На ночлег остановились на небольшой поляне вблизи речки. После ужина Макшеев и Каштанов отправились вперед на разведку. Пройдя километра три, они услышали впереди какой-то шум, отдельные крики и осторожно подкрались к опушке большой поляны. На противоположной стороне они увидели стойбище первобытных людей.
Оно состояло из двенадцати конических шалашей из жердей, покрытых звериными шкурами и расположенных по кругу на небольших промежутках один от другого, отверстиями внутрь круга; в центре последнего находился тринадцатый шалаш меньших размеров, возле которого пылал костер. Нельзя было сомневаться, что в этом шалаше живут пленные товарищи. По размерам остальных шалашей Макшеев определил, что орда состоит приблизительно из сотни взрослых.
В круге среди шалашей видны были только дети, бегавшие большей частью на четвереньках и похожие на черных бесхвостых обезьян. Они играли, прыгали, дрались и ссорились, испуская резкий визг. У входа в один из шалашей сидел на корточках взрослый мужчина, тоже похожий на обезьяну. В бинокль можно было рассмотреть, что тело его покрыто темными волосами. Лицом он походил на австралийца, но имел еще более выдающиеся челюсти и очень низкий лоб. Цвет лица был землисто-бурый; под подбородком чернела небольшая борода, доказывавшая, что это мужчина.
Вскоре из того же шалаша высунулся второй человек; чтобы выйти, он толкнул первого коленом в спину. Сидевший качнулся вперед и вскочил на ноги, так что оба очутились рядом. Оказалось, что второй был выше и значительно шире в плечах и в бедрах, поэтому первый возле него производил впечатление тщедушного подростка. Лицо у этого второго было менее безобразно, а волосы на голове длиннее и свешивались космами на плечи. Тело было покрыто менее густыми волосами, особенно на груди, форма которой обнаруживала, что это женщина.
Женщина направилась через круг к центральному шалашу. Она шла, немного наклонившись вперед и переваливаясь. Ее руки, опущенные вниз, немного не доходили до колен; мускулы рук и ног были сильно развиты. Приблизившись к шалашу пленников, она упала на колени перед костром, протянула к нему руки с умоляющим жестом, а затем на четвереньках поползла в шалаш.
— Пришла в гости к нашим товарищам — сказал Каштанов.
— Не воспользуемся ли мы малолюдием стойбища, чтобы дать им знать о нашей близости? — предложил Макшеев.
— Каким образом? К ним нельзя подойти незаметно.
— Дадим выстрел — другой из леса — они догадаются, потому что сами предложили этот способ извещения.
— А диких это не встревожит?
— Они ведь не знают огнестрельного оружия и не поймут, в чем дело.
— Не бросятся ли они искать нас?
— Думаю, что нет. Они будут испуганы и не посмеют.
— Ну что же, попробуем!
Путешественники отошли немного назад в лес и дали один выстрел, потом через несколько минут другой и вернулись опять к своему наблюдательному посту на опушке.
Стойбище было встревожено. Возле каждого шалаша теперь стояли несколько взрослых, преимущественно женщин, и детей разного возраста. Все смотрели в сторону, откуда раздались непонятные звуки, и что-то говорили. Возле центрального шалаша у костра стояли пленники. Они были обнажены до пояса, а ниже пояса одеты в оборванные остатки брюк; их кожа была темно-бронзового цвета, волосы нечесаны, лица обросли длинными бородами.
Они также смотрели в сторону опушки, и их лица выражали радостное изумление.
И вдруг оба, очевидно сговорившись, повернулись в сторону выстрела и подняли руки. Немедленно и все дикие люди попадали на колени и припали лицами к земле. Воцарилась тишина. Тогда Иголкин встал, сложил руки рупором и, обратившись в сторону леса, начал кричать.
— Почти все мужчины орды ушли утром далеко на охоту, а завтра туда же пойдут женщины, чтобы помочь разделить и унести добычу. Останутся только старики и дети. Тогда и приходите освободить нас. Принесите нам белье и одежду. Все ли у вас благополучно, все ли вернулись? Покажите, что вы поняли меня, сделав еще выстрел, если все хороню, и два, если не совсем ладно.
Макшеев немедленно отполз немного назад и выстрелил. При звуке выстрела Иголкин опять поднял руки вверх, а люди, поднявшиеся с земли, пока он кричал, и смотревшие на него с недоумением, опять упали ниц.
Дав им полежать немного, Иголкин встал и, обратившись лицом к огню, запел громким голосом веселую матросскую песню. Первобытные люди подползли ближе и расположились большим кругом вокруг костра, перебрасываясь отдельными возгласами удивления. Очевидно, их пленники до сих пор не делали ничего подобного.
Макшеев насчитал около пятидесяти взрослых большинство которых были женщины. Подростков и детей разного возраста было гораздо больше. Они стояли и сидели вне круга взрослых, и по их лицам было видно, что песня Иголкина доставляет им большое удовольствие, тогда как взрослые были поражены и отчасти даже испуганы ею.
Попев минут десять, Иголкин опять поднял руки, а затем он и Боровой, сидевший во время пения неподвижно у костра, направились в свой шалаш. Слушатели тоже стали расходиться. Но две женщины подошли к шалашу пленников и сели у его входа, очевидно намереваясь охранять их сон.
Стойбище скоро затихло, и только догоравший костер потрескивал среди опустевшего круга.
Каштанов и Макшеев вернулись к своим спутникам, передали им все, что видели и слышали, и сообща обсудили план освобождения товарищей.
ОСВОБОЖДЕНИЕ ПЛЕННИКОВ
Выспавшись основательно, путешественники сложили все вещи на нарты и приготовили все к немедленному отъезду. Затем отправились к стану дикарей, захватив с собой одежду и обувь для пленников, ружья для них и пакеты с подарками для диких людей. Приблизившись к поляне, они услышали доносившиеся оттуда крики и лай собак. Очевидно, люди еще не ушли. Поэтому путешественники, крадучись, подошли к опушке и стали наблюдать из-за кустов.
Они увидели, что все стойбище пришло в движение. Круг между шалашами был заполнен собиравшимися на охоту. Женщины и мужчины выносили из жилищ копья, дротики, скребки, связки ремней. Дети сновали повсюду между ними, трогали оружие, получали пинки, визжали и выли. Подростки пробовали дротики, осматривали копья и, испытывая их острие, покалывали в шутку друг друга. Десятка полтора собак, в которых нетрудно было узнать принадлежавших экспедиции, но полуодичавших, держались вне круга, в стороне от шалашей, очевидно собираясь сопровождать охотников, а в ожидании ссорились и грызлись друг с другом.
Наконец все оружие было вынесено, и взрослые, вооружившись копьями, двинулись толпой на восток. За ними шли подростки, несшие дротики, ножи и ремни; они, очевидно, играли роль оруженосцев и носильщиков добычи. Дети, кто на ногах, кто на ногах и руках, бежали сзади и по сторонам с визгом и криками. Собаки следовали поодаль. В конце поляны дети отстали и повернули назад, а толпа охотников, насчитывавшая не менее полусотни человек, вытянулась гуськом по тропе, постепенно скрываясь в лесу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
