Очень похоже, что Толлеус — предатель, завербованный Оробосом, и теперь, выполнив свою часть задания, пытается сбежать от правосудия. Если бы в Беллусе осталось побольше своих людей, заезжего искусника еще по прибытии взяли бы в оборот. А теперь момент упущен: оробосцы по всему миру растрещали о выступлении кордосца на турнире големов. И теперь, главный беллуский защитник вынужден ломать голову над этой проблемой. Как он совсем недавно сказал кабану-переростку, командующему городской стражей, имидж Империи пострадает, если Толлеуса свои же не пустят на турнир. Но верно и другое, имидж Империи также может пострадать от убогого выступления "представителя Кордоса". Надо отдать врагам должное: хитрую многоходовку они придумали.
Сам по себе старикашка не представляет интереса. Он мелкая сошка и естественно ничего не знает, но наказать его за предательство, а заодно сорвать планы коварных соседей нужно обязательно. И у Рагароса есть задумка на этот счет.
С помощью жезла старичок вызвал Корнелию — свою ученицу и первую помощницу. Вскорости в кабинет вошла, соблазнительно покачивая бедрами, очень привлекательная девушка. Ее голубые глаза из-под длинных ресниц внимательно смотрели на искусника, пытаясь по едва заметным признакам угадать его настроение. Рагарос в свою очередь пробежал взглядом по изящной фигурке, задержавшись на густой гриве соломенных волос, забранных в толстый хвост красивой ленточкой. Впрочем, он ценил ее не за внешность.
— По делу Толлеуса. — Коротко бросил защитник Империи, и Корнелия согласно моргнула, приготовившись слушать.
— На границе не препятствовать, — отчеканил Рагарос. — По дороге в Широтон его зарежут грабители.
— Может, лучше несчастный случай? — приятным грудным голосом возразила красавица. — Старый больной человек, стало плохо — и никаких вопросов.
— Нет-нет-нет, моя милая! — улыбнулся Заместитель Председателя, погрозив пальцем. Немногим он позволял перебивать себя. Ей — позволял: она пойдет далеко и должна привыкать думать самостоятельно.
— Обязательно оробосские разбойники, бесчинствующие прямо на Торговом Тракте. Именно они, а не слабое здоровье, воспрепятствуют почтенному магистру Искусства Толлеусу Алициусу Хабери Рей достойно выступить на турнире. Власти не смогли обеспечить безопасность приглашенного гостя! Ай-яй-яй, какая невосполнимая потеря, какое пятно на репутации Оробоса…
Корнелия понимающе кивнула и обворожительно улыбнулась.
Толлеус
Старый искусник сидел на узенькой лавочке, привалившись к холодной каменной стене. Руки и ноги были надежно связаны обыкновенными веревками. Разбитое лицо и многочисленные ссадины нещадно ныли, но дотянуться до обезболивающего вентиля не было никакой возможности. К тому же сидящий напротив тюремный искусник зорко следил за всеми поползновениями старика.
Толлеус нисколько не сомневался, что произошла какая-то чудовищная ошибка. Вопрос только, насколько фатальная. Как он сюда угодил — он не помнил. Его ни в чем не обвиняли. С ним вообще не разговаривали. Что дальше — не ясно. Вряд ли, конечно, с извинениями отпустят, но и в тюрьму сажать не за что. Вроде бы, он ничего предосудительного не совершал. В любом случае от самого старика сейчас ничего не зависело — остается сидеть в неудобной позе, терпеть боль и надеяться на благополучное разрешение ситуации.
За треволнениями последних дней старик почти забыл про идею создать книгу-подсказку прямо внутри посоха. Не до нее было. А вот теперь она сама всплыла в памяти. И, надо сказать, очень кстати: размышления — единственное доступное сейчас искуснику развлечение, помогут скоротать время и отвлечься от неприятных мыслей о своей судьбе.
Идея книги сама по себе очень свежая, чтобы просто так от нее отмахиваться, хотя подводных камней хватает. Толлеус решил не забегать вперед, тщательно обдумывая все по порядку. Действительно, в посохе есть все доступные искуснику фрагменты. У него они разбиты на несколько групп по типам. У других людей за некоторыми небольшими отличиями то же самое. Но для создания Великой Искусной Книги нужны совсем иные группы — по свойствам. Более того, структура этих групп должна быть сложнее. Не просто "одна-в-другой" и дальше по цепочке, как сейчас, а параллельное их сосуществование. То есть каждый фрагмент может иметь свой собственный статус сразу во всех группах, никак не связанных друг с другом. И, конечно же, нужно ввести всю описательную часть фрагментов из справочников в посох. Работа тяжелая и долгая, но принципиальных сложностей тут нет.
Со связями фрагментов тоже не все так просто. Да, можно создать для каждого фрагмента свою собственную группу, где сделать переходы на те фрагменты, с которыми он стыкуется. Но возникают проблемы со сложными вариантами вроде тех, когда нужно отслеживать последовательность стыковки, или же когда несколько мелких фрагментов в свою очередь образуют новый фрагмент со своими свойствами и связками. Тут требовалось еще хорошенько подумать, однако даже если описать только самые простые случаи, получится удобнейшая и безопасная вещь.
От предвкушения Толлеус аж запрыгал на лавочке, так ему не терпелось скорее проверить на практике свою теорию, отчего сторож инстинктивно напрягся.
Сбылся самый невероятный прогноз — старика с извинениями отпустили. Перепутали: решили, что оробосский диверсант. Действительно, легко ошибиться. Зря его нелегкая понесла кататься на големе по ночному городу. Даже где-то сам виноват. Еще легко отделался.
Правда, от долгого сидения защемило спину — не разогнуться. Зато было время хорошенько подумать.
Толлеус думал не только о плетениях и предстоящем турнире. Еще одна насущная проблема — зубы, а точнее, их отсутствие. Когда часами сидишь, скрючившись на лавочке, а в животе бурчит от голода, мысли о хороших крепких зубах как-то сами собой лезут в голову.
Конечно, вырастить новые зубы не получится. И даже заказать у кузнеца железные и вживить себе в челюсть — тоже. Слишком мелкие детали. Да и экспериментировать внутри собственного рта как-то боязно. Зато можно сделать внешние челюсти, которые будут повторять все движения родных. Механизм простейший — две дуги на шарнирах закрепить прямо на голове (а лучше на маске, чтобы легко снимать). Верхняя часть жесткая, а нижняя подвижна и соединены они искусной нитью. Никаких хитрых плетений: просто нить, способная цепляться к предметам и за которую можно тянуть, и небольшой накопитель маны. Тогда можно будет откусывать кусочки сколь угодно твердой пищи. Надо попробовать — прямо сейчас заглянуть в кузницу и сделать заказ.
Совсем скоро нужно ехать в Оробос. Приглашение на турнир дали, причем на весь срок проведения. Месяц от начала отборочных туров до финала, да по две недели на дорогу туда и обратно — совсем не много, но хорошенько осмотреться в столице можно. А уж если вдруг удастся выйти в финал, то и вовсе дадут именное разрешение на ежегодное участие. Хотя вряд ли на это можно серьезно рассчитывать: големы равно чародеи, но никак не искусники.
Правда, есть и более насущная проблема. Выяснилось, что манокристаллы и ценные артефакты по Кордосскому закону вывозить за границу нельзя, а по Оробосскому закону нельзя ввозить неопломбированные жезлы. И то, и другое для Толлеуса — не вариант. Так что, вполне может статься, никуда поехать не получится. А если еще поймают на контрабанде, то проблем не оберешься. Да таких, что даже пробовать страшно.
Может, махнуть рукой на страну чародеев со всеми их манящими тайнами? Очень уж хочется еще пожить. По старому плану поехать потихонечку своей дорогой и затеряться на просторах великой Империи… Только что за жизнь это будет — без надежды? А там, за высокой стеной, она есть. Правда, надежда совсем призрачная: пойди-сыщи в незнакомой стране надежно спрятанные секреты.
Затаившийся в темных закоулках разума пессимист поднял голову, нашептывая: "Не пытайся, не рискуй, поберегись…"
***
С первыми лучами солнца телега, запряженная двумя пегими кобылками, груженая деревянным пауком, стояла перед воротами в Оробос. Сверху хмурой громадой нависала барьерная стена. Для простого обывателя — обычный серый камень. Толлеусу она казалась светящейся от пронизывающих ее сигнальных плетений.
Заспанный стражник, широко зевая, недовольно тер глаза. Впрочем, искусник тоже не выспался: весь вечер ушел на сборы — раздобыть новую телегу и погрузить на нее голема, узнать дорогу, получить у кузнеца заказ, заглянуть в искусную лавку и прочие хлопоты. В лавке старик приобрел, наконец, защиту для головы. Обыкновенный шлем армейского искусника старого образца. По сути, бывшая в употреблении и местами поцарапанная полусфера из матового металла, носимая на макушке. Внутри несколько защитных плетений и бесполезное старику плетение связи. Шлем так себе, зато солнце лысину не напечет, и в случае чего надежно защитит лицо от нежелательного соприкосновения с мостовой. Тем более стоит недорого, да и лицензии не требует.
