– Оно тебе не нравится?
– Может, и нравится. А что у тебя под ним?
– Вот будешь вести себя как примерный мальчик, может, и узнаешь. Но только позже.
Он старался об этом не думать. Это казалось неприличным – думать о том, как бы извлечь Колли из этого маленького черного платьица, сидя за столом с ее родителями.
А разговор касался чего угодно, но только не ее происхождения, что само по себе было знаменательно. Они говорили о раскопках. Этот предмет казался наиболее безопасным. Никто не упоминал об убийствах, пожарах и взрывах.
– Мне кажется, Колли никогда не упоминала о том, что подвигло вас заняться этой работой. – Эллиот одобрил вино, и официант разлил его по бокалам.
– Ну… меня заинтересовали формирование и эволюция различных культур. – Джейк мысленно приказал себе не хвататься за бокал и не накачиваться вином, как лекарством. – Что заставляет людей поддерживать свои традиции, строить сообщества… – Черт, его же не просили читать лекцию! – Честно говоря, это началось, когда я был еще мальчишкой. Мой отец на четверть индеец-апач, на четверть англичанин, наполовину – французский канадец. Среди предков моей матери были ирландцы, итальянцы, немцы и французы. И все это перемешалось. Все эти составляющие имеют свое прошлое. Вот я и пытаюсь его проследить.
– А теперь вы помогаете Колли проследить ее прошлое?
Наступило молчание. Джейк почувствовал, как Вивиан напряглась рядом с ним, увидел, как Колли с благодарностью положила ладонь поверх руки отца.
– Да. Она ничьей помощи не приемлет, приходится навязываться ей силой.
– Мы воспитали ее независимой, и она хорошо усвоила урок.
– Вот как? Значит, вы не хотели воспитать ее упрямой, несговорчивой, строптивой?
Эллиот отпил глоток вина, но Джейк успел заметить веселую искорку, промелькнувшую в его глазах.
– Нет, но у нее есть свои собственные соображения на этот счет.
– Я стараюсь быть самостоятельной, уверенной в себе и целеустремленной, – сказала Колли. – Настоящий мужчина не стал бы из-за этого комплексовать.
Джейк передал ей масло.
– Я же здесь, верно?
Она намазала масло на хлеб.
– Один раз мне удалось от тебя избавиться.
– Это ты так думаешь. – Джейк вновь повернулся к Эллиоту. – Вы собираетесь посетить раскопки?
– Да, конечно. Завтра, прямо с утра, если это не затруднит вас обоих.
– Извините меня, я на минутку. – Вивиан поднялась из-за стола, положила руку на плечо Колли и сжала его.
– Я пойду с тобой. В чем дело? – шепотом спросила Колли, пока они шли по проходу между столиками. – Никогда не понимала, почему женщины так любят пудрить нос непременно в компании.
– Должно быть, этому имеется какое-то антропологическое объяснение. Спроси у Джейкоба. – В туалетной комнате Вивиан действительно достала пудреницу. – Тебе двадцать девять лет. Ты сама себе хозяйка. Но, несмотря ни на что, я все еще твоя мать.
– Никто и не спорит. – Обеспокоенная Колли прижалась щекой к щеке Вивиан. – Что бы ни случилось, это не изменится.
– И как твоя мать я хочу воспользоваться своим законным правом совать нос в твои дела. Вы с Джейкобом помирились?
– Видишь ли… Гм… Я не уверена, что это слово применимо для наших взаимоотношений с Джейком. Но мы вроде бы снова вместе. В каком-то смысле.
– Ты уверена, что ты этого хочешь? Или ты сблизилась с ним только потому, что тебе сейчас тяжело?
– Я всегда хотела только его, – простодушно призналась Колли. – Не могу объяснить, в чем тут дело. В первый раз мы все изгадили.
– Ты все еще его любишь?
– Я все еще его люблю. Он доводит меня до бешенства, но с ним я счастлива. Обычно он бросает мне вызов, но на этот раз… Не знаю, как у него это получается, но он меня поддерживает. Знаю, мы разведены, мы чуть ли не год не виделись. Я помню все, что сказала ему при расставании, и я говорила всерьез. Во всяком случае, тогда мне так казалось. Но я люблю его. Думаешь, я лишилась рассудка?
Вивиан провела рукой по волосам Колли.
– А кто сказал, что любовь имеет какое-то отношение к рассудку?
Колли засмеялась.
– Я не знаю.
– У вас был хороший секс. Не спорь, – сказала Вивиан, увидев изумление, отразившееся на лице Колли. – Я знаю, о чем говорю, у меня самой в жизни было много хорошего секса. Вы с Джейкобом испытываете сильное физическое влечение друг к другу. Он хорош в постели?
– Он… великолепен.
– Это очень важно. – Вивиан повернулась к зеркалу, нанесла пудру на нос. – Секс является важнейшей формой общения в браке. Но не менее важен, с моей точки зрения, тот факт, что он сейчас сидит там с твоим отцом. Он пришел сюда с нами сегодня вечером, хотя ему ужасно не хотелось. Значит, он готов работать над вашим браком. Любовь требует большой работы. Постарайся внести свою лепту, и, может быть, у вас что-нибудь получится.
– Мне очень жаль… что я не говорила с тобой об этом раньше. Не рассказывала о нас.
– Мне тоже жаль, девочка моя.
– Я хотела все делать сама. Хотела сама со всем справиться. Я все испортила.
– О, в этом я не сомневаюсь. – Вивиан обхватила ладонями лицо Колли. – Но я уверена, что он напортил еще больше.
– Я люблю тебя, мам, – усмехнулась Колли.
* * *
По дороге домой Колли долго выжидала, что скажет Джейк, но в конце концов не выдержала:
– Ну? Что ты думаешь?
– О чем?
– Об ужине.
– Мне понравилось. Давно не ел такого превосходного мяса на ребрышках.
– Я не о еде говорю, Джейк. И не делай вид, что ты не понимаешь. Я говорю о моих родителях. О докторе и миссис Данбрук.
– Тоже понравились. Высоко держат голову. Для этого требуется немало мужества.
– Ты им понравился.
– По крайней мере они меня не возненавидели. – Джейк дернул плечами. – Я думал, они объявят мне войну и замучают ледяной церемонной вежливостью. Или подсыплют мне в тарелку яду, когда я отвернусь.
– Ты им понравился, – повторила Колли. – И ты тоже высоко держал голову. Спасибо!
– Мне не дает покоя один вопрос.
– А именно?
– Ты теперь каждый год будешь дважды справлять день рождения? Я в принципе не любитель бегать по магазинам и, если мне придется раскошеливаться на два подарка, могу и осерчать.
– Я еще и одного подарка не видела.
– Я как раз к этому подхожу. – Он свернул на проселочную дорогу, машина запрыгала по гравию. – Ты попала в тяжелую ситуацию, детка. Городок маленький, единственная достопримечательность – раскопки. Рано или поздно твои родители непременно столкнутся с Калленами, если останутся здесь больше чем на сутки.
– Знаю. Когда до этого дойдет, тогда и решу, что мне делать. – Джейк остановил машину. Колли вышла и постояла с минуту, вдыхая прохладный ночной воздух. – Мне сказали, что любовь требует большой работы. Стало быть, придется нам поработать.
Он взял ее руку и поднес к губам.
– Раньше ты никогда так не делал, – заметила она. – А теперь – уже в который раз.
– Я много чего раньше не делал. Погоди минутку. – Его пальцы нырнули в вырез ее платья.
Она тихонько усмехнулась.
– Вот это ты делал и раньше. Причем довольно часто.
Он вытащил пальцы из-за корсажа, повертел ими у нее перед носом. С растопыренных большого и указательного пальцев свисал золотой браслет, переливающийся гравировкой в виде прихотливого византийского рисунка.
– А это как туда попало? – спросил Джейк.
– Вот это да! – Вот и все, что Колли смогла сказать.
– С днем рождения!
– Это… это золото. Ты раньше никогда не дарил мне золотых украшений.
– Наглая ложь. Я же подарил тебе золотое кольцо, разве нет?
– Обручальные кольца не считаются. – Она выхватила у него браслет и принялась изучать драгоценность со всех сторон. Звенья браслета были такими тонкими, что как будто текли между пальцами. – Он прекрасен. Честное слово. О боже, Джейкоб!
Обрадованный Джейк взял у нее браслет и застегнул на запястье.
– До меня дошел слух, что в наше время женщины не меньше, чем в древности, обожают украшать свое тело побрякушками. Он на тебе отлично смотрится, Колли.
Она провела пальцем по золоту.
– Это просто… У меня слов нет.
– Знал бы я, что обыкновенная побрякушка лишит тебя дара речи, завалил бы тебя ими давным-давно по самую макушку.
– Не думай, что сможешь испортить мне удовольствие оскорбительными замечаниями. Чудный браслет. Я его обожаю.
Колли обхватила ладонями лицо Джейка и поцеловала его, потом отстранилась ровно настолько, чтобы заглянуть ему в глаза и увидеть себя, после чего поцеловала его снова, прижалась к нему, вплела пальцы ему в волосы. Поцелуй становился все глубже – нежный, неторопливый, сладкий. Его руки обвились вокруг нее. Они стояли, прижавшись друг к другу, чуть покачиваясь. Колли со вздохом прижалась щекой к его щеке, глядя на пляшущих в ночном воздухе светлячков.
– Я его действительно обожаю.
– Я так и понял.
Джейк взял ее под руку и повел к дому. Пока он отпирал дверь, до него донесся звук включенного телевизора в гостиной.
