«Этот расстреляет из-за кустов, как куропаток», — вдруг подумал лейтенант, критически глядя на свой ТТ. Пистолет что надо, но против карабина, что детский пугач против пушки. После выстрела Антонов, конечно, понял все, постарается во что бы то ни стало уйти. А страх за совершенное преступление и боязнь ответственности могут толкнуть на другое, более страшное преступление.
Тоскливо вдруг стало на душе лейтенанта. Впервые попал он в такую ситуацию. Что стоит Антонову соскочить с нарты, залечь с карабином за куст. Забеспокоился и каюр. Не доезжая поворота, он направил нарту прямо.
— Куда ты? Давай по следу!
— Молчи, начальник, охотник лучше место знает, — сказал Долган.
— Уйдет ведь.
— Этот путь короче. Все равно Медвежья лапа выедет в распадок, а мы там будем раньше. — Каюр сильнее замахал остолом на собак.
Теперь нарта неслась по редкому заснеженному кедрачу. Маленькие зеленые кустики, словно веточки елочек, торчали из снега. Здесь снегу много, слежался, твердый и жесткий, как наждак.
«А если Антонов специально повернул направо, хитрый ход? Увидит, что мы прямо поехали, вернется назад — и в тундру, а там его только Фомкой звали», — размышлял Сергеев.
Солнце висело совсем низко. Оно было огромное и оранжевое.
«Часа полтора, от силы два — и будет темно, — думал лейтенант. — Через сопку ехать Антонов едва ли решится. Сопка высокая и крутая».
Скоро лейтенант понял замысел Долгана и обрадовался. Два пути: один Антонова и другой их — сходились в одном распадке. Вдоль этого распадка стояли сопки, крутые и высокие. И действительно, каюр скоро уперся остолом в снег, нарта протянула немного вперед и остановилась. Следов выезда из распадка не было, значит, Антонов еще не проезжал.
— Надо его здесь ждать, — сказал Долган, соскочил с нарты и стал привязывать собак к кусту. — Как раз на нас выедет. Вот-вот появится. Из-за этого куста и жди его, — говорил он.
Сергеев забежал за соседний особенно большой куст и затаился. Он внимательно осматривал все впереди и ждал. Но там угрюмо стояли заснеженные кусты, а над ними справа и слева высокие склоны сопок.
Прошло несколько минут, а Антонов не появлялся.
«Обманул, видно, — снова засомневался лейтенант. — Я его здесь жду, а он, может, в обратную сторону махнул. А вдруг и он нас в засаде ждет…»
— Давай, Вася, поедем навстречу! — крикнул Долгану. — Так околеем тут, ночь застанет.
— Надо здесь ждать, — сказал неуверенно Долгам и стал разворачивать собак в распадок.
— Поедем, а то, может, он вернулся назад, — сказал Сергеев и вышел из-за куста.
И снова нарта мчится вперед, навстречу неизвестности. А солнце совсем низко. Оглядывается Сергеев, не видно Антонова.
«Вернулся… назад вернулся», — волнуется следователь.
И тут они снова увидели Антонова. Собаки его неслись прямо на нарту Долгана. Через минуту-две дюжины злых собак смешаются в один сплошной клубок и будут драть друг друга до тех пор, пока люди не растащат их в стороны. Долган уперся остолом в снег.
— Стой, Антонов! — крикнул Сергеев. — Тормози! Но Антонов и не думал тормозить. Нарта его неслась с бешеной скоростью.
— Тормози! — Лейтенант взмахнул пистолетом.
И вдруг грохнул выстрел, громкий и резкий. Эхо ударило в зеленые кусты, склоны сопок и заглохло. Сергеева словно оглушило. Он увидел, как из ствола карабина Антонова заструился легкий дымок. Собака взвыла, и лейтенант заметил, как одна из них в их упряжке упала. Другие — шарахнулись в сторону А эта, в застегнутых ремнях, начала волочиться, марать снег в ярко-красный цвет.
Нарта Антонова пронеслась мимо. Сергеев услышал, как тот щелкнул затвором карабина, в снег упала желтая гильза. Долган соскочил с нарты, ножом отрезал ремни убитой собаки, ногой оттолкнул в сторону и стал быстро разворачивать нарту.
Сергеев ясно все видел, слышал, но был словно в обмороке. Словно он не участник этих событий, а кто-то посторонний и все наблюдает со стороны.
— Что же ты не стрелял, начальник? — с укоризной спросил Долган.
И этот вопрос, и взгляд каюра, в котором ясно можно было прочитать слово «тюха», вернули Сергеева к действительности. Он спрятал пистолет в карман.
Скоро они миновали тот куст, где так удачно Долган выбрал место ему для засады. Теперь нарта Антонова мчалась метров на триста впереди. Сергеев видел, как Долган ленивей стал погонять собак, а они устали, часто зубами хватали снег и плелись еле-еле.
Сергеев проклинал себя за минутную растерянность. Не ожидал он от Антонова такого дерзкого поступка. А надо было все предусмотреть. Конечно, Антонов ждет темноты. Собаки у него крепкие, выносливые. Он сможет ехать и ночью. А у Долгана собаки хуже, к тому же у него меньше их в упряжке. Гнетуще на него действовала и приближающаяся ночь. Где-то надо будет переночевать, покормить собак, отдохнуть. А завтра снова начинать сначала. И долго ли так он сможет выдержать? Конечно, он выдержит, а вот Долган может отказаться. Главное — он, Сергеев, сам виноват в том, что увернулся от него Антонов. Надо было сидеть в кустах и ждать.
Лейтенант глядел на широкую спину Долгана и размышлял.
«Что, интересно, думает он обо мне? Смеется, наверное? «Почему не стрелял?» — спрашивает. Не мог же я, в самом деле, стрелять в Антонова. Не ожидал, что напролом пойдет? А что ему оставалось делать? Можно было раньше до этого додуматься».
— Что молчишь, Василий? — спросил у Долгана. — Скажи, куда мы хоть заехали? Далеко ли от поселка?
— Совсем недалеко. Километров шестьдесят.
— Шестьдесят? До колхоза шестьдесят километров?
— Может, меньше. Медвежья лапа хитрый. Он места эти знает. Сюда и ехал. Далеко отсюда тундру он не знает, потому боится ее.
— Что ты предлагаешь делать? — снова спросил Сергеев.
— Надо еще ехать, а там спать будем. Вон, видишь, Медвежья лапа направо поехал. Непонятно зачем. Там река, много торосов, очень дорога там плохая. Зачем он туда поехал? — говорил Долган, поворачивая собак по следу Антонова. — Тут совсем недалеко его бывшая стоянка.
— Это здесь мы вчера были?
— Совсем рядом.
Неожиданно Сергеев увидел далеко впереди на темнеющем горизонте одну нарту, другую, четвертую. Нарты мчались навстречу Антонову. — Гони быстрее! Видишь нарты? — Сергеев показал Долгану в сторону горизонта.
— Вижу. Потому, оказывается, Медвежья лапа на реку свернул. Он раньше нас их увидел.
— Давай быстрее! — снова заторопил лейтенант каюра. — Правее, правее держи!
Сергеев был приятно удивлен, когда увидел нарты. Кто ехал на них, он не знал, но был уверен, что это пришла ему помощь. И не зря, конечно, Антонов бросился сломя голову к реке, где, как сказал Долган, очень плохая дорога.
