– Что случилось?
В соседнем ряду горела лампа для чтения, и глаза Элис сверкнули в ее неярком свете.
Спала я совсем недолго, поэтому мысли просто не успели запутаться.
– Новости неплохие, – улыбнулась девушка. – Пожалуй, даже хорошие. Хотя окончательный вердикт еще не вынесен, они уже решили ему отказать.
– Вольтури? – тупо переспросила я.
– Белла, включи мозги! Я вижу, каким предлогом они собираются воспользоваться.
– Каким же?
Осторожно пробираясь между спящими, к нам на цыпочках подошел стюард.
– Девушки, подушки нужны? – Его чуть слышный шепот звучал как упрек за наш чрезмерно оживленный разговор.
– Нет, спасибо! – просияла в ответ Элис. Улыбка получилась такой обворожительной, что стюард будто во сне обернулся и побрел обратно.
– Ну, говори! – чуть слышно попросила я.
– Вольтури им заинтересовались! – зашептала подруга. – Считают, что талант моего брата может оказаться полезным. Они хотят предложить ему остаться в Вольтерре.
– И что он ответит?
– Пока не знаю; так или иначе, его ответ равнодушным никого не оставит. – Элис снова усмехнулась. – Это – первая хорошая новость, первая удача. Вольтури заинтригованы, уничтожать Эдварда, по их мнению, – расточительно; именно так выразится Аро. Вероятно, это заставит брата задействовать весь свой творческий потенциал. Чем дольше он готовится, тем лучше для нас.
Почему-то новость не показалась обнадеживающей настолько, чтобы заразить меня оптимизмом. Мы ведь запросто можем опоздать, а если не проберемся за стены священного города, сестра Эдварда точно утащит меня обратно домой.
– Элис!
– Что?
– Не понимаю, почему это видение такое четкое?
Порой ведь тебе открывается нечто туманное, что потом не сбывается…
Темные глаза сузились: интересно, она думает о том же, о чем и я?
– Видение четкое потому, что событие буквально на носу и я как следует сосредоточилась. А размытые образы, что возникают сами собой, – всего лишь слабые отблески будущего, вероятные возможности. К тому же себе подобных, особенно брата, я чувствую лучше, чем людей, – я же на него настроена!
– Меня ты тоже иногда видишь! – напомнила я.
– Увы, не так четко, – покачала головой Элис.
– Было бы здорово, окажись ты права насчет меня… Я ведь тебе и до нашего знакомства являлась!
– О чем ты…
– Ты видела, как я присоединяюсь к вашей семье, – чуть слышно прошелестели мои губы.
– В то время это было возможно, – вздохнула девушка.
– В то время, – повторила я.
– Вообще-то, знаешь… – неуверенно начала она, а потом решилась: – Если честно, все это дошло до абсурда. Сейчас вот думаю, не изменить ли тебя самой…
Я смотрела на подругу круглыми от удивления глазами, и на секунду холодный рассудок воспротивился ее предложению. Верить и надеяться нельзя: что со мной будет, если у Элис изменятся планы?
– Неужели испугалась? А я думала, ты только этого и хочешь.
– Еще как! – выдохнула я. – Давай, Элис, скорее! Я бы помогала тебе вместо того, чтобы мешать… Укуси меня…
– Тш-ш-ш! – прошипела она. Стюарт снова смотрел в нашу сторону. – У нас нет времени, завтра нужно быть в Вольтерре. А ты будешь несколько дней мучиться от боли… – Элис скорчила выразительную гримасу: – И вряд ли остальные пассажиры спокойно на это отреагируют.
Я закусила губу:
– А потом ты не передумаешь?
– Нет, – с несчастным видом покачала головой она, – боюсь, что нет. Конечно, он взбесится, но, по большому счету, что сможет сделать?
Сердце пустилось бешеным галопом.
– Абсолютно ничего!
Девушка негромко засмеялась:
– Белла, ты слишком надеешься на мои способности! Не уверена, что у меня вообще получится… А если не выживешь?
– Ну, это мой любимый расклад.
– Ты очень странная, даже для смертной.
– Спасибо…
– Пока все это только фантазии, для начала нужно завтрашний день пережить.
– Тоже верно! – Что ж, по крайней мере, есть на что надеяться. Если Элис сдержит слово и ухитрится меня не убить, тогда пусть Эдвард сколько хочет носится за своими развлечениями – я смогу за ним следить и особо развлекаться не позволю. А может, если я стану красивой и сильной, никакие развлечения не понадобятся?
– Попробуй заснуть, – посоветовала подруга. – Появятся новости – разбужу.
– Хорошо, – буркнула я, хотя сон давно пропал.
Сбросив обувь, Элис забралась с ногами в кресло и притянула колени к груди. Пытаясь сосредоточиться, она опустила голову и стала раскачиваться взад-вперед.
Откинувшись на спинку сиденья, я во все глаза следила за подругой. Р-раз – и она опустила козырек иллюминатора, за которым медленно светлело восточное небо.
– Что случилось?
– Они сказали Эдварду «нет», – тихо ответила Элис. Как ни странно, облегчения в ее голосе не послышалось.
– Что он намерен делать? – прохрипела я: страх ледяными щупальцами вцепился в горло.
– Сначала четкого плана не было, я видела лишь вспышки его беспорядочных идей.
– Каких еще идей?
– Отчаявшись, брат решил поохотиться, – прошептала девушка и, видя, что я не понимаю, добавила: – Поохотиться в черте города. Чуть было не сорвался, передумал в последний момент.
– Наверное, не захотел разочаровывать Карлайла, – буркнула я. Все-таки не захотел…
– Да, пожалуй, – согласилась Элис.
– Мы успеем? – спросила я, и в эту секунду давление в салоне начало меняться: самолет пошел на снижение.
– Надеюсь, особенно если Эдвард не изменит свой последний план.
– Что за план?
– Все гениальное просто: он всего лишь выйдет на солнцепек.
Выйдет на солнцепек, и только…
Этого вполне достаточно. Услужливая память тотчас воскресила образ: Эдвард на лесной поляне, бледная кожа сверкает, словно обсыпанная алмазной крошкой. Смертному такое зрелище не забыть, так что Вольтури подобных поступков разрешать не должны ни в коем случае, если не хотят привлекать внимание к своему городу.
Сквозь не закрытые козырьками иллюминаторы в салон сочилось светло-серое сияние.
– Мы опоздаем! – борясь со стиснувшим горло ужасом, прохрипела я.
Элис покачала головой:
– В эту самую минуту брат склоняется к более мелодраматичному варианту. Хочет собрать побольше зрителей, поэтому выбрал центральную площадь под башней с часами. Дома там высокие; придется ждать, пока солнце не окажется в зените.
– Значит, у нас есть время до полудня?
– Если повезет и он ничего не переиграет, то да.
В салоне послышался голос пилота, объявившего сначала по-французски, потом по-английски, что самолет идет на посадку. На световом табло появилось указание пристегнуть ремни безопасности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
