— Нечего ей потакать. Она что, палубный матрос, чтобы так ругаться?
— Толстая сатанинская задница! — бесстрашно провозгласила Мэй, ничуть не испугавшись возмущения сестры. Это ругательство она просто обожала, и Рейф всякий раз не забывал мысленно поблагодарить провидение за то, что Мэй не довелось услышать полную его версию.
— В чем дело, Мэй? — строго спросила Фелисити.
Та сердито выдрала из земли очередной пук сорняков.
— Ладно, не буду. Вчера вечером я листала книжку и подыскала еще одно местечко, где нам надо бы побывать.
— Надеюсь, это не очередной маршрут по Арктике, — сухо заметил Рейф. — Я до сих пор сильно сомневаюсь, что из вчерашнего, предложенного тобой путешествия нам удастся вернуться живыми.
— Прошу меня извинить, — вмешалась Фелисити, выпрямляясь и отряхивая юбку. — Я съезжу на короткое время с Джеймсом. Нужно переодеться.
Рейф поднял глаза, когда она проходила мимо. Он знал — уходит она потому, что они с Мэй опять завели разговор о путешествиях. Но, черт побери, если Фелисити намерена каждые две минуты к месту и не к месту поминать этого проклятого Джеймса Барлоу, тогда он свободен разглагольствовать про Ост-Индию сколько душе угодно.
— Мадагаскар! — выкрикнула Мэй.
— Что-что? — оторопел Рейф.
— Нам нужно поехать на Мадагаскар. Или сначала поедешь ты, посмотришь там все и напишешь, советуешь ты мне туда поехать или нет.
— Вот как? Я теперь понижен в должности до твоего провожатого, так, что ли?
— Ну… просто мне не хочется ехать туда, где неинтересно.
— А я в этом сомневался. И что же ты считаешь скучным?
— Ни за что не поеду туда, где ужасно жарко. — Девочка озадаченно посмотрела на только что выдернутое растение: — Это сорняк?
Рейф пожал плечами:
— Понятия не имею. Кидай поскорее в ведро, пока не вернулась твоя сестра.
— Точно! А еще мне хочется посмотреть пирамиды. И сфинкса.
— Между прочим, солдаты Бонапарта отстрелили ему пол-лица, — сказал Рейф.
— Правда? Варвары!
— Я уверен, сфинкс тоже так думает. — Он посмотрел на поворачивающую к конюшне очередную подводу. Мешки с песком и каменную крошку привезут завтра. Тогда можно будет замесить хороший раствор, подлатать фундамент левого крыла и подправить ступени парадного входа. — В Африке, особенно на западе и на юге, очень жарко.
— А много зверей можно увидеть… на севере и на востоке? Рейф рассмеялся и передвинулся еще немного вдоль клумбы.
— Кучу и еще чуток в придачу.
— Берегись!
Рейф обернулся. Пара рабочих лошадей с груженой подводой неслась прямехонько в сад. Мэй, тоже услышав крик, вскочила на ноги и растерянно озиралась. Рейф, не раздумывая, схватил ее поперек пояса и одним прыжком перемахнул через клумбу. Толкнув девочку на землю за невысокий кирпичный заборчик, он всем телом распластался на ней, стараясь уберечь от беды.
Левое переднее колесо подводы врезалось в клумбу, как раз в то самое место, где пару секунд назад Мэй выпалывала сорняки. Каменная крошка брызнула во все стороны со скоростью пуль, выпущенных из мушкета. Заднюю часть подводы занесло, и она перевернулась на бок, завалив досками и щебенкой землю вокруг клумбы на несколько ярдов. Подбежал перепуганный бледный садовник и схватил под уздцы ронявших пену лошадей, которые с налитыми кровью глазами волочили за собой перевернувшуюся повозку.
— Вы живы? — прокричал подбежавший со стороны конюшни Грэм.
Рейф быстро сел и поставил Мэй перед собой.
— Цела и невредима, радость моя? — спросил он, торопливо ощупывая ей руки и ноги в поисках возможных переломов.
Мэй, с глазами чуть ли не в пол-лица, молча кивнула. Убедившись, что с девочкой все в порядке, он со вздохом облегчения прижался лбом к ее лбу. Эти происшествия становились почти предсказуемыми — с такой регулярностью и частотой они происходили. Теперь в них стали участвовать и маленькие девочки.
— Мэй!
По ступенькам парадной лестницы спешила Фелисити, следом торопился Бикс. Пока Рейф поднимался на ноги и помогал встать Мэй, в голове у него мелькнула забавная мысль, что бедный Бикс, пожалуй, так бегал последний раз во времена их с Куином детства.
— Мы живы, — пролепетала Мэй, растерянно отряхивая с платья грязь и прошлогодние листья.
Фелисити подхватила сестру на руки.
— Ты как, Рейф?
— Зол как черт! — Он повернулся к подходившим рабочим: — Чья это подвода? От группы работников, приехавших из Честера, отделился здоровенный дородный мужчина, стянул с головы шляпу.
— Подвода моя, сэр. Старушку Джульетту укусил шершень. Она этих тварей на дух не переносит.
Взбешенный Рейф подлетел к нему:
— Надо лучше присматривать за своими лошадьми! В следующий раз проверь десять раз, в порядке тормоз или нет, а не то я сам проверю: прицеплю лошадей к твоей таратайке — и посмотрим, как скоро она остановится!
— Да, сэр!
— Ладно. За работу!
Повернувшись, Рейф увидел, как Лис приводит в порядок шнуровку на платье Мэй, и воспользовался моментом, чтобы хоть немного собраться с мыслями. Ни одно из предыдущих происшествий не подействовало на него так сильно, как это, и он знал почему. На этот раз опасности подвергся ребенок, который был ему бесконечно дорог.
— Это было совсем уж… в лоб, тебе не кажется? — спросила Фелисити, отправив дворецкого отвести сестру в дом.
— Слишком часто эти чертовы происшествия случаются, вот что! — раздраженно бросил он в ответ. — Мэй или ты могли пострадать.
Фелисити подошла к нему и тронула за руку:
— Смотри, ты порезался.
Рейф посмотрел. Из длиной глубокой раны на предплечье сочилась кровь.
— Пустяки.
— Никакие это не пустяки! Дай я промою. — Она озабоченно покосилась на него: — Я не умею ампутировать конечности и тем более не желаю делать это на тебе.
Рейф чуть расслабился, хотя внутри все еще кипел от гнева и тревоги.
— Ладно, если ты так за меня беспокоишься… Фелисити отвела его на кухню и усадила на стул.
— Салли, принеси, пожалуйста, горячую воду и чистую ткань.
— Хорошо, мэм.
Фелисити еще раз внимательно осмотрела рану.
— Тебе лучше снять рубашку.
— Из-за пустяковой царапины на руке? — приподнял бровь Рейф. Кровь прилила к ее щекам.
— Просто нужно убедиться, что ты больше нигде не поранился…
Салли вышла, и заулыбавшийся Рейф потянул Фелисити вперед, стремясь усадить себе на колени.
— Не снять ли нам с меня заодно и бриджи? — шепнул он, жадно целуя ее в губы.
Лис уперлась ладонью ему в грудь и осталась стоять.
— Где-нибудь еще болит? — требовательно спросила она, поправив волосы и сложив руки на высокой груди.
