— Ты сдурел?!
Взрыв! Мат!
— Ешьте!
Чувствительным слухом слышу встревоженный голос Акане:
— Сенсей, может он ранен? При потере крови такое бывает…
— Со мной все в порядке! Ешьте я сказал!
В любой ситуации нужно мыслить рационально. Даже в такой патовой. Если мы переживем сегодняшний день, то возможности поесть может еще долго не предоставиться.
Подцепляю руками булочку, открываю. Сахар и углеводы. Сойдет. Нужно восполнить недостаток калорий.
Лопаю булку, запиваю водой и очень внимательно слушаю.
Аннета разошлась не на шутку. Снаружи такой хаос, что даже мне не по себе. Хм… похоже, она убивает отступающих…
Вспышка! Взрыв! С полка сыпется… Гранатомет? Разве что подствольный…
Отбрасываю пресный кусок булки, беру другую — с творогом. Кидаю в лестничный проем банку с водой. Уши улавливаю оттуда ленивое и очень охреневшее пережевывание двумя челюстями. Молодцы, кушают…
Итак, судя по звукам, Аннета освежевала уже человек двадцать-тридцать. Если «омоновцы» не врали, то осталось их еще человек сто пятьдесят. Такими темпами минут за десять все полягут…
Что делать?
Сбежать?
Даже если получится, я не могу ее оставить. Она… одна из нас. Да, чокнулась, но я с таким сталкивался не один раз. Не так мощно, конечно, но тоже было весело.
Тэк-с. Теперь вопрос. Выделит ли Кэр этот хаос от остального хаоса, происходящего в городе? Так-то взрывы и выстрелы слышатся со всех сторон. Похоже, лишенные воспользовались клановыми дрязгами и стали действовать. Происходит вооруженный переворот с целью сместить клановую власть.
Кидаю коробку с конфетами и бутылку с яблочным соком в лестничный проем. Но она лопается, слышу, как ругается Элеонора. Пуляю еще одну. На этот раз успешно.
Если Кэр рискнет вылезти, то ему придется иметь дело с Аннетой. Но учитывая, что совсем недавно его потрепал Киба Рио, он несколько раз подумает с ней связываться. А может и не подумает. Откусываю яблоко, выбрасываю огрызок.
— Константин! Константин! Что происходит?! Где Аннета?!
— Расчищает нам путь!
— Что?!
Не отвечаю. Что же делать? Придумал! Съем еще одну шоколадку.
Так и поступаю. Думать как-то совсем не хочется. Что тут думать-то? Тут либо будет так, либо эдак. Не из всех ситуация я могу выбраться. От Аннеты сейчас не сбежать. Пусть у нее в голове каша, но она знает почти все, что знаю я. Даже больше. От теней она взяла больше, чем я. И это, кстати, странно. Я почти уверен, что должен был претерпеть такую же метаморфозу, как и Аннета. Но я остался обычным Константином Кибой с дырявым сосудом суммы. Со мной либо что-то пошло не так, либо кто-то помешал моему становлению. Но кто? И когда? Так ли это, или я опять фантазирую?
Наконец-то снаружи становится тихо. Слышу, как Аннета ходит от одного трупа к другому. Зачем-то щупает их, переворачивает, что-то бубнит. То хихикает, то хлюпает носом. Мд-а. Психушка по ней плачет. Только особая психушка — храмовая. В противном случае либо смерть, либо… запечатывание умений. Второе делать могут очень немногие. Если вообще могут. Но я могу. Это мой маленький секрет от Храма. Я получил эти знания от самой древней и первой Тени. Эх, если бы еще память их передавалась… Хотя нет, ни один разум не выдержит столько информации.
Так, ладно…
Гения обмануть сможет только дурак. Особенно если гений чокнутый.
Поэтому я разыграю дурака…
Надеюсь, слух у нее не такой, как у меня… Мало ли что там еще в ней изменилось…
Подцепляю ногой банку с кетчупа, выдавливаю себе на шею побольше, размазываю.
До чего же я докатился… Кетчуп… Мд-а…
Слышу, как Аннета заходи в кафе. Прячу банку с кетчупом, закатываю глаза и хватаюсь за горло. Начинаю конвульсировть и стонать.
Аннета моментально ориентируется, оказывается рядом:
— Костя?… Костя! Что с тобой! Эйн! Эйн Соф! О нет! Что я наделала?!Подскакивает ко мне, наклоняется. Соображает, что я валяю дурака слишком поздно. Успеваю ухватиться за ее запястье, проваливаюсь в чужое сознание. Договориться с Тенями можно. Нужно только знать как, и что им «говорить».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Аннета вздрагивает, падает на пол. Вырубилась. Встаю, вытираю шею пятитысячными купюрами из разбитой кассы. Поразительно… Опять сработало. Давно заметил лайфхак, что если делать то, во что не веришь сам, то так можно обмануть других.
Прислушиваюсь. Вряд ли Аннета оставила кого-то в живых. Пощадила разве что кошака, истерично пробегающего мимо.
Кричу:
— Вы там наелись? Акане! Элеонора! Выходите!
Гарем слушается, выходят, очумело крутя головами. Аннет стонет, открывает глаза:
— Хи?
Хмыкаю, протягиваю ей руку, помогаю встать:
— Ага. Хи. В тебе осталось всего пять теней. Хватит на первое время…
Точно. Совсем не первое. Может, дня на три. Или неделю, если повезет. Тени в ней не имеют воплощения и разума. Это что-то эфемерное. То, с чем нельзя договориться в буквальном смысле этого слова. Рано или поздно снова снесёт крышу. Я, конечно, смогу еще пару раз прочистить ей голову, но чем чаще это делаешь, тем сложнее становится.
Элеонора осматривает хаос:
— Это никогда не закончится…
Акане обреченно вздыхает, с опаской поглядывает на виновницу всех бед. Аннета опускает голову:
— Я… я…
Отмахиваюсь:
— Потом извинишься.
Выходим из кафе, и я чуть не спотыкаюсь об оторванную башку. Элеонора бледнеет, кубы Акане трясутся, а Аннета еле выговаривает:
— Это… но… я помню, как… но почему…
— Потому что ты старался мыслить рационально. Нас зажали, ты дала отпор. Терять время на разговоры с тем, кто слабее тебя в тысячу раз ты не хотела. Вот только получилось слишком жестоко… Излишне, я бы сказал. И это не самый эффективный метод убийства толпы людей. Ты что, развлекалась?
Мы обходим трупы — переломанные и разорванные. Замечаю неподалёку полукруг из тел. Они кого-то защищали? Подхожу ближе:
— Так, а это не…
— Она самая, — кивает Элеонора. — Знаменитая воительница за справедливость.
Очень тяжело различить в обугленном теле что-то похожее на женщину.
— Уверена, что это она?
— Пирсинг видишь. Я его узнаю. Как думаешь, среди мужиков с автоматами много баб с такими штуками?
Аннета хлюпает носом:
— Я… я… думала она опасна. Убила первой… Моральный дух… Они стали у… убегать…
Логично. Железно. Убей вожака — шавки разбегутся.
Элеонора разворачивается к девушке в крови:
— Я не знаю, что у тебя в башке, девочка, но то, что ты сделала — неправильно. Ты посмотри вокруг. Сотни трупов. Они же убегали. Какой смысл?
На Аннете нет лица:
— Чтобы… чтобы… не представляли… никакой угрозы…
— Константин, у вас там эти, мать вашу, Тени все такие конченные?
Качаю головой:
— Нет. Мы не участвуем в прямых конфронтациях. Только в крайних случаях.
Акане делает какой-то буддийский знак. Не знал, что она верующая. Аннет молчит, опустив голову.
Пожимаю плечами:
— Что ж, вот вопрос сам собой и решался, Аннета. Помнишь, я тебе велел внедриться к лишённым через ресторан, где работает Лика? Молодец, внедрение прошло слишком уж хорошо.
Были у меня планы на этих особ. К сожалению, все пошло через одно место. Ну, бывает.
Осматриваюсь и прислушиваюсь. Район затих. Только легкое побулькивание крови из разорванных артерий и верещащий на дереве кот.
— Элеонора, куда нам? Веди.
***
И снова мы в пути. Я постоянно оглядываюсь и прислушиваюсь. Очень мешает шум полумертвого города в состоянии приближенной к войне. Какие-то районы пусты, не хватает только перекати-поля. В каких-то происходят перестрелки и мародерства. Центральные дороги забиты машинами. Повсюду аварии и пожары, а некоторые умники пытаются объехать пробки по закоулкам, что не самое мудрое решение. Всякие ублюдки преграждают улочки мусорными баками и хламом, грабят одиночные машины.
На этот раз нам не везет. Найти транспорт не получается. Точнее, его полно, но никто из нас не умеет заводить машину, замкнув парочку проводов. Нам остается только выжидать и уподобиться мародерам. Но мы быстро сообразили, что это уже не так просто. Люди прочухали, что хаос близко, а каждый второй пешеход мечтает украсть твою тачку. А потом мы поняли, что проблема не только в отсутствие машин, а в том, чтобы на них куда-то добраться. Железные монстры стали бесполезны в большом городе анархии. Пробки и мародеры не дадут далеко добраться.
