– Хорек привез с собой людей, – сказала Анна. – Почему они погибли?
Фришер покачал головой.
– Я не знаю. Они были в порядке – все тесты показывали норму. Только у девочки было воспаление уха. Их уже собирались отпустить. А потом… Вы знаете.
– И вы запретили ему привозить людей.
– Да.
– Значит, вы ничего не знаете о том, от чего они погибли?
– К сожалению.
Анна стала растирать пальцами виски.
– Что это за проект – «Прометей»? Военные исследования?
– Нет. Ничего такого. Фактически, это был довольно простой эксперимент, касающийся физики высоких энергий. Оборонного значения он не имел.
– И он не был засекречен?
– Не был.
– Вы знаете, что там произошло?
Фришер перестал вертеть в пальцах карандаш и посмотрел на нее.
– «Прометей» не мог привести к тому, что случилось, если вы это имеете в виду, – сказал он. – Ни теоретически, ни, тем более, практически. Не мог. Фактически, установка даже не была запущена.
– Как не была? Она работала! Откуда же тогда взяться Пустоши? Установка работала – это точно!
Майор не ответил ей. Он сидел неподвижно, сплетя пальцы, уставившись на нее, словно на какое-то удивительное существо. Его карие глаза казались теперь почти черными, они глядели спокойно и внимательно, как будто Фришер старался запомнить ее черты. Анна почувствовала, что воздух в комнате стал плотнее, и даже яркий до того свет ламп сделался тусклым, приглушенным. Лицо Фришера начало расти и вдруг обрело необычную четкость, такую, что Анна могла рассмотреть мельчайшие морщинки возле рта и в уголках глаз. В комнате стало темно, и теперь Анна видела лишь эти черные, словно уголь, необычные глаза. Огромные, они заполнили собой все поле зрения, и ей показалось, что они светятся изнутри. Анна почувствовала чужую волю, рвущуюся к ней, сокрушая тонкие преграды ее собственного «Я» – жадную, настойчивую.
Она тряхнула головой.
– С вами все в порядке? – спросил он.
Анна провела по лбу.
– Да. Кажется, да.
– Мне показалось, что вы вот-вот потеряете сознание.
– Наверное, я просто устала.
– А если нет?
– Простите?
Фришер открыл кейс и извлек оттуда длинную сигару. Несколько секунд он рассматривал ее, затем откусил кончик, сунул в зубы и старательно раскурил.
– Скажите, Анна, что вы думаете о Пустоши?
– Я вроде бы уже говорила…
– Нет. Не то. Давайте так – какие слова первыми приходят на ум?
– Страшно. Одиноко. Безысходно.
– Вот именно!
– Зачем вам это?
– Скажите – а вы сами верите в Бога?
– Я не понимаю!
– Майкл верил. И Бенжамин Флай верил.
Анна посмотрела на него удивленно и промолчала, не зная, как реагировать на такие слова.
«Что с ним? Что за чушь он несет?»
Фришер вытащил сигару изо рта и заговорил быстро, как аукционист:
– Вера – это дар. Самый ценный дар, преподнесенный человечеству. Голос, взывающий к божеству, слаб и незаметен. Но если их тысячи – этих голосов? Сотни тысяч? Миллионы? Какой посыл они способны дать! Представьте себе, что человечество на протяжении всей своей истории хотело узнать ответ на вопрос, как возник этот мир и где его начало. Молодой, еще слабый разум лишь робко вопрошал, но потом он окреп и стал требовать. А не получив ответа – барабанить кулаками в дверь, кричать и ругаться. Но и этого мало – надо вышибить дверь! Пусть Бог, или Природа, или кто там за ней – пусть он скажет. Они хотели знать!
Он замолчал и затянулся.
– А теперь представьте себе, что есть некая высшая сущность. Возможно, Бог, а возможно, и нет, просто люди воспринимают ее через идею Бога. И вопль миллионов голосов достиг ее, научные эксперименты, как неловкие отмычки, заскребли по замкам ее дома. И она пробудилась. Она встала и произнесла: «Я покажу вам то, что вы так хотите видеть».
– И что произошло?
– Вы сами видели, что произошло.
– Я не понимаю.
– Два разума, существующие на разных уровнях, способны общаться при помощи аллегорий. Пустошь и есть ответ на вопрос. Это образ, содержащий в себе разгадку. А «Прометей» – просто символ. Символ заданного вопроса.
– Ничего себе ответ! Пустошь ужасна!
– Заданный вопрос тоже был далеко небезобиден.
– Но как эта ваша высшая сущность могла создать такое? Ведь это жестоко!
– Абсолютный разум не оперирует производными понятиями. Истина – его единственное орудие.
– Все это очень странно. Сейчас вы утверждаете, что эксперимент «Прометей» на самом деле не привел к появлению Пустоши, тогда почему, стоило Майклу отключить установку, она исчезла?
– Я говорил, что эксперимент стал символом. Он послужил началу Пустоши, он же послужил ей концом. Майкл только выразил волю. На самом деле человек не ищет знания – он ищет власти. Пустошь не дала ее, она лишь принесла единственное следствие знания – боль. Мы не хотели боли, не хотели ответов – мы отказались от них.
Анна с сомнением покачала головой.
– Кто вы, Джеймс? Почему вы говорите мне все это?
– Скажем так – я часть ответа. А что касается вашего второго вопроса – почему вам? Потому что, Анна, никто, кроме вас, не способен воспринять мои слова. Только те, кто прошел через Пустошь, поймут их. Майкл, Бенжамин Флай – их уже нет. Остались только вы. Вы будете знать.
– Я не понимаю!
– И не надо. Вам достаточно поверить.
– А Майкл? Что с ним? Он умер?
Фришер перегнулся через стол, наклонившись к Анне, и положил свою широкую темную ладонь ей на руку.
Комната и все предметы в ней колыхнулись, словно находились под водой. Черные глаза майора поймали взгляд Анны, и она почувствовала, что тонет, растворяется в них. Рука под его пальцами дрогнула, но сил высвободиться не было. Тело отказалось подчиняться, и последнее, что она увидела перед тем, как темнота поглотила весь мир, была его улыбка, такая теплая и такая далекая.
– Мисс Билингз? Вы слышите меня? Мисс Билингз?
Анна с трудом подняла отяжелевшую голову и осмотрелась. Она находилась все в том же зале. Майор стоял, склонившись над ней, и осторожно тряс ее за плечо.
– Что случилось?
– Вы потеряли сознание. Думаю, вам лучше вернуться в палату. Договорим позже.
– Вы мне не ответили, – прошептала Анна.
– Простите?
– Что с Майклом? Он жив?
– Я… не знаю.
– Вы знаете! Почему вы не говорите? Скажите мне!
Их взгляды встретились. Выпуклые карие глаза майора выражали беспокойство.
«Не черные!»
– Думаю, вам лучше пройти в палату, – повторил Фришер. – Вам нужно отдохнуть.
«Они больше не черные!»
Анна медленно поднялась. Ноги у нее задрожали. Неизвестно, откуда ей в голову пришла мысль, что все это – Пустошь. Она не исчезла. Она играет с ней, забавляется, как сытая кошка. Хочет свести ее с ума.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
