разве так поступил бы достойный правитель. Здесь и сейчас перед девушкой предстал её собственный народ, и именно на её плечах лежит обязанность обеспечить их благополучие.
– А ну-ка разошлись!!! – воскликнул Тарсонваль, появившись из-за спины принцессы, – Вы охамели совсем?! Вы как вообще стоите перед Её Высочеством! Надо на колени встать, в конце концов, это же принцесса из королевского рода Шелортисов!
Если в келье у Эми ещё было сомнение, что Руан нарочно выставляет её в качестве эдакой избалованной дамы, то сейчас они улетучивались с каждым произнесённым им словом.
– Её Высочество, пришла повелевать и править нами всеми!!! – не унимался барон Руан, вальяжно вышагивая перед столпившимися людьми.
В этот момент из-за спины принцессы вышла Хона. Потупив взгляд в пол, женщина поспешила скрыться в толпе, но её выдающийся рост едва ли ей в этом способствовал.
– Вы думаете это легко?! Принимать решения кому жить, а кому нет?! Вы думаете, вся эта роскошь и дворцы сами себя защитят?! Не смешите меня …
В голосе Тарсонваля больше не звучало ни единой доброй ноты. Каждое слово, что вылетало из его рта, было буквально напитано ядом, которым тот щедро одаривал всех желающих его услышать.
– … кончилась наша свободная жизнь, друзья! – подытожил барон, – Как и завещали легенды, принцесса вернулась, а значит извольте-с соответствовать-с …
Стоя рядом с собственным народом, Эми видела их глаза, в которых всё ещё горел огонь человечности. Под личиной изуродованных временем тел, скрывались воистину чудесные люди, чьи души всё ещё были чисты, а дух свободен. Здесь и сейчас никто из присутствующих не нуждался в пафосных речах, которыми в этот самый момент изобиловал барон.
– … и когда королева, пожелает снизойти в отхожее место … – Тарсонваль решил поднять все темы разом, но не успел.
– Спасибо, Тарс! – нарочно назвав кузена по имени, принцесса бесцеремонно прервала его.
– Да, вы правы! – демонстративно закатив глаза, барон, тяжело кряхтя, встал на колени, уперевшись руками в пол.
Тем временем реакция на происходящее была отнюдь не единообразной. Кому-то выступление Тарсонваля казалось уместным и они с ненавистью в глазах сверлили принцессу недобрыми взглядами, а кто-то вовсе отстранённо наблюдал за происходящим. Однако всех их без исключения объединяло единое чувство брошенности и покинутости в час нужды.
На мгновение в сознании Эми вспыли воспоминания об «Уокеле», что поставил на кон свою карьеру, о «Чиппере», что вовсе стал жертвой шпионских игр, защищая её жизнь. Все и каждый из её боевых соратников, хоть и не был ей другом, но в час нужды без единой тени сомнения отдал бы за неё жизнь.
Здесь и сейчас, измученному народу не нужна была королева с её этикетом и богатыми пиршествами при дворе. В этот самый час нужды, каждому из присутствующих нужен был не правитель, а соратник, который понял бы их боль, принял бы её как свою и, встав рядом, вернул бы то, что принадлежит им по праву.
– Слишком много было сказано сегодня! – обойдя склонившегося кузена, Эми подошла вплотную к расступившейся во время речи барона толпе, – Но наша жизнь не вечна и просто немыслимо тратить драгоценное время на пустые разговоры, сожаления, обиды …
Сжав кулаки, Тарсонваль упёрся ими в пол и резко поднялся с колен, при этом, не издав ни единого звука.
– Кто есть король?! – продолжала Эми, переводя взгляд с одного лица на другой, – Королева?! Принцесса?! ... Что есть корона без королевства?! Что есть королевство, без её народа?! – на секунду девушка стихла, словно давая шанс на ответ, но лишь тишина вторила её словам, и ей пришлось дать ответ самой: – НИЧЕГО!
Собравшиеся в зале мужчины и женщины замерли. Их взгляды перестали угрожающе блестеть, напротив, наполнились неподдельным интересом к происходящему, и в этот раз это чувство объединяло их всех.
