Я был резко против:
- Не тот уровень, Миша!
Слава Богу, где-то посредине срока «командировки» в сельскую местность, нашу «дружину» перенацелили с оперативной работы - на охрану и конвоирование арестованных на суд. Конечно тоже не особый «айс» - но тем не менее, «козлить» от нас требовалось уже меньше…
Процент арестованных за неуплату налога крестьян доходил до сорока, а в соседнем Лукояновском уезде, по разговорам - перевалил за пятьдесят.
Кроме местных народных судов, дававших относительно мягкие сроки, особо злостных неплательщиков судил выездной трибунал. Приговоры, какие хочешь – кроме лишения земельного надела и, слава Всевышнему - «вышака». Однако, чаще всего использовали такие меры наказания как «воинский постой», административный арест и наложение штрафа. В самых тяжёлых случаях – конфискация имущества или её части и лишение свободы на срок от двух месяцев до года.
Иногда, арестовывали целыми деревнями!
Но всё равно, хотя около двадцати процентов крестьянских дворов было освобождено от уплаты налога (безлошадные, семьи красноармейцев) - где-то около трети несостоятельных должников не смогло заплатить налог.
Прямо на глазах испуганное, растерянное и пребывающее в шоке крестьянство становилось злобным и агрессивным… Казалось, вот-вот грянет «буря» и, мои «агенты» - уже было опасливо пересчитывали штучные патроны своих изношенных до дыр в стволах, «карамультуков».
Однако, пронесло - славтегосподи!
Барон, сумел среди работников трибунала отметиться своим каллиграфическим почерком и, вскоре стал исполнять при нём обязанности писаря… Грамотных то людей не хватало а, штатные писаки – такие «перлы» выдавали из-под пера, что не знаешь что и делать…
То ли смеяться лошадью, то ли - ржать как эфиопский слон!
Звали Михаила Гешефтмана и, причём - звали неоднократно, на постоянную работу в судебно-правоохранительные органы – от уездных, до губернских. Но он всё отказывался – дескать: учиться, учиться и ещё раз - учиться надо.
Как завещал – известно кто!
Короче, обратно Барон возвращался весь «увешанный» грамотами да благодарностями от вышестоящего начальства. Однако, большим на мой взгляд приобретением было его и моё знакомство с многими «нужными» людьми. Кроме того, как-то отозвав в сторонку, Барон передал мне небольшой свёрток со словами:
- Это твоя доля, Серафим.
- Что…?
Разворачиваю – мать, твою! Деньги банкнотами: от старых «николаевских» - до новеньких совзнаков и хрен знает сколько миллионов керенками и прочей макулатурой. Кроме того, с десяток жёлтых кружков с волосатым профилем последнего «недержанца».
- …Это?!
- Я же сказал – твоя доля! Наши «агенты» попросили передать – сами они стесняются: «мол, больно сурьёзен наш заведующий оружием».
То-то, они по возвращению выглядели довольными – как коты после масленицы! В глазах потемнело от бешенства:
- Да, как они…!
- Да, обычное дело – успокойся! Мужики сами предлагали, ну а нашим - что «целку» то, из себя строить?! Ещё не наглели, надо отдать должное – самими найденное не присваивали, как другие.
Остываю… Ладно, чего уж там: на войне – как на войне!
Хотя Гражданская война уже официально закончилась - но фактически она ещё шла и будет ещё долго идти…
Да, закончится ли она когда-нибудь?!
Абрам Израилевич, как увидел его «грамоты да благодарности», да ущучил в чём суть - тут же забрал у меня Мишку к себе в «секретари»:
- В волости он нужнее будет, чем на твоём полустанке!
С начальством, конечно не спорят:
- Не возражаю, товарищ Кац, но учитывайте его возраст – ребёнку ещё учиться и учиться надо.
Действительно – уже осень и начались занятия в волостной средней школе… Все мои комсомольцы, резко стали слишком загруженными, я же – наоборот. Впрочем, себе я «занятие» всегда найду.
- И позаботьтесь об усиленном продуктовом пайке ребёнку.
Товарищ Кац категорично соглашается с моими доводами:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Будь спокоен, товарищ Свешников: за такой почерк - я ему свой паёк отдавать буду!
Направив на него указательный палец, со всей строгостью:
- Ловлю на слове, Абрам Израилевич!
В конце концов, всё наладилось: писанины в волостном управлении НКВД было не так уж и, много и Мишка смог совмещать её с учёбой и ещё множеством других дел. Ну и заодно - рожа у него за казённый счёт немного округлилась…
Чтоб больше не возвращаться к этой теме, скажу: 15 ноября 1922 года в правительстве РСФСР рассматривался и чуть позже был принят проект «Положения об организации ведомственной вооружённой охраны государственных учреждений, предприятий и имущества» и я вышел из подчинения у товарища Каца. Расстались, как говориться - друзьями!
Но, Михаил Гешефтман ещё очень долго неофициально «подрабатывал» в районом отделе НКВД и держал меня в курсе всех самых интересных событий…
***
Вскоре после моего возвращения с операции по сбору налогов, товарищ Анисимов принёс мне несколько десятков печатных листочков, сшитых брошюрою:
- Вот, значится… Этого, как его…?
- Мемуарами, что ли наконец - разродился, Фрол Изотович?
- Ну… Стало быть, да!
Прочитал бегло – владею методами скоростного чтения, чем вызвал у автора крайнее удивление:
- Как проглотил!
Ну, что сказать? Товарищ Ксенофонтова грамотно перепечатала – убрав большинство орфографических и прочих ошибок, но как-то без фантазии. Как только комп оживлю - надо будет через «ворд» хорошенько литературно переработать,
- Что скажешь? – насторожено спрашивает.
- Скажу, что вижу два недостатка: объём невелик – только на газетную статью тянет и, по содержанию…
Я поморщился:
- …У тебя здесь только про Империалистическую, про Гражданскую войну - ни слова. Читатель ныне «идеологически подкован» – не поймёт! Да и редакции нынче… Хм, гкхм… Могут не пропустить в печать.
- Ну, а что делать? – растерялся, - я же в Гражданскую не воевал… Врать, что ли?!
«Оборону» волостного Совета от собственных земляков значит, он за гражданскую войну не считает! Вот, гусь…
Ладно:
- Зачем сразу «врать»? Надо найти в соавторы участника Гражданской войны и «разбавить» твою писанину евойной - всего то, делов… Можно даже несколько участников – всё равно твоя фамилия будет стоять на первом месте.
- А твоя? – спрашивает несколько ревниво.
«А ты тщеславен, Фрол Изотович!».
- Моя? Я воевал-то буквально месяц – больше в польском плену сидел на гнилой брюкве… Вспомнить-то, особо нечего.
«Не хрен по мемуарам светиться!».
Хотя, как только комп «оживёт» - я меж его страниц кое-что своё допишу… Обязательно!
Фрол, старательно морщил лоб, пытаясь соображать:
- Разве товарища Взнуздаева привлечь?
- Ну а почему бы и нет, - поддержал кандидатуру соавтора я, - Ивану Даниловичу всё одно делать нынче нечего, а человек он грамотный и к писанине привычный.
Сей местный персонаж до 1914 года работал где-то конторщиком и, меньше всего мечтал о стезе военного - когда его (в уже довольно «серьёзном возрасте») в шестнадцатом году загребли в школу прапорщиков. Не знаю, как он воевал (хотя догадываюсь) в Императорской, а затем в революционной армии «временных» - но осенью семнадцатого года он возвратился домой практически одновременно с Анисимовым, в том же звании прапорщика.
«Служи, сынок – как дед служил,
А дед на службу – член ложил!».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ни в каких политических событиях Взнуздаев не участвовал и в партиях не состоял – жил себе тихо-мирно жизнью законопослушного гражданина и примерного семьянина.
Однако и, новые власти до него добрались!
Летом 1918 года, Иван Данилович был мобилизован уже в Красную Армию. Видать комиссар ему попался требовательный, поэтому товарищ Взнуздаев в рабоче-крестьянском войске сделал «головокружительную» карьеру, дослужившись до начальника штаба полка. Провоевав полтора года, он зимой 1919-20 года вернулся после ранения с «пустым» рукавом и партбилетом в нагрудном кармане.
