— Я запомню ваши слова, Джеймс, — заверил его Риттер, едва заметно изогнув губы в тонкой усмешке.
Подобные шутки, как правило, не покидали пределы седьмого этажа штаб-квартиры в Лэнгли.
Крупные универсальные магазины чем-то похожи друг на друга, о какой бы стране мира ни шла речь, и в этом смысле ГУМ, наверное, являлся московским аналогом нью-йоркского «Мейси». «Теоретически,» — подумал Эд Фоули, входя в огромный магазин через главный вход. Подобно тому, как Советский Союз теоретически представлял собой добровольный союз независимых республик и Россия теоретически обладала конституцией, которая стояла превыше воли Коммунистической партии Советского Союза. «Ну да, с таким же успехом можно верить в Санта-Клауса,» — подумал Фоули, оглядываясь по сторонам.
Они с женой поднялись на эскалаторе на второй этаж — эскалатор был допотопным, с деревянными ступеньками, в то время как на Западе им на смену уже давно пришли стальные. Секция меховых товаров находилась справа, в самом конце ряда, и, на беглый взгляд, выбор в ней был далеко не бедным.
Что гораздо важнее, Иван был здесь, одетый в точности так же, как и вчера в метро. «Быть может, это его лучший костюм?» — подумал Фоули. Если это так, ему действительно нужно как можно скорее драпать на Запад.
Если не считать качества товаров, которое было ниже чем посредственным, ГУМ представлял из себя обычный универсальный магазин, хотя отдельные секции, по сути дела, являлись независимыми магазинчиками. Но Иван оказался неглуп. Он назначил встречу в одной из тех немногих секций, где товары были высококачественные. Тысячелетиями на Россию зимой обрушиваются сильные морозы. Здесь даже слоны вынуждены были обзавестись густым шерстяным покровом; а поскольку двадцать пять процентов человеческой крови поступает в головной мозг, людям зимой никак не обойтись без теплых шапок. Зимняя меховая шапка представляет собой приблизительно цилиндрический головной убор, не имеющий определенной формы, который, однако выполняет свою главную задачу: защищает мозг от переохлаждения. Самые хорошие шапки изготавливаются из меха ондатры, мускусной крысы, — соболь и горностай можно встретить только в самых дорогих магазинах, да и то из этого меха делаются лишь женские шапки, которые могут позволить себе лишь самые состоятельные советские женщины, жены и любовницы партийных руководителей. Однако благородная ондатра, живущий в заболоченных водоемах зверек, обладающий резким запахом — ну, выделанную шкурку каким-то образом удавалось избавить от зловония, иначе обладателя шапки принимали бы за гниющие водоросли, оставленные на морском берегу отступившим отливом, — имеет очень хорошую шерсть, волосы или мех, являющуюся отличным теплоизоляционным материалом. Итак, крыса, но только с прописной буквы К. Впрочем, это ведь не главное, так?
Эд и Мери Пат переговаривались друг с другом взглядами, хотя скорость подобного способа общения оставляла желать лучшего. Правда, надо отдать русскому должное, он правильно выбрал время. Зимние головные уборы только что достали со складов, а поскольку на дворе стояла лишь ранняя осень, покупатели еще не спешили обзавестись новой теплой шапкой на зиму. В секции находился всего один мужчина в коричневом костюме, и Мери Пат направилась к нему, предварительно отослав мужа, как будто она решила сделать ему сюрприз.
Мужчина также выбирал меховые шапки. «Кем бы он ни был, это не провокатор,» — решила Мери Пат.
— Прошу прощения, — сказала она по-русски.
— Да? — обернулся мужчина.
Мери Пат внимательно присмотрелась к нему: лет тридцати с небольшим, однако на вид старше, поскольку жизнь в России старила людей быстро, быстрее даже, чем жизнь в Нью-Йорке. Шатен, карие глаза — умные, проницательные. Это очень хорошо.
— Я выбираю меховую шапку для мужа, как вы и предложили, — добавила она на безукоризненном русском языке, — в метро.
Мери Пат сразу же поняла, что русский не ожидал встретить женщину, к тому же молодую. Недоуменно заморгав, он уставился на нее, пытаясь сопоставить безупречный русский язык с тем, что говорившая должна была быть американкой.
— В метро?
— Совершенно верно. Мой муж решил, будет гораздо лучше, если вместо него с вами встречусь я. Итак… — Взяв одну из шапок, Мери Пат погладила мех и повернулась к своему случайному знакомому, словно спрашивая его мнение. — Итак, что вы от нас хотите?
— Что вы имеете в виду? — выпалил русский.
— Вы установили контакт с американским гражданином и попросили его о встрече. Вы хотите помочь мне выбрать шапку для мужа? — тихо спросила она.
— Вы из ЦРУ? — спросил русский, беря себя в руки.
— Мы с мужем работаем на правительство Соединенных Штатов Америки, — подтвердила Мери Пат. — А вы работаете в КГБ.
— Да, — ответил русский. — В центре связи, в центральном управлении.
— Вот как?
Повернувшись к полке, Мери Пат взяла другую шапку. «Тысяча чертей!» — подумала она. Впрочем, действительно ли русский говорит правду, или ему просто хочется заполучить бесплатный билет до Нью-Йорка?
— Да? И почему я должна вам верить?
— Раз я сказал, что это так, значит, это действительно так, — ответил русский, удивленный и возмущенный тем, что его слова поставлены под сомнение. Неужели эта блондиночка полагает, что он рискует своей жизнью шутки ради? — Почему вы согласились встретиться со мной?
— Бланки, на которых были написаны ваши записки, действительно привлекли мое внимание, — сказала Мери Пат, откладывая очередную шапку с таким видом, будто та ее не устроила — оказалась слишком темной.
— Мадам, я работаю в Восьмом главном управлении.
— В каком отделе?
— В центре связи. Я не имею никакого отношения к проблемам закрытия информации. Я связист. Я передаю исходящие сообщения нашим резидентам за рубежом, а затем, когда приходят их ответы, я пересылаю их соответствующим адресатам. Как следствие, я знаком с большим количеством информации, которая через меня проходит. Вас это устраивает?
По крайней мере, он неплохо играл свою роль, предлагая Мери Пат шапку, покачивая головой, указывая на другую, с более светлым, бледно-желтым мехом.
— Возможно. Что вы от нас хотите?
— Я обладаю информацией, которая имеет большую важность — очень большую важность. В обмен на эту информацию я прошу обеспечить переправку на Запад меня, моей жены и дочери.
— Сколько лет вашей дочери?
— Три года семь месяцев. Вы можете обеспечить то, что я прошу?
Этот вопрос впрыснул в кровеносную систему Мери Пат целую пинту адреналина. Ей предстоит немедленно, прямо на месте принять ответственное решение, которое сосредоточит все силы ЦРУ на одном этом деле. Вытащить троих человек из Советского Союза — это не прогуляться на пикник.
«Но этот парень работает в русском „Меркурии“,» — вдруг дошло до Мери Пат. Он знает столько всего, сколько не сможет добыть и целая сотня обычных агентов. Этот Иван является хранителем русской сокровищницы, более ценной, чем печенка Брежнева, и, следовательно…
— Да, мы сможем вытащить отсюда вас и вашу семью. Как быстро?
— Информация, которой я располагаю, очень срочная. Так что как только вы сможете. Эту информацию я не раскрою вам до тех пор, пока не окажусь на Западе, но уверяю, она обладает чрезвычайной важностью — достаточной для того, чтобы заставить меня действовать.
«Иван, не перегибай палку,» — строго подумала Мери Пат. Агент, движимый честолюбием, может наговорить, что в его распоряжении имеются пусковые коды советских ракетных войск стратегического назначения, хотя на самом деле это окажется лишь бабушкин рецепт борща; в этом случае переправка его за границу станет бесполезной тратой ресурсов, которые необходимо расходовать крайне бережливо. Все это Мери Пат прекрасно понимала. Но на другой чаше весом лежали глаза русского. Заглянув ему в душу, она пришла к выводу, что кем бы он ни являлся, эпитет «лжец» к нему никак не подходит.
— Да, в случае необходимости мы сможем устроить все достаточно быстро. Нам нужно будет обсудить место и способ. Здесь разговаривать дольше нельзя. Предлагаю договориться о новой встрече, чтобы обсудить подробности.
— С этим не будет никаких трудностей, — ответил Зайцев, назначая место на следующее утро.
«А ты, похоже, и впрямь торопишься.»
— Как вас называть? — перед тем, как расстаться, спросила Мери Пат.
— Олег Иванович, — не задумываясь, ответил русский и лишь потом поймал себя на том, что сказал правду там, где ему, вероятно, следовало бы покривить душой.
— Очень приятно. А меня зовут Мария, — ответила Мери Пат. — Итак, какую шапку вы посоветуете выбрать?
— Для вашего мужа? Разумеется, вот эту, — ответил Зайцев, протягивая грязно-белую.
— Что ж, ее я и куплю. Спасибо, товарищ.
Покрутив шапку в руках, Мери Пат взглянула на ценник: сто восемьдесят рублей, больше месячной зарплаты московского рабочего. Для того, чтобы осуществить покупку, молодая женщина передала шапку продавщице, а сама направилась к кассе, где расплатилась наличными — кредитных карточек в Советском Союзе еще не знали — и получила чек, который отдала продавщице, и та, наконец, вручила ей упакованную покупку.
