— Я приехала с ней поговорить, — начала рассказывать она. — Я нашла ее…
Лукас принялся ее утешать.
— Все в порядке, — говорил он. — Все будет хорошо. Я отвезу тебя домой. Фил, вы не против, если я увезу миссис Уивер? Вы уже закончили допрос?
— Да, — кивнул Фил, — поезжайте. Мы, конечно, проверим ее рассказ, но это всего лишь формальность. Картина абсолютно ясна. В любом случае, я знаю, где ее найти, если появятся еще вопросы.
— Поверить не могу, — покачал головой Лукас. — Морин Чейз!
— Мы многого о ней не знали. Морин была чрезвычайно скрытной особой, — заметил Фил.
— Видимо, так, — вздохнул Лукас. — Идем, дорогая. Я отвезу тебя домой. — Он повернулся к Филу. — Вы можете послать кого-нибудь пригнать домой ее машину?
— Конечно, — кивнул Фил. — Я пошлю своего парня перегнать ее сегодня же. — Он обратился к Кили: — Я с вами свяжусь, миссис Уивер.
Лукас вывел Кили во двор к своему «Линкольну», открыл дверцу, и Кили послушно скользнула на переднее сиденье. Лукас обогнул радиатор и занял водительское место.
— Пристегнись, — строго велел он, садясь за руль. Кили покорно пристегнулась. — Полагаю, ты в шоке, — продолжал Лукас. — Это же ты нашла ее.
— Это было ужасно! Вы и вообразить не можете. Я пыталась ее спасти.
— Знаю, — рассеянно кивнул Лукас. — Мне сказал один из полицейских. Ты сделала все, что могла. — Поколебавшись немного, он спросил: — Зачем ты вообще к ней поехала?
Кили тряхнула головой, стараясь отогнать воспоминание о Морин. Потом она взглянула на изборожденное морщинами, но все еще красивое лицо Лукаса.
— Я узнала, что она все время звонила Марку.
— Они вели общие дела, — заметил Лукас.
— Это были не деловые разговоры.
Лукас удивленно поднял брови, глядя поверх рулевого колеса.
— Не представляю, о чем еще они могли говорить.
— Не надо, Лукас, я все знаю. Я говорила с Бетси. Она мне все рассказала.
— Что она тебе рассказала?
— О ваших подозрениях. Но это уже не важно. Детектив Страттон сказал мне, что Морин преследовала Марка.
Лукас промолчал.
— Спасибо, что пытались оградить меня, — сказала Кили.
— Не понимаю, о чем ты, — нахмурился Лукас.
— Все вы прекрасно понимаете! Вы думали, что он мне изменяет, и молчали, чтобы я не расстраивалась.
— Видимо, я вообразил то, чего не было. Я действительно не знал, Кили. Он со мной не делился, клянусь тебе.
— О, он умел хранить секреты, — согласилась Кили.
Они добрались до дома Кили. Лукас остановил машину и некоторое время молчал, глядя сквозь ветровое стекло на выложенный крупными каменными плитами фасад дома.
— Почему ты так говоришь? — наконец спросил он.
Кили заколебалась. Рассказать ему о предсмертном письме Ричарда, обвиняющем Марка в убийстве? Нет, это только расстроит его, заставит усомниться в сыне. А после самоубийства Морин все предстало перед ней в новом свете. Возможно, смерть Марка связана не с далеким прошлым, а с его довольно-таки мутным настоящим. Как бы то ни было, Морин больше нет, и никто ничего не должен знать.
— Да так… Это неважно, — ответила она. — Хотите зайти в дом?
— Если хочешь, — устало ответил он.
— Нет, я думаю, вам лучше вернуться домой.
Кили помедлила. Лукас тоже чего-то ждал, не сводя с нее глаз. Она, нахмурившись, спросила:
— Лукас, если бы вас преследовала влюбленная женщина, вы рассказали бы Бетси или держали бы это при себе?
— Если бы женщина преследовала меня, я, наверное, был бы так польщен, что рассказал бы всем газетам. — Глаза Лукаса озорно блеснули.
Кили улыбнулась и покачала головой.
— Я серьезно. Я понимаю, что ты хочешь сказать, дорогая, просто я не знаю ответа. Не мучай себя. Все кончено.
— Знаете, что я думаю? — медленно проговорила Кили. — Мне кажется, Морин была здесь в тот вечер, когда он погиб. Может быть, это она столкнула его в бассейн. Мы же знаем, она была… неуравновешенной. Может быть, она просто потеряла голову?
После минутного молчания Лукас ответил:
— Не исключено, что ты права. Боюсь, теперь мы никогда не узнаем правды.
— Верно, — вздохнула Кили, хотя в глубине души понимала, что не сможет удовлетвориться таким ответом.
— Кили? — с тревогой окликнул ее Лукас.
— Что?
— Ты должна выбросить это из головы. Самое главное, что теперь они отстанут от Дилана. Он в безопасности. Теперь, когда нет Морин, они оставят его в покое.
— Я знаю, — сказала Кили. — Слава богу.
— Теперь ты сможешь спокойно спать, — заметил Лукас.
Кили выдавила из себя слабую улыбку и помахала ему, пока он задом выезжал по подъездной аллее. «Лукас прав, — подумала она. — Морин была одержима. Ее смерть служит тому доказательством. Но она больше не может нам навредить. Ее безумной ревности можно больше не бояться. Дилан вне опасности. Только это и имеет значение».
В этот вечер перед сном ей было за что благодарить бога.
38
Несмотря на пережитый шок и бессонную ночь, на следующее утро Дилан объявил, что готов вернуться в школу. Кили, стараясь не выдать своего волнения, заверила его, что никакой спешки нет. Но в глубине души она понимала, что смерть Морин принесла ему успокоение. Хотя Фил Страттон, вопреки ее надеждам, так и не зашел сказать, что с Дилана сняты все подозрения, но она сама передала сыну слова детектива. В глазах Дилана вспыхнуло такое облегчение, что часть души Кили, до сих пор погруженная во тьму, всплыла и встала на место.
Втайне она радовалась тому, что Дилан решил вернуться в школу, и в то же время тревожилась, как бы встреча с одноклассниками не прошла слишком бурно. Ей хотелось предупредить его, предостеречь, но он был молчалив и все утро упорно избегал ее взгляда. Кили заметила, что он надел водолазку, скрывающую шрам на шее, но ничего не сказала.
— Николь знает, что ты возвращаешься в школу? — спросила она, когда «Бронко» сделал последний поворот и впереди показалось здание школы.
— Я ей ничего не говорил, — ответил Дилан с хорошо знакомым ей раздражением в голосе.
— Ну, вы с ней все равно встретитесь, — заметила Кили.
— Мам! — Он покачал головой с таким выражением, словно она посулила им встречу на Марсе.
— Извини. — Кили прекрасно понимала, что не стоит на него обижаться. Напротив, ей следовало радоваться: судя по всему, жизнь возвращалась в нормальную колею.
Она проводила его взглядом, пока он взбегал по ступеням школьного крыльца. На нем снова была кожаная куртка Ричарда. Дилан выглядел одиноким и отважным, готовясь встретить любопытные взгляды сверстников и перешептывания за спиной. Он исчез за дверями, так и не оглянувшись на нее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
