Феликс Гуэрра ходил кругами, как бы плетя сеть. Наконец он извинился перед своей скучной спутницей и, проталкиваясь через толпу, выбрался в богато украшенный вестибюль отеля, чтобы позвонить боссу.
Вестибюль тоже был переполнен. Сюда стекались участники нескольких вечеров, проходивших одновременно в соседних банкетных залах. Он увидел плакат, прикрепленный на металлический стенд, — что-то о выборах в Соединенных Штатах.
Он с нетерпением ждал, когда какой-нибудь из телефонов освободится. Темноволосый мужчина лет тридцати пяти, с суровым красивым лицом склонился над одним из них, быстро говоря по-испански, видимо с кем-то споря, так как его голос повышался.
Когда он сделал шаг назад и Гуэрре представилась возможность рассмотреть его, кубинец похолодел. Он стоял всего в нескольких футах от Карлоса Мануэля, колумбийского короля наркобизнеса.
Гуэрра еще несколько минут прислушивался, затем небрежно отошел, пересек вестибюль и подошел к телефонам с другой стороны, где как раз освободилась одна из кабин.
Он набрал код Кубы и долго ждал, пока старая кубинская система телефонной связи соединит его. То, что он подслушал сегодня вечером, может стать политическим динамитом. Через десять минут он говорил с Фиделем Кастро.
Шампанское лилось уже два часа, когда сенатор Уиллингем, наконец, взял Джину за руку и подвел ее к микрофону, установленному у кафедры. Сенатор раскраснелся, и его голубые глаза светились от возбуждения.
— Друзья… друзья мои… слушайте все! Я хочу сделать заявление. Во-первых, хочу представить вам самую прекрасную женщину в моей жизни Джину Джоунз, леди, завоевавшую мое сердце, которую я люблю даже больше, чем политику и выпивку, в общем — чертовски сильно.
Пронесся ожидаемый смех.
— Я только хочу сказать… О, черт… — на лице сенатора отразились испытываемые им сильные чувства. Он обнял Джину и прижал к себе. — Она будет моей невестой, друзья… Мы собираемся пожениться на Рождество.
Аплодисменты заполнили зал.
Появился официант с огромным букетом ярко-красных роз, он протянул их Уиллингему, а тот церемонно вручил его Джине. Дюжина притаившихся фотографов выбежала вперед, окружив пару.
Еще больше раскрасневшись от удовольствия, Уиллингем снова схватил микрофон.
— Еще одно, друзья мои, и это информация из первых рук. Моя великолепная Джина только что получила роль в новом бродвейском мюзикле «Доктор Живаго». Она прекрасно справится с ролью, обещаю вам это. И я буду сидеть в середине первого ряда в день премьеры. Эту премьеру я не посмею пропустить, иначе она прищемит мне хвост.
ГЛАВА 23
МоскваВ учреждении были высокие потолки, панельные обшивки сделаны из темного дуба, срубленного в лесах Белоруссии. Под обязательным портретом Ленина выставлены флаги всех советских республик. На массивной полке красовались изделия американских народных промыслов, подаренные Джорджем Бушем президенту Михаилу Горбачеву на недавней встрече глав правительств в Хельсинки.
Сегодня Горбачев выглядел встревоженным и недовольным. Петров почувствовал, как червь страха зашевелился внутри него. Зачем его вызвали сюда?
Обменявшись приветствиями, советский президент прямо приступил к делу:
— Я только что получил сообщение, что колумбийцы планируют убить американского сенатора Чарлза Уиллингема.
— Что? Этого южанина с громким голосом? — Петров старался сдержать радость от испытанного облегчения.
— Мне очень хочется предотвратить эту экзекуцию.
— Да, — горячо согласился Петров.
— Уиллингем один из самых верных сторонников Харрисона Ловелла, кандидата на должность американского посла в Советском Союзе. Нам нужен Ловелл. Это человек, с которым мы можем говорить, и он, похоже, понимает наши проблемы лучше, чем обычный американский политик. Далее, если мы предотвратим это убийство, то завоюем благосклонность Буша, а это откроет нам возможности, которыми не стоит пренебрегать.
Петров с удивлением слушал Горбачева. Колумбийцы, по сообщению информатора, хотят осуществить убийство принародно, чтобы вызвать страх у других общественных деятелей.
— Мы еще не знаем имени, и у нас нет описания убийцы, но подозреваем, что это будет один из тех четырех, которых иностранные державы уже использовали в прошлом в подобных ситуациях. Не знаем мы пока, где и как они намерены осуществить задуманное, что сильно осложняет дело. Предупреждать Уиллингема не имеет смысла. В его адрес каждую неделю поступают угрозы, и он перестал обращать на них внимания.
— Да, — сказал Петров, кивая, когда президент протянул ему объемное досье.
— Возьмите его. Здесь личная и политическая информация об американском сенаторе. Я хочу, чтобы вы организовали ответное нападение на убийцу. Пошлите кого-нибудь, сделайте все необходимое.
Горбачев встал, давая понять, что разговор окончен, и Петров покинул кабинет. Мысли вихрем проносились у него в голове. Тот, кому удастся предотвратить убийство, вернется героем. Какая прекрасная возможность для Миши! И его собственный престиж значительно возрастет из-за славы сына, Если, конечно, заключить своего рода «договор страхования», который создаст благоприятные условия для Михаила.
Позже, вернувшись в свой рабочий кабинет, он погрузился в досье Уиллингема и наткнулся на вырезку из «Нью-Йорк пост» со статьей о танцовщице, по имени Джина Джоунз, невесте Уиллингема. На фотографии она была изображена в костюме из постановки «Кабаре» гастролирующей театральной труппы.
Петров задумчиво смотрел на хорошенькую танцовщицу. Он вспомнил похожие вырезки из досье Валентины Ледерер и недавнее сообщение, переданное ему по факсу от его агента в Вашингтоне, что Валентина отправляется в зарубежное концертное турне по десяти городам и через несколько недель появится в Москве в Большом театре.
С торжеством он оттолкнул досье, откинулся на стуле и достал бутылку столичной, которую обычно держал в ящике стола.
Он обладал «страховым полисом» — сестра-двойняшка Михаила, считавшаяся погибшей, которую он мог вернуть снова к жизни одним лишь словом, сказанным сыну.
В кабинете Петрова было жарко от батарей парового отопления. В ожидании Михаила Петров налил стакан водки и осушил его в четыре глотка.
— У меня есть новости для тебя, — начал он, когда пришел Михаил.
— Что за новости?
— Сейчас увидишь.
Он вернулся к истории с обвалом и сообщил сыну, что обнаружил новую информацию о его семье.
— Мы не знали, что еще один грузовик со спасенными увезли в маленькую деревушку под Тбилиси, и их имена не занесли в список спасшихся. Твоя сестра была среди них.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
