Я поднялся и несколько раз обошел вокруг салфетки с остатками нашего завтрака. А потом сел рядом с девушкой.
— Ты помнишь, как выглядела эта самая горящая паутина, которая на самом деле не была паутиной и не горела? — спросил я.
— Да… более или менее, — ответила Дара.
— Тогда давай сюда нож, — приказал я. Она молча передала его мне.
Острием я начал направлять нарисованные ею в пыли закорючки, добавлять линии, удлинять и укорачивать их. Ничего не говоря, девушка следила за каждым движением моей руки. Потом я закончил, отложил в сторону нож, и воцарилось молчание.
Наконец она очень тихо произнесла:
— Да, такой она и была, — и поглядела на меня. — А как ты узнал? Как сумел ты угадать мой сон?
— Тебе, — отвечал я, — приснилось нечто, присущее самим твоим генам, а как, почему — не знаю. Но это доказывает, что ты и в самом деле дочь Амбера. То, что ты сделала, называется «ходить в Царство Теней», а снился тебе Огненный Путь Янтарного Королевства. Властью его мы, у кого в жилах течет королевская кровь, правим миром Теней. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Не уверена, — ответила она. — По крайней мере, не совсем. Просто я слыхала, как дед клянет Тени, но я никогда не понимала, о чем он говорит.
— Значит, тогда ты не знаешь, где на самом деле искать Амбер.
— Нет. Он всегда уклонялся от ответа. Дед рассказывал мне о Янтарном Королевстве и о семье. Но я не знаю даже, в какой стороне лежит Амбер. Знаю только, что он далеко.
— К нему можно идти в любую сторону, — ответил я. — Словом, иди, куда пожелаешь. Только…
— Да! — перебила она. — Я забыла об этом! Тогда я решила, что он дурачит или смешит меня… Брэнд говорил то же самое. Хотя я не понимала, что это значит!
— Брэнд! А когда Брэнд был здесь?
— Давно, — ответила девушка, — я была тогда еще маленькой. Он часто наезжал сюда в ту пору… Я очень любила его и безжалостно докучала. Он рассказывал мне сказки, учил играм…
— А когда ты видела его в последний раз?
— Лет восемь или девять назад, мне кажется…
— Кто-нибудь еще здесь бывал?
— Да, — ответила она. — Джулиан. И Джерард, совсем недавно — несколько месяцев назад.
Я как-то вдруг ощутил свою уязвимость. Бенедикт умалчивал о многом. Для меня лучше бы получить от него скверный совет, чем не знать ни о чем. Но все разузнав, много легче сердиться. Беда в том, что Бенедикт был слишком честен, а потому предпочитал молчать, а не врать мне. Теперь следовало ожидать неприятностей, времени на праздность не оставалось, действовать нужно было без промедления. Ох, и адова же скачка предстоит мне! И все же следует разузнать еще кое-что. Время… Проклятие!
— Ты видела их впервые? — спросил я.
— Да, — ответила она, — и меня очень обидели. Дед не позволил мне сказать, что я с ними в родстве, он представил меня как воспитанницу. И отказался что-либо объяснить мне. Черт побери!
— Я уверен, что на это у него были веские причины.
— Конечно, и я уверена в этом. Но от этого не легче, если ты всю жизнь хочешь познакомиться с родственниками. А ты знаешь, почему он так поступил?
— В Амбере настали суровые времена. Ситуация будет ухудшаться, а потом все изменится к лучшему, — пояснил я. — И чем меньше людей будут знать о твоем существовании, тем больше у тебя будет шансов уцелеть и не оказаться замешанной во всей этой дряни. Он поступил так, чтобы защитить тебя.
— Тьфу, — сказала она, — я не нуждаюсь в защите и могу постоять за себя.
— Ты хорошо фехтуешь, — согласился я. — Но, к несчастью, жизнь много сложнее, чем поединок на рапирах.
— Знаю! Я не ребенок. Но…
— Никаких «но»! На его месте я сделал бы то же самое. Защищая тебя, он защищает и себя. Меня удивляет даже то, что он Брэнду позволил узнать о тебе. Он придет в бешенство, если ему станет известно, что мы познакомились.
Дара вздрогнула и, откинув голову, поглядела на меня округлившимися глазами.
— Но ты же не сделаешь нам ничего плохого, — сказала девушка, — мы же… мы же родственники.
— Какого дьявола ты решила, будто знаешь, зачем я здесь? И о чем думаю? — ответил я. — Быть может, ты сама просунула сегодня свою шею в петлю, и не только свою, но и его тоже!
— Ты ведь шутишь, скажи, что ты пошутил! — проговорила девушка медленно и, словно защищаясь, подняла правую руку вверх.
— Не знаю, — ответил я. — Не обязательно же мне… Скажи, я стал бы говорить такое, имей я на уме какую-то гнусность?
— Нет… Мне кажется, нет.
— Теперь я хочу сказать тебе то, что Бенедикт должен был объяснить уже много лет назад. Никогда не доверяй родственникам. Это опаснее, чем довериться незнакомцу. Всегда есть вероятность, что первый встречный не причинит тебе зла.
— Ты в самом деле так считаешь? — Да!
— И к тебе это относится тоже? Я улыбнулся:
— Ну нет, это не может относиться ко мне. Я просто воплощение любви, чести, добра и милосердия. Верь мне во всем.
— Придется, — сказала она, и я рассмеялся.
— А теперь расскажи мне о Джулиане и Джерарде, — попросил я, как всегда чувствуя неловкость от искреннего доверия ко мне. — Какова же была причина их визита?
Девушка помолчала немного, внимательно глядя в мои глаза, а потом как бы выдавила из себя:
— Я и так уже наговорила кучу лишнего. Ты прав. Слишком осторожной быть невозможно. По-моему, теперь твоя очередь говорить.
— Хорошо. Ты уже привыкаешь иметь с нами дело. Что же ты хочешь узнать?
— А где в самом деле деревня? И Янтарное Королевство? У них есть что-то общее, а? И что ты имел в виду, когда сказал, что к Амберу можно ехать в любую сторону? И что такое Царство Теней?
Я встал рывком, поглядел на нее сверху вниз и протянул ей руку. Испуганная, она казалась еще моложе, но руку все-таки не отвела.
— Где?.. — начала она, вставая.
— В ту сторону, — показал я и повел ее. Мы остановились на том самом месте, откуда я глядел на мельничное колесо и где уснул.
Она стала говорить что-то, но я остановил ее:
— Не надо. Просто смотри.
Мы постояли, глядя на все это — шум, верчение и плеск, пока я не настроился. А потом сказал ей:
— Идем.
И, взяв под ручку, повел ее к лесу.
Пока мы шли среди деревьев, появившаяся откуда-то тучка затмила солнце. Спустились тени, стали пронзительнее голоса птиц, воздух сделался влажным. Мы переходили от дерева к дереву, и листья их удлинялись и расширялись. А когда солнце вышло из-за тучки, оно оказалось просто золотым.
За поворотом тропинки деревья уже были обвиты виноградной лозой. Голоса птиц охрипли, их стало больше. Тропа забирала вверх. Миновав гранитную скалу, мы вышли на пригорок. Где-то вдалеке за спиной еле слышно громыхнуло. Когда мы снова вышли на прогалину, синева неба приняла совсем другой оттенок, и мы вспугнули большую коричневую ящерицу, устроившуюся греться на камне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
