— Да, в Дальнем Космосе мы — как дома, — подтвердила Мириван.
По кают-компании прошёл смешок.
— Вы и там успели покрасоваться? — спросил Командор.
— Мы вели себя естественно, — обиделась Мириван.
— Я про оружие.
— В хорошо организованной экспедиции оружие не нужно, — ответила Ника.
— А если какая-то неожиданность? — спросил кто-то из зала.
— В хорошо организованной экспедиции неожиданности спланированы и происходят по графику.
Первым улыбнулся космолётчик. Остальные несколько секунд постигали смысл сказанного, потом всё же раздались смешки.
— Так на этот случай и нужно оружие. А вам самим приходилось его применять?
Заминку с ответом заметили не только драконы.
— Один раз, в самом начале, — с видимой неохотой созналась Вика-Мириту. — В психологически-устрашающих целях.
А Ника добавила:
— Еще у боланоидов, когда маяк искали. Но там — холодное оружие. Тоже пугали, и тоже было много ругани. Чуть домой не отправили.
— Этого можно было и не говорить, — прокомментировала Анна.
— Ну что-то же нужно было сказать. Космолётчики любят рассказывать истории, было бы неестественно просто промолчать, — ответила Мириван.
Капитан по долгу службы и из профессиональной солидарности пришёл на помощь.
— Ну, я в экспедициях не работал, моё дело людей возить. Раньше капитану корабля полагался личный скорчер. А потом их исключили из обязательного инвентаря. Мой лежит теперь на Земле в сейфе.
— А что такое скорчер? — опять спросил кто-то из парней. Ответил, однако, пассажир, мужчина, как говорится, «в возрасте».
— Самое бессмысленное из изобретений оружейников. Его по разному называли: Скорчер, бластер, плазмаган… Двуствольный лазер, между лучами высоковольтный разряд и высокочастотное поле. Получатся сгусток плазмы. Бежит по лучам как по проводам. Долетает до препятствия, теряет стабильность, взрывается.
— Кто это? — спросил Командор.
— Такеда, кибертехник. Один из старейших — пояснила Мириван.
Командор в бытность человеком слышал пару раз это имя, поэтому счёл нужным кивнуть. Потом насторожился.
— Шаровая молния? — опять спросил кто-то на экране.
— Плазмоид. Луч дёрнулся — взрывается, ветка на пути — взрывается, Где хочет, там и взрывается. Хорошо, если не у стрелка под ногами. В вакууме не работает, под водой не работает, в атмосфере, и то не во всякой работает. Незащищенную бытовую электронику убивало на сто метров вокруг. А стреляло на двести-триста, если повезёт.
— А зачем такое сделали?
— Давно было. Сумашедший гений. Насмотрелся таких вот фильмов, решил, что раз можно сделать, нужно сделать. Сделал. Потом все долго думали, куда это можно применить. Ну и начали выдавать погонщикам киберов, на случай, если начнут вести себя. Потом киберы стали лучше, нужда пропала, скорчеры убрали. Я и не знал, что их в космофлот отдали.
— Из космофлота их тоже убрали, — продолжил капитан. — Я и стрелял-то всего пару раз, на полигоне. Да ещё один раз «в деле» видел. То ещё удовольствие.
— А на что это похоже?
— Стрельба? Почти как в кино. Грохот, молнии, всё горит и плавится. Не дай бог, такая штука случайно внутри корабля бахнет. Ну её, без неё спокойнее.
— А зачем дома храните? Сдали бы обратно на склад.
Капитан замялся. Потом махнул рукой.
— Понимаете, мне его насовсем отдали. Вроде как, он мой, а не флотский. А разобраться, так и не мой. Странная история была с этой штуковиной. Я ещё капитаном не был, ждал своего корабля. А тут как раз пустили в серию первые квазиживые Д-звездолёты. Маленькие, вроде яхты, их потом ГСП отдали. Мы с приятелем собирались на таком немного покататься. А тут один странный товарищ к нам в пассажиры попросился. Вещей с собой — портфель, в нём какие-то старинные документы и этот скорчер…
— И что в этом странного?
— В этом — ничего. Вёл он себя необычно. Представился лингвистом, хотя лингвистом не был. Товарищ мой лингвист, он это сразу понял. Говорил как-то необычно, манеры странные. Собак боялся до дрожи.
— Мало ли кто чего боится. Я, вот, мышей боюсь. До дрожи, — сказала какая-то девушка.
— Я тоже мышей боюсь, — признался капитан. — Знаете, какой самый страшный звук на корабле? Мышиный писк.
— А не взрыв?
— После взрыва пугаться уже поздно, нужно корабль спасать. Или жизнь. А куда эта мышь залезет и что погрызёт — большой вопрос! Но я же не прыгаю на два метра, услышав мышиный писк?
Ника сложила губы трубочкой и пискнула почти по-мышиному. Капитан показал ей кулак.
— Так что с этим пассажиром?
— Попросил отвезти его на одну далёкую планету из списка ГСП. Отвезли, сели, не совсем там, где собирались, но, в принципе, нормально. А там — гуманоидная цивилизация, где-то на уровне зрелого феодализма. И перевалочная база Странников.
По кают-компании прошёл шумок.
— Да, база Странников. Два окна нуль-Т, между ними шоссе, и по шоссе — сплошным потоком — техника Странников. И местные возле этого крутятся. Длинная история, в общем, только кончилось всё ещё страннее, чем началось. Пассажир наш посмотрел, как аборигены живут, нервный срыв заработал. Достал скорчер и начал машины Странников жечь. Весь заряд выпустил. Вот, кстати, тогда я скорчер впервые в деле видел.
— А потом?
— А потом он свалился с бредом в горячке. Мы быстренько вернулись на корабль и прыгнули домой. Вызвали скорую, пока то, да сё, оставили его на минутку, а он встал и ушёл. Только скорчер на столе и остался.
— А что с базой странников?
— А ничего. Мы как вернулись, сразу в Комкон обо всём доложили. Те долго ругались, а на планету послали тревожную группу. Как всегда, ничего. Кусок шоссе и две заплатки по концам. Нам посоветовали держаться от этой планеты на расстоянии.
— В Комконе, небось, озверели?
— Не скрывали неудовольствия. Недели две мы им полёт по минутам расписывали. Мой товарищ до сих пор считает, что это был наблюдатель какой-то гуманоидной цивилизации. Он так комконовцам и сказал. Кто-то нас нашёл, а не мы их, как обычно. Или это был киборг Странников. А я думаю, что это какой-то кабинетный учёный за книгами пересидел.
— Или у кого-то из комконовских контактёров психика не выдержала. Как у Руматы.
— Не комконовец он. У него прививки биоблокады не было.
— Достаточно! — вмешался Артём. Мириту выключила ролик. — Что скажете?
— Значит, биографию готовили? — нехорошо прищурилась Анна. — В каком году вы героически погибли? В 2163-м, так? Даже некролог на стене, цветочки… Очень к месту! Завещание написали?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
