Живописец из рода богомазов (иконописцев) из Палехи Андрюшка Голиков подал Петру челобитную: сила чудная в нем пропадает. Он предложил Петру рисовать парсуны (портреты), морские пейзажи, корабли в дыму сражения. Петр заинтересовался и велел послать Андрюшку учиться в Голландию.
Король Август разорен балами и пирами в честь своих фавориток. Польша погрязла в междоусобицах и пьянстве. Петр признает, что функция Польши — только отвлекать неприятеля.
Глава 3
Поход на Кексгольм был прерван в самом начале. Прапорщик Ягужинский доставил Петру письмо от Апраксина, начальника гарнизона крепости в Ямбурге, в двадцати верстах к северу от Нарвы. Апраксин писал, что вышел весной из Ямбурга к устью Наровы (Нарвы). Прибыли пять шведских кораблей, один из которых русские разбили. Тогда шведы встали на якорь на взморье. Апраксин следил, чтобы шведы не выгрузились на берег, разбивал их караулы. Пленные говорили, что в крепости Нарве очень нуждаются, а шведы из-за русских в наровском устье не могут подвезти продовольствие. Схваченный нарочный от ревельского губернатора к нарвскому коменданту рассказал, что в Нарву ждут большое войско. Апраксин просил помощи у Петра.
Петр собрал военный совет: Меншиков, Головкин, Брюс и вице-адмирал Корнелий Крейс. Следовало решить: вести ли гвардию на Кексгольм, отдавая Нарву шведам? Совет был единодушно против: без Нарвы и Юрьева оставались открытыми подступы к Петербургу. Войска и гребной флот вернулись в Петербург: им через неделю следовало быть под Нарвой.
Король Август отступал после роковой битвы при Клиссове. Три года уже Карл колесил за ним по ненавистной Польше, а хотелось настоящего сражения! К Карлу в лагерь прибыла фаворитка Августа, графиня Козельская и стала убеждать короля, что прибыла сюда единственно спасти Речь Посполитую, вернуть Польше ее беспечность, пиры и охоты. Легкомысленный Август раскаивается, что по наущению коварного ливонского посла Иоганна Паткуля стал врагом Карла, и готов разорвать позорный договор с Петром. Но Карл и слышать не хочет о мире: только капитуляция! В конце беседы графиня сообщила, что с голубиной почтой доставили депешу Петра: он с большими силами двинулся на Нарву.
Варшавский сейм декороновал короля Августа, назначив королем Станислава Лещинского, но этого не признала половина воеводств. Восток Польши пылал кровавым восстанием. Август боялся короля Карла: его нельзя было ни купить, ни соблазнить — только война! Август нетерпеливо ждал возвращения графини Козельской. На ужине у пана Собещанского Август узнает, что в округе собираются войска. Это мог быть только король Карл. Но это оказались войска Петра Алексеевича, прибывшие в полное распоряжение Августа.
Глава 4
Петр объезжает место гибели своей армии под Нарвой: здесь Карл нашел свою славу, а русские — силу. Крепость нужно брать очень быстро, не дав Карлу подойти к ее стенам. Меншиков предлагает применить хитрость.
Пришло письмо от Григория Долгорукого о благополучном прибытии к королю Августу русских войск. Из-за подкрепления король рвется в генеральное сражение с Карлом, но его удалось уговорить идти на незащищенную Варшаву.
Русские войска обложили Нарву подковой, упираясь в речку выше и ниже города. Также окружили на другой стороне реки Иван-город.
Меншиков доложил Петру свою хитрость. Четыре полка оделись как шведы и перекрасили орудия в цвет шведского флага. Расположились в десяти верстах от Нарвы. Восьмого июня в русском лагере началась суета: по ревельской дороге шли «шведы». Старый комендант Нарвы Горн радостно приветствовал их и приготовился присоединиться к подступающим войскам. Все смешалось на поле «машкерадного боя», и Горн с ужасом увидел царя Петра, наряженного в шведский мундир. Шведы окружены, но крепость еще не взята.
Теперь следовало окружить корпус настоящих шведов — под Везенбергом.
Король Август без боя взял Люблин и стремительно шел на Варшаву. Русский атаман Данила Апостол с войском пробирался к Праге. Русские уже заняли Брест. Станислав Лещинский готов сложить корону, но его военный совет против. Племянник коменданта Нарвы Арвед Горн предлагает Станиславу созвать посполитое рушение (народное ополчение на случай войны) и сражаться с Августом.
В прошлом году великий гетман Любомирский, знатнейший магнат (крупный феодал) Польши, Пяст по крови (представитель первой династии польских королей), претендовал на польский престол и был избран двумя третями сейма, но этому воспротивился Карл, которому нужна была марионетка. Полковник Горн выкрикнул тогда Лещинского. Великий гетман затаил злобу: Карл затронул его честь. Любомирский заявил, что польские войска ненадежны, и он их не поведет. Он швырнул булаву под ноги Лещинскому со словами: «Я более не гетман». Получив депешу царя Петра, Карл решил сначала доконать Августа. Привести Польшу в покорность Лещинскому, а на следующий год, летом, легко одолеть армию Петра. Против этого высказывались все военачальники шведского короля, но он был глух.
Гетман Любомирский прибыл в лагерь Августа и просил прощения за измену, предлагая взамен свою жизнь. Август великодушно простил. Любомирский рассказал о переполохе в Варшаве: кардинал примас Радзиевский бежал, Лещинский тоже, — как и все паны, связанные с ним. Любомирский советует немедленный штурм Варшавы — до подхода короля Карла.
Глава 5
Гаврила Бровкин с Андрюшкой Голиковым прибыли в Москву. В доме Ивана Бровкина появился мажордом-иностранец. По Москве идут разговоры, что Ивану Артемичу вот-вот дадут титул.
Гаврила привез князю-кесарю письмо от Петра о победном «машкерадном бое».
Ромодановский допрашивает распопа Гришку, который являлся посланником к Софье Алексеевне. Следовало раскрыть заговор.
Наталья Алексеевна устраивает пир в Измайловском дворце по случаю прибытия Гаврилы Бровкина.
Глава 6
У шведов отбиты двенадцать бригантин и фрегатов — вся разбойничья эскадра капитана Лешерта, который два года не пропускал в Чудское озеро ни одного российского судна.
Штурмом взят Юрьев. Меншиков советует Петру не тянуть взятие Нарвы и встретить выехавшего к нему короля Августа в крепости. Жители Нарвы требуют сдать город. После недельной канонады (Петр дал на взятие Нарвы самое большее — семь дней) крепость пала. Петр назначил Меншикова комендантом и приказал остановить разграбление Нарвы.
Евгений Иванович Замятин
(1884–1937)
«Мы»
(Роман)
Пересказ
Запись 1-я.
Автор приводит объявление в газете о завершении постройки первого Интеграла, который призван объединить космические миры под властью Единого Государства. Из восторженного комментария автора следует, что Единое Государство — государство будущего, охватывающее весь земной шар и основанное на справедливых и непреложных принципах математики. Автор намерен написать поэму, восхваляющую мудрую политику Единого Государства.
Запись 2-я.
Автор (один из строителей Интеграла) наблюдает на очищенном от облаков небе движение строительных устройств и восхищается эстетичности механизмов. Движение машин прекрасно, потому что оно воплощает в себе абсолютную несвободу — символ высшего порядка (тогда как свобода — признак хаоса). Люди в упорядоченном мире носят числовые обозначения и называются «нумерами». Автор, номер которого Д-503, вспоминает встречу в музее с женщиной I-330, удивленной его реакцией на картину XX в. В женщине было что-то, что не укладывалось в обычные уравнения (некий икс), поэтому автор сильно разгорячился, отвечая на ее вопросы.
Запись 3-я.
Понимая, что его поэма может быть не совсем понятна «дикому» читателю, автор дает некоторые пояснения касательно быта своей эпохи на планете Земля. Точно так же человек XX в. объяснял бы дикарю, что такое пиджак. Для начала автор объясняет азы — такие, как Часовая Скрижаль, Личные Часы, Материнская Норма, Зеленая Стена, Благодетель. Все это различные ограничения, расписания и преграды, которые делают поведение человека строго контролируемым. Научная регламентация образа жизни позволяет сохранить самое жизнь, поэтому столь важна для всего человечества. Великие путешествия, открытия «разных америк» и другие выдающиеся события прошлого на самом деле несли с собой хаос и приводили к медленной гибели миллионов.
Запись 4-я.
Автор посещает лекцию, на которую его приглашала загадочная женщина I-330. Все ему кажется подозрительным: непонятно, откуда незнакомка знала, что у него наряд на эту лекцию; непонятно, почему критика былых эпох кажется пустой и бессодержательной; игра I-330 на старинном рояле не вызывает поначалу смеха. И тем не менее автор принимается смеяться вместе со всеми над искусством древности, считая вдохновение эпилепсией. Истинно прекрасна лишь музыка математической гармонии. Вечером автор встречается с любимой женщиной, которая хочет каких-то изменений от него, но не может объяснить, что именно ей нужно. Автор негодует на свою подругу.
