Решено — сделано. 11 октября генерал Карпов с группой офицеров, один из которых владел итальянским языком, прибыл в Новороссийск.
«Нет ничего лучше плохой погоды!» — воскликнул генерал, ознакомившись с метеосводкой на ближайшую неделю. Шторм должен был бушевать как минимум еще 3–5 дней. Этого времени было достаточно, чтобы убедить итальянца, что якорем именно его судна поврежден кабель, и впоследствии предложить ему поделиться секретами, содержащимися в «Пакете».
Капитан Дзаппа был вызван в администрацию порта радиограммой. В беседе он категорически отвергал все аргументы о повреждении кабеля якорем его супертанкера, настаивая на проведении экспертизы независимой комиссией, в которую должны были войти юристы Ллойдовской страховой компании и… военные эксперты Североатлантического блока.
«Ничего себе “независимая комиссия”! — подумал Карпов. — Согласись я с условиями этого упертого итальяшки, нам, вместо того чтобы завладеть натовскими секретами, пришлось бы раскрыть свои. Нет, дружок, с круга я тебя снимаю и ставлю на “запасную лошадь” — на твоего первого помощника — африканца Самантара. Для него я припас “туза в рукаве” — особо ценного агента, студента Университета Дружбы народов. Бенжамин — тоже африканец. Выступит в роли бизнесмена, прибывшего в Новороссийск, чтобы зафрахтовать судно. Подведем его к Самантару. Уверен, африканцы быстро подружатся. Об остальном я позабочусь лично. За работу!»
По данным «наружного наблюдения», первый помощник капитана сомалиец Мохамед Али Самантар снял номер в гостинице «Советская» и второй день пил горькую в гостиничном ресторане.
В ресторане гостиницы «Советская» сидят двое африканцев. Выпивают. Один из них заводится и начинает проклинать СССР и Гаагское соглашение, предусматривающее жесткие санкции за повреждение средств связи, имеющих стратегическое значение. Второй, с бородкой (это был Бенжамин), подливая водку в рюмку собеседника, вторит ему, говоря, что противостоять натиску русских стало невозможно.
В зал ресторана входит наряд милиции. Лейтенант и два сержанта. Проходя между столами, они слышат, как иностранцы кроют Советский Союз. Ну и как тут не сделать замечание двум иностранцам, если ты в милицейской форме, да еще и при исполнении?
«Один из иностранцев, тот, который без бороды, поднялся и неожиданно ударил меня в подбородок, — напишет в рапорте один из сержантов. — Вдруг тот, что с бородой, по-русски скомандовал: “Мохаммед, срывай с них погоны! Это — коммунисты, они узурпировали власть в 1917 году! Бей их!” Между нами и иностранцами началась потасовка. С лейтенанта содрали погоны и ударили по голове чем-то тяжелым. Он отключился. Мы по рации вызвали дополнительный наряд и забрали этих дебоширов.»
Схватка в ресторане была проведена в соответствии с планом Карпова. А в роли милиционеров выступали сотрудники новороссийской «наружки».
Когда Самантар, протрезвев, очнулся в изоляторе временного содержания, Бенжамин сообщил товарищу по несчастью, что тот убил офицера милиции. Сомалиец был потрясен.
В дискуссии, продолжавшейся около двух часов, Бенжамин сумел убедить Самантара, что для того, чтобы избежать наказания за убийство, надо поделиться имевшимися в его распоряжении секретами. В итоге первый помощник капитана не только выдал вожделенный «Пакет», но и объяснил, что его надо вскрывать в барокамере, лишенной кислорода…
Специалистам из Оперативно-технического управления КГБ потребовалось около двух часов, чтобы вскрыть и переснять содержимое «Пакета». А чтобы скрыть свою осведомленность о содержании секретных натовских предписаний и кодах, спецам пришлось придавать «Пакету» первозданный вид. На это потребовалось еще около часа.
Подкоп под резидента
Вечером 20 июля 1983 года машина с дипломатическим номером посольства США в Москве остановилось у Серебряно-Виноградного пруда в Измайлово. Атлетического сложения водитель осторожно достал из багажника тяжелую спортивную сумку и, внимательно оглядевшись, нырнул в заросли кустарника. Появившись оттуда через минуту, он снова осмотрелся. Никого. Иностранец небрежно бросил пустую сумку в багажник, уселся за руль и был таков.
Далеко за полночь чекисты вернулись из Измайлово. В кустах, где ползал любитель ночных прогулок из американского посольства, они обнаружили огромный валун, камень-тайник, внутри которого находились инструкции, микрофотоаппаратура, вопросник, шифрблокноты и крупная сумма денег в советских рублях.
Рано утром следующего дня у зарослей кустарника появился кучерявый молодой человек с сумкой в руках. Он опасливо осмотрелся, нагнулся и скрылся в зарослях.
Через минуту, озираясь по сторонам, кучерявый вылез из кустов, с трудом вскинул сумку на плечо и тут же оказался в объятиях бойцов «Альфы».
«Кучерявым» оказался Константин Вишня, сотрудник Арктического и Антарктического НИИ Госкомгидромета. Он давно уже попал в поле зрения наших контрразведчиков по причине регулярных контактов с иностранцами в заграничных портах, куда прибывал в составе экипажа советских научноисследовательских судов.
На первом же допросе Вишня с пафосом представился: сообщил свой псевдоним, присвоенный ему иноземными работодателями: «Паганэль».
Оперативники, сдерживая улыбки, переглянулись — им задержанный был известен как «Осьминог». Под этим псевдонимом он проходил по делу оперативной разработки.
«Очень приятно, господин "Паганэль"! Нас интересует, когда, где и как вы должны осуществить следующий сеанс связи с вашими американскими друзьями».
Вишня с готовностью открыл инструкции, изъятые из валуна.
«Я должен заложить тайник на сороковом километре Приморского шоссе, в том месте, которое в инструкциях проходит под кодовым названием “Сорок”».
Место, известное контрразведчикам: в этом районе трасса Ленинград — Зеленогорск имела ответвление к дачам сотрудников генконсульства США в Ленинграде. Среди них было несколько установленных разведчиков ЦРУ, действовавших под дипломатическим прикрытием. Кому же конкретно придется обрабатывать тайник?
Посовещавшись, контрразведчики пришли к выводу, что с таким ценным агентом, каким был для американцев «Паганэль», может работать только сам резидент ЦРУ в Ленинграде, Лон Дэвид фон Аугустенборг.
Из «волкодавов» контрразведки, поднаторевших на разоблачении иностранных шпионов, из самых опытных сыщиков «наружки» и бойцов «Альфы» был сформирован оперативный штаб, который должен был разработать план захвата американца на тайнике «Сорок».
Штаб возглавил начальник 1-го (американского) отдела Второго Главного управления КГБ СССР генерал-майор Рэм Красильников.
Приморское шоссе стало ловушкой для фон Аугустенборга
Взять с поличным профессионала экстра-класса, коим являлся Аугустенборг — задача сверхсложная. К тому же место, на котором предстояло осуществить операцию, — открытое, как столешница: слева и справа от Приморского шоссе чистое, хорошо просматриваемое во все концы поле. Спрятаться группе захвата на обочине невозможно. А о том, чтобы устроить засаду непосредственно на шоссе, не могло быть и речи. Аугустенборг — разведчик, хорошо осведомленный об ухищрениях, к которым прибегают наши контрразведчики при проведении операций по захвату шпионов. Заметь он ремонтников или гаишников поблизости от места закладки тайника, даже если бы они были настоящими, случайно оказавшимися здесь, он не станет изымать контейнер. Просто перенесет сеанс связи на другое время и в иное место — береженого Бог бережет!
Надо было найти какое-то нестандартное решение, нечто из ряда вон выходящее, доселе не использовавшееся в контрразведывательной практике…
Генерал Красильников предложил присутствующим свободный обмен мнениями, в результате которого должен был созреть план мероприятий.
Заслушаны были даже самые невероятные и фантастичные предложения. Так, полковник С. предложил провести захват шпиона с. неба. Для этого «альфовцев» следовало разместить в вертолете, который барражировал бы вдоль шоссе. В момент появления Аугустенборга вблизи тайника бойцы «Альфы» покидают МИ-8 и проводят задержание.
Заместитель начальника Службы наружного наблюдения полковник Ш. предложил поставить «альфовцев» на. роликовые коньки. Скрываясь за задним бортом грузовика, они приблизятся к резиденту и произведут захват. Присутствующие на совещании встретили это предложение дружным смехом.
«Отставить! — Красильников хлопнул ладонью по столу. — На коньках, товарищ Ш., пусть катаются твои подчиненные. За объектами, что поглупее. Кто еще желает высказаться? Только попрошу лыжи и санки не предлагать!»
Желающих не оказалось, и генерал обратился к заместителю командира «Альфы» подполковнику Владимиру Зайцеву: «Немедленно дайте указание, чтобы на вашем Ярославском полигоне был возведен отрезок дороги, копирующий ту часть Приморского шоссе, где будет проводиться операция по захвату Считаю, что потренироваться надо на макете предстоящего поля боя, тогда вам легче будет провести захват. Макет должен быть готов через сутки. Действуйте!»
