холма умилительно шептали убаюкивающие песни, все было на редкость безмятежно и красиво. В этот поздний час уже не было слышно пения птиц, от чего сосны играли свою вечную музыку а-капелло.
Съехав по круговой дорожке с холма, грузовик переправился в брод через Тесьму, и стал втягиваться во власть Старой Киалимской дороги. В кузове сильно трясло. Всем бойцам отряда, которых Шакулин насчитал восемь человек, включая капитана Барышкова, приходилось держаться руками за неудобные деревянные скамейки.
Никто ни о чем не говорил. Сами бойцы, похоже, были утомлены, ведь они только сегодня приехали в Златоуст. И вот, наверное, прямо с вокзала их затерли в следующую оказию. Барышков выглядел пободрее и смотрел назад в проем.
Выгоднее всех располагался Шакулин. Он даже иногда чуть высовывался из-под тента, чтобы лучше рассмотреть заинтересовавшую его картинку.
Вдалеке, слева по ходу движения грузовика, лейтенант успел рассмотреть выделявшийся на фоне еще светлого, но все более угасавшего неба, силуэт Двуглавой сопки. Гора, будто прилегший спать неведомый великан, навевала ощущение вечности и силы природы. Казалось, что она здесь будет всегда. Мимо нее будут ходить люди, они будут сменяться. Будут бежать века. Немыслимый ритм человеческой жизни будет только убыстряться. А она как влитой монолит, храня свое мудрое молчание, будет спокойно смотреть на все это.
Грузовик заехал в лес, слева и справа выстроились нестройные шеренги деревьев. Здесь было намного темнее, поэтому водитель включил фары. Очертания чащи стали менее ясными от искусственного света, направленного точно на дорогу.
Полное беззвучие, отметил Шакулин про себя. Было слышно только неровное, от частого переключения передач, ворчание двигателя. Теперь трясло еще больше. Иногда грузовик попадал каким-нибудь колесом на приличный по размерам камень, и весь кузов буквально подпрыгивал от такой встречи. Лейтенант уже пару раз больно ударялся на подобных скачках рукой об скамейку.
По левую сторону движения он постоянно замечал между деревьев сереющие просветы, видимо, то проглядывала курумная река. От нее до дороги временами было не больше пяти метров. А вот по правую руку лес представлял из себя единое нагромождение черных фигур деревьев и кустарников. Казалось, что они настолько кучно росли, что им самим мало места.
«По правую руку», – вспомнилось Шакулину. Граф Матыцкий говорил, что его отряд ощущал слежение кого-то неведомого именно по правую руку следования. Правда, то было в Большом Логе. Отсюда до Лога еще далеко. Лейтенант визуально представил себе карту Таганая. Сейчас справа располагался лес, а где-то за ним был Средний и Малый Таганай, на соединении которых находится Монблан. А еще через пару километров лес переходит в Большое Моховое болото. Именно в тех местах чаще всего встречали оборотня. Может, не зря всем мерещится параллельное движение справа от себя? Может, он, этот оборотень, всегда так, справа подходит? Или те же самые лешие, дивьи люди. Вполне вероятно, что кто-то из них, как невидимый призрак скользил от дерева к дереву в этой дикой чаще, которая сейчас все больше проглатывалась сумерками, сопровождая и нагоняя страх на запоздавших путников этой таинственной дороги.
Вскоре стемнело так, что лес превратился в единое темное полотно. Поэтому Шакулин погрузился в свои раздумья, попутно пытаясь определить, куда же они едут. Он мысленно прокладывал путь по карте Таганая. Пока грузовик вроде не делал никаких поворотов. Похоже, что он по-прежнему движется по Старой Киалимской дороге.
Еще через час болтанки в кузове грузовик остановился. Водитель заглушил мотор. Шакулин даже не сразу понял, что они приехали. Казалось, эта езда по камням не закончится никогда. Зад сильно болел от постоянных прыжков и приземлений на деревянную скамью, а поэтому больше всех был рад окончанию этого специфического заезда.
Шакулин выпрыгнул из кузова первым, за ним стали потихоньку вытаскивать свои вещмешки бойцы спецотряда. Было около 11 вечера, на небе показались первые звезды. Лейтенант огляделся. Кажется, это был какой-то из кордонов. Несколько длинных деревянных домов-бараков вперемежку с хозяйственными постройками. Все это разбавлялось кучей наваленных странных бревен прямо на территории лесного лагеря.
Из кабины выгрузился Листровский.
– Где мы, Евгений Палыч? – подошел к нему лейтенант.
– Киалимский кордон, – потягиваясь, ответил Листровский.
– Я так и думал, что либо Таганайский, либо Киалимский. Скорее второй, слишком долго ехали. Кстати, раньше на этом месте был поселок, «Старые Киалимские печи», здесь заготовляли древесный уголь для завода.
– Знаю, – коротко ответил капитан. – Был демонтирован десять лет назад за ненадобностью.
– Похоже, что не до конца демонтирован, – Шакулин кивнул на разбросанные кругом бревна и балки, оставшиеся от того поселка.
Оба чуть отошли от грузовичка, рассматривая обстановку вокруг. Барышков и его люди, быстро выгрузившись, отправились в один из ближайших домов. Их неприветливо облаял местный пес, вызвав лишь смех и дружеский свист со стороны новых пришельцев.
– Что там натуралисты? – спросил капитан.
– Х-м, много всего, с чего лучше начать рассказывать?
– С персонажа на рисунке. – Листровский сегодня был максимально краток.
Шакулин чуть слышно усмехнулся.
– С персонажа, значит. Хорошо. Они его называют лешим.
Повисла небольшая пауза.
Листровский красноречиво сначала широко открыл, а потом с силой закрыл глаза, затем снова их открыл и легонько встряхнул головой:
– Пардон, лейтенант, что?
Шакулин пригладил волосы.
– Ну, лешие, это лешие.
Капитан искоса взглянул на Шакулина. Тот, чтобы пресечь дальнейший диалог двух идиотов, решил поведать обстоятельней:
– Они их называют лешими. Анодин утверждает, что пару раз встречал такое существо в здешних лесах. Считается, что лешие тут давно. Все члены кружка ни капельки не сомневаются в их существовании. К тому же я читал любопытный доклад некоего графа Матыцкого, члена Русского географического общества, который в начале века работал в данной местности и даже имел дело с неким странным существом, очень похожим по описанию на этих леших, причем оно было мертвым. Там были еще показания какого-то раскольника, найденного властями в прошлом веке на Юрме. Тот тоже клялся, что несколько раз видел этих интересных зверей. Ну, это если вкратце. Но фактически, ни разу подобное существо на человека не нападало.
– Так, ладно. Я рассчитывал на что-нибудь более конкретное от натуралистов, – сказал Листровский.
Шакулин не собирался возражать, подобную реакцию он и ожидал.
Капитан подкурил сигарету. Где-то в траве неистово скрипели сверчки. Насколько успел рассмотреть Шакулин, вокруг кордона стоял хвойный лес с большими добавлениями берез. На северо-западе, где еще оставалась небольшая светлая полоса неба, над верхушками лесного массива высилась макушка Дальнего Таганая, до которого было недалеко.
– Неплохой вид. – Листровский, выпуская дымок изо рта, показал в направлении горы.
Шакулин молча согласно покачал головой. Он тоже любовался этой живой картинкой.
Горизонт размеренно
