Адам прищурился, рассматривая территорию и отдельно стоявшие строения, затем вернул подзорную трубу Финеасу.
— Нет никакой возможности выяснить, что происходит внутри дома. Мы даже не знаем, там ли они! Подождем, пока прибудут мои люди, — упрямо произнес он.
— Не думаешь, что лучше бы вызволить их оттуда, пока не начнется заварушка? — спросил Финеас. — Полагаю, ты же этого ждешь?
Челюсть Адама напряглась.
— Очень может быть, что Марианна дома, где ей и место, и Изабель с ней.
— Вполне разумное предположение, если бы речь шла не о Марианне, — язвительно отозвался Финеас. — Я знаю свою сестру очень хорошо, и ты тоже. Если Мейтленды увезли Робина, Изабель может быть только здесь, а Марианна рядом с ней. Ты сам говорил, что твоя жена очень преданный человек.
В глазах Адама промелькнул страх. Зять потер лицо, прогоняя его.
— Я не могу подвергнуть риску наше задание, Финеас. Даже ради Марианны. — Он отвернулся, снова всматриваясь в здание. — Если мы ворвемся внутрь, а ее там не будет, несколько месяцев упорной работы были бесполезны.
— Значит, лучше пусть погибнет твоя жена? — осведомился Финеас. — Моя сестра? Изабель и ее сын?
Адам резко сложил подзорную трубу.
— Докажи, что они там, Блэквуд! На этот раз я не намерен доверять интуиции.
В животе у Финеаса все сжалось. Раньше Адаму всегда хватало его интуиции, он на нее полагался.
— Значит, я войду внутрь, найду доказательства, и посмотрим, что произойдет.
— Ты не в той форме, чтобы куда-то идти. И вообще, разве я могу доверять твоим суждениям? За последние несколько недель ты очень изменился, и еще ты спишь с женщиной, которая все-таки может быть изменницей. Ты арестуешь ее, если придется? Застрелишь?
— Я сделаю то, что будет необходимо, — процедил Финеас сквозь стиснутые зубы.
— Значит, будешь ждать, пока сюда не прибудет достаточное число людей, — сказал Адам, и это прозвучало приказом.
Финеас взял подзорную трубу и снова начал рассматривать фасад. На верхних этажах ни одного окна, только крестообразные прорези в камне, напоминание о том, что когда-то тут была обитель, где женщины жили в мире и покое, пока люди Генриха VIII не разорвали этот мир на части. Финеас сглотнул. Неужели история вновь повторится?
Тут его внимание привлек всплеск чего-то пурпурного на сером камне. Он повернул подзорную трубу в ту сторону и пристально всмотрелся.
— Ты хотел доказательств? — Финеас передал трубу Адаму. Зять стал рассматривать нижнюю юбку, развевающуюся на ветру под узким окном.
Адам поджал губы и резко сложил подзорную трубу.
— Надеюсь, это не то нижнее белье, которое сейчас должно быть на моей жене.
— В общем, теперь у нас есть доказательства. Как мы проникнем внутрь? — спросил Финеас. — Разумеется, откидывая вариант, в котором ты подойдешь к парадному входу, постучишься и поинтересуешься, не здесь ли твоя супруга и прилично ли она одета.
Адам, глядя на полоскавшуюся на ветру нижнюю юбку, неподвижно застыл.
— В древних аббатствах вроде Уотерфилда всегда существует множество секретных проходов и тайников для священников, — задумчиво произнес он. — Вполне вероятно, что там есть туннели, которые ведут на пляж или к конюшням. Я знаю много историй про это. К примеру, пол в зале аббатства Карбрук несколько лет назад провалился во время контрданса, и владелец обнаружил под домом потайную комнату, набитую запрещенными книгами и церковными сокровищами, спрятанными там больше двух столетий назад.
— И как мы найдем эти туннели? — осведомился Финеас, возвращая зятя к реальности.
Адам моргнул.
— Ничего не выйдет. На это потребуются дни. И постучаться в парадную дверь мы тоже не можем. Скорее всего внутри ждут французские агенты, готовые застрелить любого подозрительного человека. Через несколько часов, может, и быстрее, подойдут наши силы с ложным королем Франции. Тогда нам хватит народа, чтобы заняться освобождением дам, но пока я рисковать не могу.
— Там твоя жена! — прорычал Финеас.
Вместе с Изабель.
— Если Марианна чувствует себя достаточно хорошо, чтобы вывешивать из окна предметы туалета, значит, они где-то заперты, но им не причинили вреда. — Он, не дрогнув, ответил на суровый взгляд Финеаса. — Мейтленд не посмеет и пальцем прикоснуться к моей жене.
— А как же Изабель и ее сын? Горничная Изабель сказала, что они вытащили мальчика из постели среди ночи. Что будет с ним? Чарлз не может унаследовать титул, пока жив Робин Мейтленд.
Адам отвел взгляд.
— Несчастливое стечение обстоятельств. Он уже может быть мертв. Выяснить это у нас не получится, а сейчас перед нами стоят куда более важные задачи.
— А если бы это был Джейми? — возмущенно спросил Финеас.
— Это не Джейми. Мой сын у себя дома, где ему и место. Но все равно я не могу глупо кидаться в атаку и рисковать своей жизнью и жизнью Марианны. Моему сыну нужен отец, а также братья и сестры. Когда придет время, я сделаю все, что нужно, чтобы вернуть Марианну, Изабель и мальчика — если получится. Но до тех пор ожидаю, что ты будешь выполнять мои приказы, Блэквуд, и хватит думать исключительно своим…
— Капитан лорд Уэстлейк?
Финеас выхватил пистолет и резко повернулся. Матрос поднял руки вверх и взглянул на Адама.
— А, мистер Гиббс. Вам бы уже давно пора прибыть. — Адам поднялся на ноги, отряхивая солому с сюртука.
— Прошу прощения за задержку, сэр. Мы потеряли ветер у Марджета.
— Похоже, вся необходимая помощь у тебя уже есть, — сказал Финеас. — Я иду в дом.
Адам плотно сжал губы.
— Нет!
— Я не спрашиваю у тебя разрешения, Уэстлейк. — Финеас встал и сжал кулаки, заметив, что Адам собирается спорить. — Я иду в дом и ударю тебя первым, если придется.
— Ты в самом деле думаешь, что сумеешь одолеть меня — или Мейтленда — в твоем состоянии?
Финеас молча вскинул брови, глядя на Адама с твердой решимостью.
Адам сдался.
— Просто будь осторожным, Фин. И защити их, если что случится.
— На это можешь положиться, Уэстлейк.
Он вышел из конюшни и перемахнул через стену, направляясь в небольшой дворик, расположенный между кухней и главным зданием. Длинные тени заполняли галереи вокруг заросшего сада. Финеас внимательно всматривался в окрестности.
Неожиданный вопль заставил его резко повернуться, но опасность была в нескольких дюймах от его лица, и он не успевал застрелить нападающего. Застонав от боли, Финеас пригнулся к земле.
Чайка пролетела у него над головой, промахнувшись на несколько дюймов. Финеас посмотрел ей вслед — она набирала высоту, направляясь к башне, сипло орала и неуклюже хлопала крыльями, слишком громко для такого маленького внутреннего дворика. Еще одна чайка устремилась с неба к первой, еще одна и еще, и скоро крохотный садик заполнился криком и хлопаньем дюжины пар крыльев. Из одного высокого окна-прорези вылетали кусочки хлеба, и большие птицы насмерть сражались за каждую крошку.
