь на утреннем солнце. Он кивнул мужчине с газетой под мышкой, который сидел на корточках возле забора, вроде как что-то там разглядывая.
– Мой отец дома?
– Лео?
Мужчина, Стив, поднялся, снял очки.
– Лео… давненько тебя не видал. Ты нечасто проведываешь отца.
Стив, хозяин дома, жил в чуть большей квартире наверху. Они поздоровались, и теперь он увидел, что рассматривал Стив. Несколько реек штакетника были сломаны пополам.
– Он дома?
– Думаю, да. Машина стоит вон там.
Тот же желтый “сааб-универсал”, правда, в еще более скверном состоянии. Там же, что и прошлый раз, только припаркован как-то косо. Стив покачал головой, поскреб затылок.
– Въехал прямиком в забор.
Стив многозначительно глянул на Иванов автомобиль, вздохнул, посмотрел на забор и опять вздохнул, показывая на следы колес в траве возле сломанных реек.
– Прямиком в забор.
– Но сейчас-то он дома?
– Там он, только не открывает, сколько я ни стучу.
– Ладно, теперь я сам постучу.
Стив не слушал, дергал одну из реек, будто расшатанный зуб.
– С твоим отцом иной раз… трудновато. Правда, обычно не до такой степени. Обычно он просто сидит запершись. И за квартиру платит регулярно. А теперь даже этого не делает.
Он еще раз дернул рейку, и она с треском оторвалась.
– Кстати, он брал у меня взаймы.
Лео неотрывно смотрел на нижний этаж дома – все окна изнутри завешены пледами и одеялами, переброшенными через карнизы. Прямо как военное затемнение.
– Когда ты видел его последний раз?
– Вчера, когда он вернулся из винного магазина. Я пробовал с ним поговорить, а он захлопнул дверь у меня перед носом. Ведь сел за руль пьяный… я правда хотел с ним поговорить.
– А он не говорил ничего… э-э… странного?
– Странного?
– Чего-нибудь важного… может, его что-то тяготит. Обычно-то вы разговариваете друг с другом?
Стив пожал плечами.
– Да нет. Ничего такого. Он вообще молчал. Ну, разве только сказал: он, мол, советует мне… повторяю слово в слово… “трахнуть кактус”, а если я этого не сделаю, опять же повторяю его слова, “сунет мне в задницу ножовку”. У меня есть запасной ключ, но я боюсь туда соваться. Не пойми меня превратно, Иван мне нравится, с ним бывает нелегко, и вспыльчивый он, как черт, но ведь ловкий, и сообразительный, и веселый, и… Лео, сейчас я просто его не узнаю. Честно, я беспокоюсь и малость обижен. Он меня пугает, раныне-то не был таким, во всяком случае по отношению ко мне. Не пойму я, что стряслось.
