– Не смей на меня кричать!
– Да, вы успокойтесь. Я искренне прошу прощения, что помешала вам. Ухожу, уже почти ушла.
Кейлиф смотрел на Лалу уже не требуя – умоляя. И та смутилась, понимая, что изначальной теперь и вовсе не то сделалось по ее вине. Только исправить не успела – поднялась и пустоту увидела – Эрика сиганула в чащу.
– Что ж ты натворила, светлая, – укорил Кейлиф и ринулся на поиски. Лала не отстала – земли ватаров она знала, как свою ладонь и была уверена, что быстрей найдет изначальную, вернет ей память. Лишь бы та не ушла к крайней полосе, к ущелью.
Девушке стало страшно за нее и безумно жалко, а еще подумалось, что она похожа на Сабибора и Порверша, будто из одного подсолнуха семечки.
Дверь распахнулась резко, не оставляя время на раздумья. Огник только успел вскочить, а Радий схватиться за первое попавшееся – табурет. Он и полетел в первого влетевшего в землянку.
– Ээ! Спокойно, светлые, спокойно! – выставил руку Герад, отбив "снаряд". – Мы с добром к вам и по добру, с вестью от ваших друзей!
Самара с трудом приподнялся на локтях, разглядывая местное воинство.
– Шапито, – бросил презрительно и лег обратно.
– О чем вы? – холодно спросил Радий, примечая, что из близлежайшего можно использовать в качестве оружия.
– Двое изначальных уже у нас. Если вы хотите с ними встретиться – поехали. Здесь не безопасно.
Самара опять приподнялся, посмотрел на гостей, потом на друга. Тот решал верить или нет. Герад понял их сомнения и кивнул на Огника.
– Он знает, что нам можно верить.
Тот вздохнул, но согласился:
– Это Герад, правая рука лета Робергана. С ними вам, правда, будет безопаснее. Но раненный еще плох, Герад, – заметил уже ватару.
– Поможешь, – бросил тот, пресекая возражения. И добавил, видя, что светлые не шевелятся. – Собирайтесь, быстро. По границе баги звереть начали – дозорных снимают. У моста их как пчел набралось, ни сегодня – завтра двинутся – накроют.
Самара думал минуту и сел:
– Помоги, – бросил Шутову, но его с двух сторон подхватили прибывшие. Радиш успел метнуться за вещами и меч прихватил.
Глава 27
Роберган стоял, опираясь на жердь загона, лошадьми любовался. Эрлан рядом пристроился, копируя позу.
– Где был? – спросил лет и по взгляду понял – ответа не будет.
"Как по пунктам договора"?
– Все готово. К жрецу ребят отправил, те сразу в стипп перевезут.
И нахмурился:
– Сегодня баги на дозорных напали, четверо моих погибли.
Эрлан кусал соломинку, обдумывая новости.
– Эберхайм, сдается, знает про Лайлох.
Лой кивнул.
– Ты понимаешь, что он ее ловить будет? Четверо изначальных ушли – мало, женщина с ними, да еще Лайлох. Плохо дело, скажу тебе. Порежут здесь всех и с Тоудера не помогут. Опять, что двадцать лет назад, начнется.
"Что предлагаешь?"
– Убить ее, – бросил не медля. У Эрлана глаза вспыхнули от гнева.
– Спокойно! Для вида, – добавил тише лет.
Лой соломинку выплюнул: "подумаю".
– У меня не так много бойцов, пойми светлый.
"Зато пятеро изначальных".
Роберган фыркнул, отлип от жерди:
– А толк? Братец твой – щеня, тявкать попусту и горазд. С Лайлох не пойми что – цикл у нее, глаза застит. Важно, слова не скажу, только хлопотно и опасно. Не место ей среди нас.
"В стипп сегодня уйдет. Со всеми".
– Сабибор ранен, Порверш наверняка такой же удалой, как Тшахерт. Дети малые, неученые. Только ты и остаешься.
"Нельзя границу багам отдать"
– Знаю, потому и предупреждаю – нехорошо, ой, нехорошо все складывается. Считай на стоге сухого сена сидим. Кинь уголек и полыхнет. А с этих изначальных станется, и не уголек – ведро угля.
"В стипе в ум войдут".
– Если баги время дадут.
И тут случилось, чего никто не ожидал – к мужчинам подлетел Шах, развернул Эрлана к себе за плечо и сходу ударил кулаком в зубы. Светлого откинуло, оглушило. Приподнялся тяжело, головой мотнул, кровь сплюнул, уставился на брата исподлобья.
– Рот откроешь – убью, – предупредил тот и наметился от души пнуть в лицо.
Шах задолбался искать Лой, но решимость от этого только крепла. Он должен был ответить за свою подлость, заткнуться раз и навсегда. И уж как встретил – ни миндальничать, ни форы давать не стал.
– Посмотрим, как ты без своего голоса сможешь баб насиловать, Орфей хренов.
Эрлан успел уйти от удара, отпрянув в сторону. Вспрыгнул, как дошло, что Вейнер посмел ему сказать и не стал сдерживаться – обманное движение в сторону и удар в скулу и живот. Шах поставил блок и парировал, но удар в ребра пропустил и тут же мотнулся от прилетевшего кулака в нос – кость хрустнула. Боль ослепила на секунду, но этого Эрлану хватило – удар в солнечное сплетение и Шах задохнувшись, осел на колени, головой мотнул.
– Считай, оскорбление смыл, – чуть успокоился Эрлан. Сплюнул кровь, потрогал разбитую губу и шатающийся зуб. Ума б еще Вейнеру…
– Оскорбление? – тяжело уставился на него Шах и поднялся. – Это же факт. Потому что ты – поддонок. Урод местный. Пользуешься своим даром или как он у вас – право, и пользуешь. Манипулируешь, – протянул тяжело, с передохами. Ощупал нос и одним резким движением вправил кость, ослепнув от боли на пару секунд. Покачнулся и опять на Эрлана смотрит – уперный. Вот это Лой с братом и примиряло.
– Ты же, – сплюнул сгусток. – Сам ничего не можешь, только через штучки свои. А убери их и что останется? Да в хрен ты ей не упрешься, выкидыш неандертальца!
Эрлан специально молчал, смотрел на изувеченную физиономию брата и пытался держать себя в руках. Жаль только, что он-то границы вольностей знал, а Вейнер – нет.
– Может это у вас норма – приказал, и легла под тебя девчонка. А у нас это называется насилием, и ты, извращенец, получишь, как наказывают за это у нас. Рассказать как?!!
Шах вышел из себя и за Эрику и за то, что уступил этому аборигену, оказался слабее и подставился.
Эрлан замер, понимая, что ничего хорошего не услышит. Ему в принципе хватило уже – еле сдерживался. Роберган напрягся – драка ему не нравилась. Лири только губы кусал от бессилия – права не имел в дела меж братьями вмешиваться.
– А ну лег и штаны снял!! – заорал Шах – мутно в голове было, удар у Эрлана неслабый.
Лой глаз прищурил и… вытащил меч – терпение кончилось.
Эрика услышала крик. Голос Шаха не узнать было трудно, а не понять, что он в какую-то заворушку вписался, тем более. Девушка бегом двинулась на звук и вскоре смогла разглядеть из-за ветвей кустарника дислокацию на поляне – двое в стороне: крепкие, но меч только у одного и судя по косицам у висков, он страж. Еще двое – Шах и незнакомец, чем-то неуловимо напоминающий Валерку. А тот с голым торсом и разрисованной в хлам физиономией, орет, что на ум взбредет, явно не в себе, и готов броситься к оппоненту, словно не видя, что тот с мечем. Взмах – и положит не сумятясь. Сила фоном от аборигена исходила, и к гадалке не ходи – Шах хоть и комплекцией не чета, а все едино – пацан.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
