Он вдруг осознал, что мать что-то говорит. Но, казалось, их разделяет какой-то барьер, который не позволяет ему разобрать ее слова. Словно воздух в павильоне был слишком плотным или аромат цветов слишком сильным. А она все говорила, продолжая улыбаться, мягко указывала руками на него, на Вараиль, на себя.
Он напрягал слух, чтобы услышать ее. И наконец понял.
- Ты знаешь эту девушку, Престимион? - говорила Хозяйка. - Ее зовут Вараиль, и она живет в Сти.
- Да, мама, я ее знаю.
- У нее осанка королевы.
- Она и будет королевой, - ответил Престимион. - Моей королевой, которая будет жить рядом со мной в Замке.
- Ты действительно говоришь серьезно, Престимион? Скажи мне, что серьезно.
- О да, мама. Да, серьезно.
Когда он утром проснулся, сон все еще четко сохранялся в его памяти, как всегда бывает с настоящими посланиями. Септах Мелайн, который первым зашел к нему, посмотрел на него странным взглядом, рассмеялся и сказал:
- Сегодня ты выглядишь так, словно живешь в другом мире, друг мой.
- Возможно, так и есть, - ответил Престимион.
***
Тем не менее необходимо было вернуться в этот мир. До южного побережья оставалось еще много дней пути, и нельзя было терять времени, если он хотел настичь Дантирию Самбайла.
Последние желтые пески остались теперь позади.
Как и сухость пустыни Кетерона. Воздух здесь был влажным и мягким, теплым и нежным, как бархат, холмы густо поросли зеленью, покрытой восковым налетом, небо часто затягивали дождевые облака, но дожди всегда быстро заканчивались. Теперь они приближались к тропической области.
Точку перехода отмечали три своеобразных ориентира. Первый, в том месте, где дорога внезапно устремилась вверх от плоской равнины и привела их в местность скалистых утесов, сначала показался им похожим на возвышавшуюся слева одиночную гору, но они быстро поняли, что это целая горная гряда, длинная серая стена, которая с удивительной внезапностью выросла из окружающей равнины. На огромном основании высились несколько маленьких закругленных вершин, каждая была точной копией соседних. Они хаотично окружали удлиненную вершину, и их было поразительно много.
- Это Гора Тринадцати Сомнений, - пояснил Мондиганд-Климд, который во время путешествия взял на себя обязанности хранителя карт - Эти многочисленные пики выглядят совершенно одинаково, и один перевал ведет к другому, так что путешественник, пытающийся преодолеть гряду, непременно заблудится.
- Это и с нами случится? - спросил Престимион и подумал, что, может быть, как раз сейчас прокуратор блуждает среди этих одинаковых каменных горбов.
Су-сухирис в своей обычной странной манере покачал обеими головами.
- О нет, ваша светлость, мы проедем мимо этих гор, а не через них. Но их появление на востоке от нас говорит о том, что мы выбрали правильную дорогу. Теперь нам надо искать утес Глаз, который очень скоро появится.
- Утес Глаз? - повторил Септах Мелайн. - Что это такое? Объясните, пожалуйста.
- Подождите и увидите, - ответил Мондиганд-Климд.
Когда они его нашли - зоркий Септах Мелайн заметил его первым, - не возникло никаких сомнений в том, что это именно он. Это была величественная гора из какого-то беловатого камня, стоящая отдельно в стороне от тракта, справа от него. Вся ее поверхность была усеяна множеством больших, глубоко вкрапленных овальных глыб из какого-то темного, сверкающего минерала, усыпавших склоны, словно изюминки в пудинге. Возникало впечатление, будто тысяча суровых, черных глаз смотрят вниз на путешественников с белого лица горы. При виде утеса Гиялорис замахал руками, делая охранительные жесты, и даже Престимиона охватила дрожь, вызванная чем-то вроде благоговения или даже страха.
- Как это произошло? - поинтересовался он. Но ему никто не мог ответить, да он и не ожидал ответа.
Кто мог объяснить, какая сила создала этот мир и с какой целью? О природе и мотивах Высшего Божества не спрашивают. Мир - это мир: он такой, какой есть, место вечного восторга и тайны.
Долгие часы утес Глаз следил за ними, пока они ехали мимо его волшебного склона.
- А скоро, - произнес Мондиганд-Климд, склоняясь над картой, - мы подъедем к Столбам Дворна, которые отмечают границу между центральным и южным Алханроэлем.
Они увидели их перед самой темнотой: две огромные сине-серые скалы, в десять раз выше человеческого роста, сужающиеся к вершине до остроконечных пиков. Они стояли друг против друга, а прямая как стрела дорога проходила прямо между ними, так что они образовывали нечто вроде триумфальной арки у входа в лежащие за ними земли. Скалы были шершавыми и изрезанными на внешней стороне, но гладкими и ровными на внутренней, и поэтому выглядели, как две половинки одной крупной скалы, разрубленной пополам.
- Здесь какое-то колдовство, - тревожно прошептал Пмлорис и снова стал делать охранительные жесты.
- А, да, - сказал Септах Мелайн игривым тоном. - На этом месте лежит проклятие. Каждые двадцать тысяч лет эти скалы с грохотом сталкиваются, и горе тем путникам, которые в это время оказались на дороге между ними.
- Значит, вы знаете эту древнюю легенду? - спросил Мондиганд-Климд.
Септах Мелайн резко обернулся к нему.
- Легенду? Какую легенду? Я всего лишь пошутил над Гиялорисом.
- Значит, вы заново придумали то, что уже придумано, - ответил су-сухирис. - Потому что у метаморфов действительно существовала древняя легенда, в которой так и говорилось, что это сталкивающиеся скалы, которые некогда разошлись и когда-нибудь снова сойдутся. И что еще хуже, когда это произойдет в следующий раз, между ними погибнет великий король из рода человеческого.
- Вот как? - беспечно улыбнулся Престимион и быстро перевел взгляд с одной половинки скалы на другую. - Ну, тогда, полагаю, мне ничего не грозит, потому что, хоть я и король, но пока еще никто не назвал бы меня великим. И прибавил, подмигнув Септаху Мелайну:
- Но возможно, нам все равно следует поискать другую дорогу на юг, а? Чтобы полностью исключить риск.
- Понтифекс Дворн, милорд, приказал укрепить бронзовые магические пластины с каждой стороны дороги, исписанные рунами для защиты от подобных случаев, - сказал Мондиганд-Климд. - Конечно, это было тринадцать тысяч лет назад и пластины давным-давно исчезли. Видите эти неглубокие квадратные зарубки высоко на стенах? Там они и были, так говорят по крайней мере. Но мне кажется, у нас отличные шансы благополучно проехать между ними.
И действительно, Столбы Дворна остались на месте, когда караван проехал между ними. Вид местности по другую их сторону явно изменился. Листва стала более густой из-за возросшей жары и влажности, вместо острых зазубренных скал появились гладкие округлые холмы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
