В коридоре было пусто, темно и тихо. Никого.
Я пошарила в кармане, достала ключ и заперла Гверфина в спальне, так, на всякий случай. Потом ключ просунула под дверь, чтобы — случись что со мной — парень всегда мог выбраться, не прибегая к необходимости спускаться по простыням из окна.
Крадучись, я медленно шла к лестнице. Чувства, измененные орочьим талисманом, обострились до предела; я буквально кожей ощущала присутствие чужака, который остановился внизу, в обеденном зале, и теперь озирался, держа клинок наготове. Что-то было смутно знакомое в том, как он дышал, в том, как мерно билось его сердце… Но к чему себя обманывать? Это не Шерхем. А, значит, скорее всего, враг.
Прекрасно. Я замерла на лестнице, вглядываясь в черный силуэт — враг стоял, повернувшись ко мне спиной, и совершенно непрофессионально копался в сумке на поясе. Легкий прыжок, короткий полет — и я уже снова на ногах, на расстоянии нескольких шагов от чужака.
Я атаковала так быстро, как только могла. Я хотела его обезоружить, напугать, может быть, даже легко ранить. Охр, он не должен был успеть поставить мне блок, не должен был… Но меч чужака светлой молнией встретил мой клинок, брызнули в темноту искры. Руку внезапно свело судорогой, я перебросила оружие в левую. Ладно, умертвие по имени Ирбис Валле так просто не сдается. Звон столкнувшихся клинков, и — мамочки, как же больно… Но почему, почему, почему?!! Это ведь не первый раз, когда я с кем-то… вот так, на мечах…
Мгновения застывают в ночи, а я с ужасом чувствую, как разжимаются пальцы, выпуская оружие. Ну что, остались только когти да зубы? Тогда вперед.
И я бросилась в атаку, заставляя себя не думать о том, что малейшая ошибка — и быть мне распластанной на две половинки. Кажется, я выругалась, а враг легко ушел в сторону, увернулся, но рубить меня не торопился, стал двигаться осторожно, как будто вглядываясь. А затем сдернул в шеи что-то, и в глаза ударил яркий свет. Я невольно зажмурилась, успела услышать изумленный возглас, а затем —
— Леди Валле? Ба, вот это новости. Леди Валле, да еще в таком… гм… виде… Великий лес!
В следующее мгновение в плечи мне впились стальные пальцы, а я озадаченно уставилась на прекрасное, холеное лицо эльфа.
— Великий лес, — прошептал он смятенно, — кто это с тобой сделал? Кто?!!
От его рук по телу растекалось странное онемение, мышцы деревенели, еще чуть-чуть, и…
Над головой Хаэлли пронесся огненный цветок и, с шипением разбившись о стену, брызнул тысячью злых искр на пол.
— Отойди от нее, ублюдок! Сейчас же! Никаких лишних движений, в сторону, я сказал!
Гверфин. Малыш Гвер, охр его побери. Он вообще соображает, что творит? А если пожар? Я выглянула из-за плеча эльфа: парень стоял на той самой лестнице, с которой я спрыгнула, черный силуэт в ночи. А вокруг поднятой и сжатой в кулак руки вызревал, словно зловещий плод, новый огненный вихрь.
— Гвер… — я хотела крикнуть, но не получилось. Охров Хаэлли что-то сделал со мной, может быть, и не по своей воле — но голоса я лишилась.
Эльф замер, но всего лишь на миг, потом улыбнулся мне краешком губ. Не оборачиваясь, медленно разжал пальцы, опустил одну руку. Еще одно неуловимое движение — в правой руке хищно сверкнуло лезвие. Я поперхнулась криком.
— Нет! Нет, Хаэлли…
Свист вспарываемого лезвием воздуха. Метательный нож звякнул о каменные ступени, упал на пол. А я — я хрипло рассмеялась, повиснув всем весом на крепкой руке эльфа.
— Гверфин, Гве-ер! — язык плохо слушался, но кое-как я все же говорила, — спускайся! Хаэлли, не трогай его, пожалуйста. Это… мой друг.
Строгое лицо эльфа потемнело, он быстро склонился ко мне, заглянул в глаза. Потом спокойно отцепил мои сведенные судорогой пальцы от своего рукава, выпрямился.
— Прошу прощения, леди Валле. Возможно, я допустил непростительную ошибку, погорячившись.
Он старался выглядеть невозмутимым, этот неисправимый Хаэлли. Но я-то чувствовала, как заходится в бешеном ритме его нечеловеческое сердце.
— А со мной ты что сделал? — проворчала я, с трудом сгибая и разгибая пальцы.
— Ничего, — даже плечами пожимать Хаэлли умел как-то особенно, грациозно, — учитывая ваше нынешнее состояние, леди Валле, вообще чудо, что вы можете держаться на ногах. В вас темная магия, не забывайте, а я — эльф.
— Ты же говорил, что полукровка!
— А вы что, поверили?
Да, это был прежний Хаэлли: на него хотелось смотреть, им хотелось восхищаться. Идеальное тело без изъяна и такое же лицо. Пожалуй, единственным, кто здесь не разделял любви к эльфам, оказался Гверфин. Он, нарочито громко топая, спустился по лестнице, подошел к нам и спросил звенящим от сдерживаемой ярости голосом:
— Могу я узнать, что нужно почтенному… Хаэлли в моем замке?
Я с трудом сдержала улыбку: когда Гвер злился, то удивительно походил на шипящего помойного кота.
— Извольте, — Хаэлли отвесил церемонный поклон, — я пришел сюда потому, что от этих стен за милю несет проклятием морро. И что-то мне подсказывает, что вы с ним уже столкнулись.
— Как хорошо, что мы снова встретились! — пробормотала я, испытывая искушение повиснуть у эльфа на шее. Но из-за орочьего талисмана прикасаться к Хаэлли было неприятно, поэтому я ограничилась тем, что погладила его по замшевому рукаву куртки. Гверфин скорчил кислую физиономию и отвернулся.
— Но теперь, когда мы встретились, я не прочь кое-что с вами обсудить, леди Валле, — мягко проговорил, нет, почти проворковал эльф. И добавил, — наедине.
Гверфин позволил себе презрительно фыркнуть.
***
Вывела Хаэлли к замку случайность. Если бы не дождь с грозой, долго бы он блуждал еще по землям Веранту, поглядывая на видящих и на чем свет стоит ругая ускользнувшего лекаря, который как сквозь землю провалился в людском селении. А так все получилось до смешного просто: молния ударила в ель, расколола ствол пополам, а ветер довершил начатое, завалив то, что осталось от старого и гордого дерева, поперек тропы. Пришлось свернуть и брести наугад, а потом видящие словно с ума сошли, сочась ядовито-зеленым светом сквозь ткань сумки. Хаэлли достал одну колбу, встряхнул, все еще сомневаясь, но мертвое, обернутое в магию око упорно смотрело в одну сторону. Эльф зашагал туда. К ночи стало ясно, что морро облюбовал замок некроманта. Здесь повсюду витал недобрый, чуждый эльфам запах зомби, а к нему примешивался не понаслышке знакомый приторный аромат пришельца из другого мира. Слабый, едва заметный, но… Хаэлли никогда бы не спутал его с чем-либо другим.
Он прежде всего был охотником, и потому ни ров, ни стены не могли стать серьезной преградой. Выращенная в считанные мгновения лоза заменила и мост, и осадные лестницы. Хаэлли только подивился тому, что замок остался без охраны: все зомби как стадо послушных овечек собрались в подвале, где спалить их всех не составляло труда. Но Хаэлли пришел сюда не за этим, он пришел за морро, а потому махнул рукой на несчастные, поднятые из могил и начиненные магией тела, и двинулся навстречу ощущению морро.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
