— Мы здесь лишь изучаем прошлое. Но я почуял тварь, она здесь, и, возможно, получится его выманить и спровоцировать. Так будет даже проще. Меня трясет от предвкушения, Наследник! Два рожденных Мага Судьбы против эмиссара Серебряного Разума! Зачем в серпантин случайных событий вмешивать Высшую Магию или грубую силу роботов? Убивать рождающийся узор ради быстрой победы?
— Все ясно — он свихнулся, сваливаем отсюда, хозяин. — Пес, что все еще крутился у ног, пошел к краю леса.
Сергей был близок к тому, чтобы согласиться со своим кхейкхо.
— Ты попал на эту планету, потому что должен был, — проговорил вдруг Виктаор, он обернулся и посмотрел в глаза. Черный лед пронизывал. — Ты сам хотел этого. Не знаешь почему?
— Ты читаешь мысли, вот и скажи.
— В тебе есть кое-что, что скрыто от меня. Я бы не стал с тобой возиться, если бы не это, Наследник. Сейчас или позже мы уничтожим тварь, посланную Разумом. Если ты не веришь, что сможешь это, если боишься, то зачем ты здесь?
— Я верю.
Виктаор молча кивнул, смотря на Чириану.
— Ты знаешь, каким было это место до прихода Черного Человека? — спросил маг.
— Откуда? Страшноватый городок, вообще-то.
— Муорх — отсталая болотистая планета. У Сазилленна были на нее виды, но сейчас… Еще несколько дней назад это был красивый город. Я покажу тебе.
Ночь рассеялась. Засветило маленькое, но яркое белое солнце. В цветном свете Чириана оживала. По улицам ездили причудливые машины, бегали дети, ходили женщины в белых сарафанах и мужчины в рубашках. Здания все маленькие и аккуратненькие, не выше трех этажей, обрамленные множеством крепеньких деревьев. Ближе к окраине одинаковыми рядками стояли белые домики-фермы, похожие на миниатюрные бункеры, они даже сделаны были из белого бетона. Много-много братьев-домиков, отличающихся лишь в мелких деталях. В середине город выглядел сказочным и старым, а по краям, наоборот, новеньким, построенным сразу целиком. На этих окраинах улицы четко разграничивали районы, и парки были в самых подходящих местах.
— Да, — сказал Виктаор, — Новая часть Чирианы построена несколько лет назад, сразу после присоединения планеты к Государству-Корпорации. — Краски начали терять цвет. Маленькое солнце исчезло с почерневшего неба, и вновь сгущалась тьма. — Новый город, символизирующий новое будущее, — вздохнул Виктаор.
Пустой город на мертвой планете.
Откуда-то начал наползать белый туман, даже не туман, а цветовой шум, как на плохой кинопленке. Бесчисленные двигающиеся белые точечки, серьезно ограничивающие видимость. Город скрывался под ними, уже виднелись только здания у подножия холма.
— Что это за туман и помехи? — обеспокоился Сергей.
— Голем почувствовал, что мы рядом, и не хочет, чтобы мы нашли его. Но я вижу, где он прячется. Это искусственное создание — ничтожество по сравнению со мной. Мы могли бы в это же мгновение переместиться к нему и уничтожить.
— Так почему бы нам так и не сделать? — поинтересовался Сергей.
— Потому что у него есть могущественный хозяин, и потому что я хочу понять, чем ему приглянулся этот город.
— В документах на той фабрике в Мирнакли упоминался бункер, — Сергею стало не по себе.
— У Муорха много тайн. Мы идем вниз, — сказал маг.
Ни звука, ни ветра. Здания молча нависали над ними, в пыльных стеклах окон ничего не отражалось. На заасфальтированной дороге был брошенный автомобиль с разбитыми окнами. Колеса сорваны. Впереди развороченный бетонный забор парка и фонарный столб. Остальное скрывал белый шум.
— Мы идем по центральной улице, — сказал Виктаор, его голос прозвучал глухо в гнетущей тишине. — Черный Человек так же, как и мы, спустился с холма и вошел в город по этой улице. Его мучила жажда, а вокруг чуждая и притягивающая жизнь. Был поздний вечер, никто не увидел его. Вот здесь Черный Человек набросился на свою первую жертву, — Виктаор указал на пыльный асфальт. — Это была женщина. У нее болела голова, и она пошла в аптеку через дорогу, — маг махнул в сторону красноватого двухэтажного здания около бетонного забора. — Он поглотил ее сознание и сделал частью себя.
— Откуда ты знаешь такие мелочи? — спросил Сергей.
— Я читаю в прошлом этого места. За ту ночь Черный Человек подчинил очень много. Они стали нападать на родных, высасывать души. Наутро находили высохших, поднялась паника, но было уже поздно. Он приспособился к нашей плоскости бытья, научился подпитываться энергией и поглощать жизнь. Через него в этот мир вошел Разум, и темное сознание начало распространяться.
— А сейчас этого уже не происходит?
— Этот мир застыл, я остановил время, информационное заражение прекратилось.
Они прошли мимо парикмахерской с разбитыми окнами. Внутри был настоящий погром, кресла валялись, выбитая и искореженная дверь лежала на тротуаре.
— Господи, что тут было?! — пробормотал Сергей.
— Кого-то плохо подстригли, и он вспылил, — мрачно пошутил пес.
— К полудню в Чириане уже бушевала толпа высохших, — ответил Виктаор. — Сюда ворвался Черный Человек. В безумном исступлении молнией он носился по городу. Все произошло очень быстро. Задолго до захода солнца этот маленький городок был наполовину высосан, наполовину превращен в пораженных, что сохраняют остатки воли и передают тлен энергетического сознания другим, а тень уже неслась по планете, — проговорил Виктаор.
Около лавки с отсутствующей дверью, но целыми витринами, маг остановился. Посмотрел в сторону центра города, потом оглядел лавку и шагнул внутрь.
Сергей задержался, разглядывая пыльное стекло витрины. Здесь были приклеены изображения калача, разноцветного мячика и чего-то похожего на кегли.
Вдруг в отражении у себя за спиной, он увидел черную фигуру в порванной рубашке.
— Виктаор!!! — заорал он охрипшим голосом.
— Я не собираюсь ходить и утирать тебе сопли, Наследник! — раздался глухой голос из лавки.
— Виктаор… тут… — прохрипел Сергей, прижимаясь спиной к витрине. Страх настолько парализовал его, что он не мог даже руку поднять, не говоря о магии.
Пластилиновый сидел на полу рядом и беззастенчиво разглядывал высохшего человека. Тот открыл рот и замычал, изо рта полилось что-то черное.
— Да, да погода сегодня прекрасная, вы правы, — прощебетал пес.
— Сделай что-нибудь, идиот! — закричал Сергей на собаку.
Кхейкхо поднял брови:
— Что я сделаю, покажу ему неприличный знак?
