моей квартиры. Никто из них не спрашивал, как я переживаю разрыв, не советовал, как поступать дальше, не вынуждал решать брачные вопросы.
Лишь свекровь горько сетовала на сына.
— Я не знаю, что с ним делать Викуль, — обмакивая веки платком жаловалась Лариса Игоревна. — Очень боюсь за него. Он же горячая голова. Когда с Ликой был разрыв, он же, как с цепи тогда сорвался. Лез на рожон в клубах, приходил пьяный и избитый…
— А сейчас? — я верила в то, что истеричность в нём убавилась с годами.
— Сейчас он пьёт. И много. Разнёс половину дома. Спит в комнате отца. Меня гонит, твердя, что папа мёртв и мне теперь там больше делать нечего. Даже прислуга не выдерживает и жалуется на него, хочет получить расчёт. В Германа словно демон вселился. Может батюшку позвать?!
Внутри всё холодело и сжималось от услышанного. Гера мне никогда не будет безразличен, но то, что твориться сейчас с ним мне нельзя исправить. Он не позволит. Я сделаю лишь хуже.
— Лариса Игоревна, — тихо проронила я. — Вы же знаете своего сына. Если он ослеплён ненавистью к кому-то — это сложно исправить. В нём ещё живо случившееся. Нужно время.
— Что мне делать, Вик? — жалобно пискнула женщина. — Как ему помочь?
— Он нуждается в понимании, ласке и любви. Гера будет отвергать это всеми силами, но ваша задача не сдаваться. Теперь, кроме вас, ему никто этого дать уже не сможет. Вы его мама и вскоре он вас услышит.
Я сжала в руке ладонь женщины.
— Я так жалею, что приняла тебя не сразу. Ты чудо. Жаль, что мой остолоп это теряет из-за своего сумасбродства.
Свекровь ушла, а я ещё долгое время размышляла о муже. Чего я хочу теперь? Да, я безумно по нему скучаю. Дико хочу вернуться в его крепкие объятия. Быть всецело его, как раньше. Но что вслед за этим? Снова борьба?! Страх потерять его, не угодить, разочаровать, разозлить… Я невероятно от этого устала! Хочу покоя! Одной! Я потеряла мужа! И мечтаю смириться с этим. Отпустить.
Но исходящим страхом от нашего разрыва была кондитерская. Он мог назло мне отобрать её. Антон решительно заверял, что не позволит ему этого сделать, хоть и не верил в подобную низость друга.
Я и Гера дальнейший месяц существовали в режиме радиомолчания. Я старалась не интересоваться им, но то Таня с Антоном, то Лариса Игоревна как-нибудь да заикались о нём.
Место второго повара холодного цеха теперь пустовало и, к моему удивлению, его вызвался занять Савва.
— Странно, что ты удивляешься, Викусь? — усмехнулась Коновалова. — Он же не раз тебе в любви признавался.
— Это я помню, — насупилась, ставя взбиваться белки в планетарный миксер. — Но у него девушка была. Я надеялась, что переболел.
— Щас же, — хмыкнула Танюха. — Такую красотку выкурить из сердца невозможно, — девушка ободрительно подмигнула. — Вон Миша тоже и утром и вечером заходит, под видом что-нибудь съесть. — Теперь хихикнула.
— Я заметила, — проронила без энтузиазма и откусила кусок огурца, который подтянула в холодном цеху. Откушенный ломоть засыпала сахаром прямо во рту.
— Фу. Огурец с сахаром? Да ты просто извращенка, — скривилась Таня.
— Перепутала по рассеянности сначала соль с сахаром, а потом понравилось. Я сегодня уже три огурца так схомячила, — задорно улыбнулась.
— Понятно. Ну так что?
— Что?
— Тебе нужен мужик! — констатировала подруга.
— Мне нужен покой, — мотнула решительно головой. — Иди работай.
В двери забежала бариста:
— Виктория Андреевна, там к вам курьер. Какие-то важные документы.
— Иду, Ксюш, — кивнула.
Пакет был крафтовым, опечатан и его увесистость свидетельствовала об объёмном и внимательном изучении. Расписалась и, забрав посылку, решила ознакомиться вечером.
День пролетел быстро. Наплыв посетителей пришёлся на поздние часы. Витрину разобрали на столько, что пришлось отдавать из-под ножа.
— Привет, трудягам, — со служебного входа появились две мужские рожицы Антона и Миши.
— О, гвардия в сборе, — довольно шепнула Таня.
— Ты дала Антону ключ? — вскинула вверх бровь.
— Давно. Ты ж сама разрешила, когда вела тяжбу с Роспотребом.
Точно. Совсем всё из головы вылетело.
— Ладно, живи, — повернулась к вошедшим. — Одноразовые халаты будьте любезны надеть, — изрекла важнецким тоном.
Антон закатил глаза, а Миша вечный носитель подобных вещей даже ухом не повёл. Таня тут же прильнула к своему мужчине, и парочка "Твикс" заворковала.
— Привет, — улыбнулся Михаил.
— Привет. Увязался хвостом за Антоном?
— Да, встретил его по дороге. Честно, собирался войти, как положено.
— Ну, мы уже заканчиваем. Ребята начинают прибираться. А я пока сведу накладные.
— Я хотел тебя пригласить прогуляться, — нерешительно произнёс мужчина. — Погода прямо на удивление совсем весенняя.
Ком отказа застрял в горле. Мне не хотелось никаких роматических прогулок по городу, но и отказать ему в десятый раз было уже стыдно.
— Если обещаешь без романтики.
— Торжественно клянусь, — засмеялся врач.
— Тогда подожди меня. Закрою всё здесь и пойдём. Закажите себе с Антоном кофе.
— Я полностью "за", — тут же услышал Татьянин кавалер.
Мужчины ушли в зал. Обычно я рассиживалась до десятого часа, но теперь стоило поторопиться. До крафт пакета добралась в последнюю очередь, встав изо стола. Может лучше завтра? Выключила настольную лампу, собираясь уходить, но любопытство сгубило кошку. Распечатала.
Первый же документ перекрыл в груди доступ кислорода. Стало трудно дышать, темнота заволокла зрение, и я повалилась на пол, как старая трухля.
Разговор
ВИКА
Открыв глаза, не сразу сообразила, что произошло. Обеспокоенные лица мужчин и Тани. Поспешила встать, но Миша не позволил.
— Лежи, — преградил попытку мужчина. — Ты головой ударилась.
Только сейчас заметила на ветоши, что прикладывали к моему лбу кровь. Усиленно начала вспоминать, что меня свалило. Да, точно, документы, которые валяются рядом. Потянула к ним руки.
— Потом, милая, — Таня с грустью отодвинула от меня их подальше.
— Может её в больницу отвезти? — предложил, волнуясь, Антон. — Вдруг сотрясение?
— Да, — поддержала Таня.
— Не надо. Я в порядке, — отмахнулась. — Помогите встать лучше.
— Ладно, только осторожно, не торопись, — Миша помог аккуратно подняться на ноги и усадил на стул. — Не тошнит, голова не кружится?
— Просто место ушиба болит, — прислушавшись к себе, буркнула я. — Тань, дай документы.
— Может потом? — посмотрела с сочувствием.
— Что за документы? — сдвинул брови Миша.
— Гера подал на развод, — горько усмехнулась.
— Викуль, ну мы же ожидали подобное от него, — подруга приобняла меня. — Пожалуйста, не переживай так.
— Меня сейчас больше волнует судьба кондитерской. Дайте мне уже эти чёртовы документы.
— Он оставляет её тебе, — Антон слегка улыбнулся. — Но так как часть документов числится на нём, вам нужно переоформить их. Дом, увы, полностью принадлежит твоему
