— Итак, этот бродяга исчез? — спросил Селби.
— Да. Но странно то, что, когда возвращался, я увидел следы от колес машины этого парня в том месте, где он тормозил. Я остановил грузовик, чтобы посмотреть внимательнее, и увидел на дороге пятно, похожее на кровь. Удивительно то, что это пятно уже было на дороге, когда он тормозил… Я понимаю, что должен был сообщить об этом, но знаете, как это бывает… Человек сообщает о таких вещах, а в полиции ему говорят, что он должен дать показания, и заставляют его приходить в определенное время, не считаясь с его делами, и в результате он теряет пару поездок и не получает ни гроша. Я подумал, что, в конце концов, этот парень на машине и сообщит о происшествии, может быть, он его сбил и отвез в больницу. А сегодня, когда ехал мимо, я остановился в своем любимом ресторане и спросил официантку, не слышала ли она, не убили ли на дороге в ту ночь бродягу. И она сказала, что на дороге происшествий не было, но одного бродягу сбил поезд. Ну а я, не подумав, сказал: «Черта с два поезд! Это не поезд его сбил, а какой-то парень на дороге, а потом перенес тело на железную дорогу, чтобы выглядело так, будто его сбил поезд».
Больше мы об этом не говорили. Я сел в свой грузовик и поехал в Лос-Анджелес. А когда подъезжал к городу, меня догнала эта девушка в машине. Она стала меня расспрашивать, поехала со мной сдавать груз, потом заставила поехать с ней обратно сюда, а я не хочу влезать во всякие дела. И если я потеряю свое рабочее время, кому-то придется заплатить мне.
Селби старался сдержать волнение в голосе.
— Правильно, — согласился он. — Я вызову вас свидетелем и позабочусь, чтобы вам оплатили потерянное время.
— Когда я должен быть свидетелем? — спросил мужчина.
— Завтра в десять часов утра, — сказал Селби. — Я выдам вам официальную повестку, тогда все будет по правилам, и вы получите свои деньги.
— А вы не донесете на меня, что я позволяю другим людям вести грузовик?
Селби объяснил:
— Это не входит в мои обязанности. Я буду спрашивать вас только о том, что вы видели, и это все, что вам нужно говорить.
— Ну большое спасибо, — облегченно сказал Доун. Брендон вынул из ящика стола чистый бланк повестки и начал писать.
— Номер вашего грузовика? — спросил шериф.
— Я его записала, — сказала Сильвия, передавая ему клочок бумаги.
Селби вынул из кармана пять долларов.
— Ладно, мистер Доун. Идите в гостиницу, снимите комнату и ложитесь спать. Ни с кем не разговаривайте. Не говорите никому, что вы видели, и не говорите, что будете выступать свидетелем. Просто ложитесь спать.
— И мне заплатят за пропущенную поездку? — спросил Доун.
— Да, — сказал Селби. — Мы об этом позаботимся. Доун с облегчением вздохнул.
Шериф Брендон вручил ему повестку.
— Теперь послушайте, — сказал он. — Вы официально вызваны повесткой по этому делу. Вы обязаны явиться в суд. Если вы явитесь, все будет в порядке. Если же не явитесь, у вас будет масса неприятностей. Вы это понимаете?
— Конечно, — сказал Доун. — Я знаю закон. Я обязан явиться в суд. Вот и все.
Селби спросил:
— Вы случайно не запомнили номер той машины?
— Нет. Потом я пожалел об этом, но было уже поздно. Я только заметил, что это аризонский номер. Знаете, как бывает на дороге… Я заметил, что это аризонский номер по цвету. У номеров разный цвет, и их узнаешь подсознательно.
— И это был «кадиллак»?
— Да. Большой «кадиллак». Это я знаю точно. Какого-то темного цвета… Ну ладно, я пошел. Я приду завтра в десять утра. У меня не будет неприятностей с лицензией?
Селби покачал головой и проводил Доуна до двери.
— И запомните: ни с кем не говорите, — предупредил он еще раз.
— Я и так, черт возьми, слишком много говорил, — пробормотал Доун, выходя в коридор.
Селби закрыл дверь, с триумфальным видом подошел к Сильвии, обнял ее и похлопал по спине.
— Сильвия, — сказал он, — нам придется взять тебя в штат и платить зарплату.
— Самый лучший помощник, которого я когда бы то ни было имел, — сказал Брендон с чувством. Он достал кусочек папиросной бумаги и дрожащей рукой насыпал в нее табак.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сильвия обрадовалась:
— Дуг, надеюсь, это поможет. Поможет ведь, правда?
— Уверен, что поможет! — воскликнул Брендон торжествующим тоном. — Теперь вы понимаете, что случилось. Лейси знал, что у Берка недостача. Он договорился с миссис Берк, что покроет недостачу, но они не сказали об этом Берку. Берк собирался удрать. Лейси привез одежду бродяги для Берка, чтобы тот замаскировался. Он намеревался отвезти Берка на несколько миль от города и бросить на дороге. Так он и сделал. Он высадил Берка, они обменялись рукопожатием, и Лейси поехал вперед, чтобы отыскать место, где можно повернуть. Может быть, он и не собирался убивать Берка, но, когда он, развернувшись, проехал мимо него, его осенило, что можно убрать Берка и представить все так, как будто бродягу сбил поезд… А может, он заранее спланировал это. Он выключил фары, сбил Берка, втащил тело в машину и был таков. Он вынул все из карманов Берка, положил ему в карман ту самую опознавательную карточку и выбросил тело.
Селби все еще стоял, обняв Сильвию за талию и задумчиво глядя под ноги.
— Черт возьми, Рекс, — сказал он, — что-то мне не нравится такая картина преступления.
— Почему, сынок?
— Это не похоже на Лейси, — так же задумчиво сказал Селби. — У Лейси горячая голова, он очень импульсивен и, пожалуй, мог застрелить человека, возражающего ему. Но я плохо представляю, чтобы он мог вот так продуманно спланировать преступление.
Сильвия резко развернулась, освободившись от руки Селби, держащей ее за талию, и повернулась к нему со сверкающими глазами:
— Дуг Селби, я от тебя устала. Откуда ты знаешь, что мог бы сделать Джим Лейси? Все, что он сделал до сих пор, говорит о том, что мы имеем дело с умным интриганом, расчетливым эгоистом.
Брендон добавил:
— Брось, Дуг. Мало ли что человек может сделать из любви! Лейси до сих пор влюблен в миссис Берк. Пока Джон Берк был жив, он едва ли мог на что-то рассчитывать. Он знал это. И вполне мог предугадать, что получится вполне правдоподобная картина — будто человека сбил поезд или он сам бросился под поезд, чтобы покончить жизнь самоубийством. Да и в конце концов, Дуг, Берк в своей записке и писал о самоубийстве.
— Правильно, Рекс, — сказала Сильвия. — Миссис Берк не показывала эту записку, потому что из нее было ясно, что Берк присвоил деньги, и она не хотела, чтобы на ребенка легла тень отца-растратчика.
— Да, наверное, так, — задумчиво сказал Селби. — Что совершенно ясно, так это то, что присяжные поверят этой версии. Единственное, что меня смущает, — версия не укладывается в то представление о Лейси, которое у меня сложилось, когда я разговаривал с ним.
— Дуг Селби, — сказала Сильвия, — завтра ты пойдешь в зал суда и объявишь, что признаешь подсудимого виновным в убийстве первой степени. Смотри… смотри не позволяй… Инес Стэплтон… — В ее глазах блестели слезы возмущения. От гнева у нее перехватило дыхание.
Селби стоял, глубоко засунув руки в карманы, задумчиво глядя в мусорную корзину шерифа.
— Да-да, — сказал он так же задумчиво, — полагаю, вы правы — вы должны быть правы.
— Ох, Дуг, — взмолилась Сильвия, — неужели ты не понимаешь, что ты обвинитель? Нельзя быть таким малодушным. Ты просто должен признать его виновным. Ее прервал стук в дверь.
Брендон сказал успокаивающе:
— Не расстраивайся, сынок. — А затем, обернувшись к Сильвии, произнес ободряющим голосом: — Ничего, Сильвия.
Дуг просто хочет быть уверен, только и всего.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Уверен! — бушевала та. — Боже мой, какие ему еще нужны доказательства?
Брендон подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял Марк Крендол.
— Привет, Марк, — сказал Брендон. — Входите, пожалуйста. Что привело вас к нам?
Селби улыбнулся, пожимая вошедшему руку:
— Я полагаю, мистер Крендол хочет нам сказать, что у него завтра утром деловое свидание и нам придется отпустить его, как только он даст свои показания.
