— Ты не понимаешь… — я вздохнула от того, что приходилось объяснять очевидные вещи, — сначала снился сон, но это оказался не сон. Потом появился обратный отсчет, и мне за двое суток с мелочью надо расшифровать свитки и найти оставшихся подключенных, разбросанных по всему Скайриму, сечешь проблему? А тут все пьяные! Ну я и сварила тонизирующего зелья, чтобы помогли довакинам клизмы поставить, а то ведь развяжи им рот — они такого наорут…
— Понятно, — хмуро процедил Бишоп, а я перевела взгляд на Кречета — тот, казалось, меня понимает.
— Максим Борисович, — я воззвала к рассудку нашей несушки, — первым делом надо восстановить память двум связанным довакинам. Я пробовала гипноз, но эта парочка отказывается расслабляться и чувствовать себя защищенно, поэтому я сварила легкое седативное зелье. Оно в моей сумке — зеленые флаконы с надписью «Легкое седативное зелье». Рты довакинам развязывать нельзя, шприцов у нас нет, остаются клизмы. Вы уж возьмите парочку крепких ребят из гильдии, нагните наших подключенных, а когда зелье подействует, загипнотизируйте их, идет? А я пока займусь свитками. У меня сейчас — ух! — как голова варит! До всех все дошло?
На меня молча смотрели Бишоп с Кречетом. Я помахала ладошкой, стараясь создать хоть какую-то прохладу:
— Побочный эффект в виде жара, видимо, дает снежноягодник…
— Так… — Кречет сел на пернатую жопку, — в вашем, на первый взгляд, бреде начинает прорастать зерно истины. Боевая задача ясна — легкое седативное, клизмы и гипноз, но вас в таком состоянии я не могу оставить одну.
— Да полно-те, — я попыталась встать, но тяжелые руки рейнджера вернули меня на место. — Мне нужно в хранилище, где лежат свитки, я сейчас все могу решить!
— Слушай, непись, проследишь за ней, пока ее не отпустит? — проигнорировал Кречет.
На удивление рейнджер, не споря, кивнул и уставился на меня внимательным взглядом, словно могла испариться в любой момент. Я поняла, что в таком состоянии с ними спорить бесполезно и, чинно сложив ладони на коленях, осталась сидеть на столе, едва подпрыгивая от бурлящей внутри энергии. Кречет тем временем, чеканя шаг, направился в сторону гильдии, на ходу отдавая распоряжения: Могильщик и Нируин отправились за ним следом, прихватив мой рюкзак. Я было дернулась в их сторону, но на пути тут же вырос рейнджер, и мне пришлось вернуться на место. Устало вздохнув, принялась обмахиваться ладонью, игнорируя недовольное сопение рейнджера.
Вокруг продолжалось веселье, словно вчерашней пьянки народу было мало. Конечно, отчасти в этом была и моя вина, но виноватой я себя не чувствовала. Вот Векс, например, хорошо проводила время: воровка, по-прежнему сидя в бассейне, прижимала к голой груди счастливого Делвина и гладила его по лысине. Трезвый Векел прятал бутылки подальше от воров, а Бриньольф зачарованно разглядывал золотой септим в руке.
— Ты посмотри на него… Как сияет… Детка, — Брин поднял на меня счастливые глаза, — детка, не знаю, что за зелье ты мне дала, но надеюсь у тебя сохранился рецепт…
— А то! Я тебе его даже продам, если хочешь, за половину прибыли со всех будущих продаж. Его можно гнать в промышленным масштабах…
— Четверть прибыли.
— Три четверти, — я усмехнулась, — или я могу случайно ошибиться в одном ингредиенте.
— Половина, так половина, — Брин счастливо кивнул, а я попыталась слезть со стола для скрепления сделки, но рейнджер не дал мне сделать и этого.
— Так, красотка, только дернись, и мы пойдем купаться, чтобы немного охладить твой пыл. И не в эту уютную вонючую лужу, — он указал на бассейн Буйной Фляги, — а в озеро Хонрик. «Сечешь проблему»?
Вскинув руки в примирительном жесте, я высунулась из-за плеча рейнджера и знаками показала, чтобы Бриньольф достал бумагу с пером и составил договор. Вор заговорщицки подмигнул и скрылся за дверью в гильдию, а я осталась сидеть на столе под охраной.
Время тянулось медленно, как жвачка на солнце. От нечего делать я снова погрузилась в свои ментальные записи, изучая полученный во сне код, но общее веселье постоянно отвлекало, и мне пришлось заняться более тривиальной задачей. Например доработать рецепт антипохмелина, чтобы убрать побочные эффекты. Действие зелья начало проходить, и я почувствовала легкую дрожь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Рейнджер стоял, повернувшись ко мне спиной, похожий на телохранителя в своей черной броне. Может, на нем опробовать новый рецепт? Я задумчиво уставилась в лохматую макушку.
— Ты правда скоро вернешься в свой мир? — он вдруг подал голос и обернулся, словно почувствовав затылком мой взгляд.
— Чертовски на это надеюсь, — поспешно ответила я, отводя глаза на счастливых (пусть и под кайфом) Делвина и Векс.
— Ясно… — Бишоп замолчал. Он отвернулся, но через пару минут снова задал вопрос: — Но ведь ты говорила, что там у тебя умирающее тело, и ты все равно хочешь обратно?
Я задумалась на мгновение стоит ли говорить сейчас об этом? Хотя ответ был готов у меня уже много недель назад. Честно говоря, размышляла над этим вопросом с момента своего прибытия сюда, и ничего с тех пор не изменилось. Разве что неудавшаяся интрижка, но этого мало, чтобы менять свое решение.
— Не хочу, но так надо.
— Зачем? — Бишоп повернулся всем телом и посмотрел на меня с какой-то детской непосредственностью.
— Как «зачем»? Сейчас я словно подвешена между двумя мирами: ни здесь и не там. Так не должно быть, это нарушает законы вселенных. Чтобы перейти из одного мира в другой, надо умереть, а не колоться ингибиторами и подгружаться в параллельную реальность.
— А чем плохо-то? Ты здесь хоть здорова. Какое тебе дело до законов вселенных и прочего дерьма?
— Вот ты пристал, как банный лист к заднице, — мне стал надоедать этот разговор, а из-за дверей гильдии начали доноситься новые голоса и командный бас Кречета. Я подобралась, но Бишоп оставил последнее слово за собой:
— Мы еще вернемся к этому разговору.
Я ничего не ответила, только молча соскользнула со стола.
Прошло не больше пары часов, как генерал-лейтенант ушел к довакинам. Я успела прийти в себя и уже куталась в стеганку, когда из гильдии появились Могильщик с Кречетом на его плече. Курица хохлилась и, обернувшись, отдавала кому-то приказы:
— Следуйте за мной. Вам положен паек, ванна и пара часов отдыха до дальнейших распоряжений. Все ясно?
— Так точно, тащ генерал-лейтенант, — слабо прозвучали чьи-то голоса из-за стены.
Я перехватила взгляд курицы:
— Все получилось?
— Сейчас сами увидите, — махнул Кречет куда-то в сторону и, спорхнув с плеча Могильщика, устроился на стойке рядом со мной.
Во Флягу медленно забрели довакины, потирая руки и испуганно озираясь по сторонам. Они слепо щурились, но когда заметили меня, слабо улыбнулись:
— Анна Абрамовна, — они выучено отдали честь, и бородач вышел вперед, — рады видеть вас с добром здравии. Простите, что пытались вас убить во время последней встречи.
— Эм-м, — я покосилась на них с любопытством, — вы меня помните — это хорошо, но я не узнаю вас в гриме. Кто вы такие?
— Разрешите представиться, — мигом откликнулся бородатый довакин, — Ремизов Александр Витальевич. Первая опытная группа. Позывной «Адам2». Вы лично занимались моим погружением…
Я припомнила молодого спецназовца, который попал в эксперимент из учебного центра и входил в военную ячейку.
— Как же помню-помню… Хорошо. Надо будет провести пару тестов, чтобы убедиться, что долгосрочная память полностью восстановлена, или найти заблокированные сектора, — я повернулась к Вигдис, которая мялась с ноги на ногу и стала как-то незаметнее. — А ты у нас какая по счету «Ева»?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Блондинка стушевалась и подняла на меня вороватый взгляд, словно ее поймали на чем-то постыдном:
— Я… Я — Бо… Болотов Олег Семенович. Входил во вторую опытную группу, а мой позывной «Адам8».
Я не смогла сдержать улыбки, глядя на статную блондинку с модельной фигурой и двумя весомыми «аргументами».
