Хотя наступление противника в районе Секешфехервар было остановлено, обстановка в полосе обороны 4-й гвардейской армии продолжала оставаться напряженной и сложной. Армия к этому времени использовала все свои резервы. В распоряжении командования фронта 23 января оставалось еще семь артиллерийских полков (456-й лап, 506-й пап, 184, 595, 1243, 1312-й и 1963-й иптап), однако только один из них (184-й иптап) был боеспособным, остальные же находились на доукомплектовании, так как не имели материальной части.
Между тем Ставка Верховного Главнокомандования еще 22 января решила не позднее 25–26 января нанести силами 3-го Украинского фронта контрудар, чтобы разгромить прорвавшуюся к Дунаю группировку противника и восстановить в полосе обороны 4-й гвардейской армии положение, существовавшее на 18 января. Для осуществления этой задачи фронт усиливался 104-м стрелковым и 23-м танковым корпусами, передаваемыми из 2-го Украинского фронта, а также 43-й истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой из резерва Ставки[130]. Эти соединения в полосе 3-го Украинского фронта должны были сосредоточиться в течение трех дней – 24, 25 и 26 января, хотя уже нависала угроза нового концентрированного удара противника между озером Веленце и Дунаем. Учитывая это, командующий фронтом в течение 23 и 24 января усилил армию 34-й гвардейской стрелковой дивизией (из 46-й армии), 437-м и 184-м истребительно-противотанковыми артиллерийскими полками (первый – из резерва 46-й армии, а второй – из резерва фронта).
Командующий 4-й гвардейской армией решил 41-ю гвардейскую стрелковую дивизию, понесшую в боях 22 и 23 января наибольшие потери, вывести в свой резерв в район Ловашберень, сменив ее прибывшей в армию 223-й стрелковой дивизией.
К исходу 23 января германское командование сосредоточило перед фронтом 5-го гвардейского кавалерийского корпуса все свои основные силы: 5-ю танковую дивизию СС «Викинг», 1-ю танковую дивизию, 3-ю танковую дивизию СС «Мертвая голова», часть сил 3-й танковой дивизии, несколько отдельных штурмовых бригад и батальонов, на вооружении которых состояли штурмовые орудия и танки типа «Фердинанд», «Тигр» и «Королевский Тигр», а также всю артиллерию 6-й немецкой армии.
В 23 ч 20 мин 23 января противник начал мощную артиллерийскую подготовку на всем фронте от озера Веленце до Дуная. Артиллерийская подготовка продолжалась 2 ч 10 мин и распространилась на всю глубину обороны кавалерийского корпуса, включая и позиции стрелковых дивизий второго эшелона. Однако огонь был разбросан по большим площадям, не сосредоточен на атакуемых противником частях нашего боевого порядка и серьезного ущерба оборонявшимся войскам не нанес. Наша корпусная артиллерийская группа своим огнем еще более ослабила огонь артиллерии противника. Части 17-й воздушной армии подвергли бомбардировке огневые позиции артиллерии противника, что в еще большей мере снизило интенсивность ее огня.
После артиллерийской подготовки (в 1 ч 30 мин) крупные силы танков и пехоты противника атаковали боевые порядки 5-го гвардейского кавалерийского корпуса. Наша артиллерия открыла огонь, но в ночных условиях он был малоэффективен.
Тут следует сделать небольшое отступление. Начиная с 10 января германские танковые части предприняли ряд ночных атак. «Пантеры», «Тигры» и «Ягдпантеры» успешно поражали советские танки в полной темноте на дистанциях до 500 м. Несколько дней советские танкисты не могли понять причины высокой результативности огня противника в полной темноте. Но 18–19 января в полосе обороны 18-го танкового полка была захвачена подбитая немецкая САУ с установленным на ней ночным прицелом. Оказывается, немцы на средних и тяжелых танках и на некоторых САУ установили инфракрасные пассивные приборы ночного видения. Кроме того, они использовали колесно-гусеничные бронетранспортеры Sd.Kfz.251/20, оснащенные инфракрасным прожектором «Uhu».
Советские же танки и САУ получили ночные прицелы лишь через несколько лет после окончания войны. За неимением лучшего, против германской инфракрасной техники стали использовать обычные костры. На местах, где ожидались ночные атаки, заготавливались горючие вещества, и специальные группы разведчиков, услышав звук танковых моторов, поджигали их. В ряде случаев костры помогали и ослепляли германских наводчиков. Но в целом применение немцами инфракрасной техники привело к большим потерям советской бронетехники и большой нервозности личного состава в ночное время.
Но вернемся к ночному бою с 23 на 24 января 1945 г. Наши орудия, выставленные на прямую наводку, были вынуждены подпускать немецкие танки буквально на несколько десятков метров, а затем стрелять в упор.
Более успешно действовали орудия, выставленные для стрельбы прямой наводкой. Подпуская танки противника буквально на десятки метров, они расстреливали их в упор.
Часть танков подрывалась на минных полях или выходила из строя от огня групп истребителей танков, созданных во всех подразделениях кавалерийских и стрелковых полков. Ожесточенный бой шел всю вторую половину ночи, и только к 6 часам утра около 40 танков противника, прорвав оборону 63-й кавалерийской дивизии, вышли в Мерей; 12 танков из района высоты 157 прорвались в Анну. Вслед за этими группами в тыл частям кавалерийских дивизий, атакованных к тому же крупными силами танков и пехоты с фронта, вышли основные силы ударной группировки противника. Днем напряжение боя еще более усилилось, но, встреченные организованным огнем нашей артиллерии, немцы не смогли добиться решающего успеха. В результате беспрерывных дневных атак немцам удалось лишь на 1–1,5 км вклиниться в оборону 252-й стрелковой дивизии.
Утром 25 января немцы предприняли атаку на правом фланге армии, на участке обороны 80-й гвардейской стрелковой дивизии (20-го гв. ск). При отражении этой атаки отличился 1172-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк, имевший на вооружении 19 57-мм противотанковых пушек. После 40-минутной артиллерийской подготовки до батальона пехоты противника, поддерживаемой тяжелыми танками «Тигр» и «Пантера», повели атаку на позиции 80-й гвардейской стрелковой дивизии из района Замоль. Немецкие танки, разделившись на две группы (в первой 10 и во второй 12 машин), преодолели наши траншеи и на полном ходу устремились на город Форну. Направление атаки проходило через боевые порядки полка. Левая группа танков двигалась на 4-ю батарею. Чтобы отвлечь внимание танков от этой батареи, командир полка подполковник Рутман приказал открыть огонь 6-й батарее. Два танка T-VI повернули в сторону этой батареи, подставив свои борта под огонь 4-й батареи. Воспользовавшись этим, последняя с дальности 200 м подожгла оба танка. Тогда танки и штурмовые орудия, двигавшиеся во втором эшелоне, обрушили свой огонь на 4-ю батарею и разбили все ее орудия.
Решив завлечь танки в «огневой мешок», командир полка приказал открыть огонь 2-й батарее, стоявшей во втором эшелоне. В результате танки обеих групп устремились на ее позиции, подставив свои борта под огонь 5, 3-й и 6-й батарей, которые буквально за несколько минут подбили шесть танков. Один танк подбила 2-я батарея. Атака была сорвана.
Однако немцы на этом не успокоились. Вскоре последовал массированный огневой налет по батареям полка, а за ним автоматчики и танки противника вновь ринулись в атаку. Завязался рукопашный бой, в ходе которого подразделения 80-й гвардейской стрелковой дивизии и батареи 1172-го истребительно-противотанкового артиллерийского полка уничтожили часть живой силы противника и отбросили его в исходное положение.
В итоге 6-часового боя было сожжено 10 танков «Тигр» и «Пантера» и убито более 100 германских солдат и офицеров. Однако атаки противника в районе Замоль носили, видимо, отвлекающий характер. Главные усилия немцы по-прежнему прилагали на левом фланге 4-й гвардейской армии. Примерно через два часа после начала действий противника в районе Замоль до 60 танков с пехотой атаковали в направлении Барачки, но, встретив организованный огонь нашей артиллерии, отошли назад.
Так как противник наносил массированные танковые удары на узких участках и при этом возникала необходимость в централизации управления не только маневром, но и огнем артиллерии, командующий артиллерией 4-й гвардейской армии 25 января создал армейскую артиллерийскую группу, в состав которой вошли 123-я пушечная артиллерийская бригада, 222-й гвардейский, 1232, 213-й и 1092-й пушечные артиллерийские полки, насчитывавшие 87 152-мм гаубиц-пушек.
Наступила ночь на 26 января, а бои продолжались с прежним напряжением. Особенно тяжелая обстановка создалась на участке населенных пунктов Петтэнд, Барачка, где оборонялись два батальона 1-й механизированной бригады, один полк 63-й кавалерийской дивизии и подразделения 252-й стрелковой дивизии. Все эти части, изнуренные в предыдущих боях, имели большие потери. Противник же создал здесь многократное превосходство в силах, особенно в танках. В 2 часа ночи около 50 танков и более 100 бронетранспортеров и автомашин с пехотой и артиллерией на прицепах смяли боевые порядки батальонов 1-й механизированной бригады и ворвались в Кэнэшен. В образовавшуюся брешь противник сразу же ввел новые силы пехоты и танков. В глубине нашей обороны на этом направлении никаких сил не было, и противник мог продвигаться на север беспрепятственно. Вскоре его передовые части с ходу захватили Пазманд, в 4 часа ворвались в Вереб, а к утру подошли к Валю.
