Письмо от Сириуса застало Гарри врасплох, и он долго сочинял ответ, порвав не менее пятнадцати кусков пергамента, прежде чем сумел написать что-то если не оптимистичное, то более-менее ровное. Ему не хотелось, чтобы Сириус знал о чём-нибудь… таком…
Подумать только, когда-то раньше он бывал недоволен своей жизнью. Сравнивать было не с чем.
* * *
В день похода в Хогсмид Гарри выждал, пока туда уйдут все - для того и назначил встречу в два, а не с утра - вышел из замка, сопровождаемый подозрительным взором Филча, и за ближайшим же поворотом накинул на себя мантию-невидимку. Упомянутый Сириусом мостик Гарри знал, и добрался туда за несколько минут. Большущий чёрный пёс уже был там.
- Привет, Бродяга, - Гарри скинул мантию, убедившись предварительно, что никто его здесь не видит.
Пёс с оживлением обнюхал его рюкзак, где лежала целая жареная курица, штук пять несладких булочек, большая бутылка тыквенного сока и целая россыпь разных конфет (Добби, как мадам Помфри, считал, что Гарри нужно усиленно питаться, и порывался притащить столько еды, сколько Гарри не унёс бы), махнул хвостом, потом повернулся и затрусил по поросшей редким кустарником земле, вверх к каменистому подножию горы. Гарри перешёл через изгородь и последовали за ним.
Сириус подвёл их к самой горе. Земля вокруг была усеяна большими камнями. Псу, с его четырьмя лапами, это путешествие ничего не стоило, но Гарри скоро выбился из сил, карабкаясь следом с тяжёлым, оттягивавшим плечи рюкзаком; пару раз у него начинала кружитсья голова, но удавалось с этим справиться. Он всё лез и лез за Сириусом вверх, на гору, и почти полчаса взбирался по отвесной, каменистой вьющейся тропе, следуя за высоко поднятым, колышущимся из стороны в сторону хвостом. Камни впивались Гарри в ступни сквозь тонкие подошвы кроссовок.
Затем Сириус исчез из виду, и Гарри, дойдя до того места, где крёстный испарился, увидел узкую расщелину; проскользнув в неё, он очутился в прохладной, скудно освещённой пещере. В дальнем конце последней стоял гиппогриф Клювокрыл, стреноженный верёвкой, обвязанной вокруг большого камня. Наполовину серая лошадь, наполовину гигантский орёл, Клювокрыл сверкнул на гостя свирепым оранжевым глазом. Гарри склонился перед гиппогрифом в поклоне, вспомнив прошлый год. Клювокрыл некоторое время важно глядел на него, а потом опустился на чешуйчатые колени. Гарри, решив, что формальности на этом закончены, во все глаза смотрел на чёрную собаку, превращавшуюся в его крёстного отца.
Сириус был одет в драную серую мантию, ту самую, которую носил, сбежав из Азкабана. Чёрные волосы довольно прилично отросли с момента встречи у камина, и сам Сириус всё ещё оставался почти болезненно худым.
- Привет, - Сириус неловко обнял Гарри.
- Привет, - оба не знали, что ещё сказать, и после нескольких секунд неловкого молчания Гарри вспомнил о безопасном предмете беседы. - Я принёс еду.
- Еда! - ликующе воскликнул Сириус. - Давай её сюда.
Гарри вытащил всё из рюкзака и с почти материнской нежностью наблюдал, как Сириус с жадностью поглощает курицу.
- Спасибо. Последнее время питаюсь крысами. Не могу красть много еды из Хогсмида, это привлекло бы слишком много внимания.
Он улыбнулся Гарри, но Гарри ответил на улыбку неохотно.
- Что ты здесь делаешь, Сириус? - спросил он. - Мне за тебя беспокойно.
- Выполняю обязанности крёстного отца, - ответил Сириус, совсем по-собачьи вгрызаясь в куриную кость. - Не беспокойся обо мне, я исполняю роль очень симпатичного бродячего пёсика.
Он по-прежнему улыбался, но, заметив беспокойство на лице Гарри, продолжил уже более серьёзно:
- Хочу быть рядом. Знаешь… дела становятся всё хуже. Я постоянно краду газеты, как только кто-то их выбрасывает, и, судя по всему, встревожен не я один.
Он кивнул на валявшиеся на полу пожелтевшие номера «Пророка».
Но Гарри не было дел до какой-то дурацкой газетной писанины - он не отрывал взгляда от Сириуса.
- А что, если тебя поймают? Что, если тебя увидят?
- Здесь в округе только ты, Рон и Гермиона, да ещё Дамблдор знают, что я анимаг, - пожал плечами Сириус. - Серьёзно, Гарри, не беспокойся об этом. Никто и не подумает искать меня здесь.
Гарри вздохнул, но спорить больше не стал, а вместо этого подобрал газеты и посмотрел на заголовки. «Загадочное заболевание Бартемиуса Крауча», «Сотрудница министерства до сих пор не найдена - министр магии берёт дело под личный контроль». «Ну взял он это дело под личный контроль, а толку-то? Неужели Фадж думает, что сумеет вдохновить авроров на более тщательное расследование, чем раньше?»
- По их словам выходит, будто Крауч умирает, - задумчиво протянул Гарри, - но он не может быть настолько болен, он же добрался сюда в ту ночь… Хотя, правду сказать, последний раз, когда я видел его вблизи, он действительно показался мне больным. В тот вечер, когда Кубок Огня выплюнул моё имя...
- В какую ночь?
Гарри рассказал, как ходил в ванную старост разгадывать вопли яйца, и чем всё это закончилось. Если уж злокозненный Крауч пробрался мимо бесшумно и невидимо, то вряд ли он так уж болен. Если он не призрак уже, конечно…
- Странно… - Сириус крутил булочку в руках, задумавшись. - Это совсем не похоже на Барти Крауча…
- Ты его знаешь?
Лицо Сириуса потемнело.
- О, я прекрасно знаю Крауча, - тихо проговорил он. - Это он отдал приказ отправить меня в Азкабан без суда.
- Как это случилось?
- Крауч в то время был главой департамента защиты магического правопорядка, не знал?
Гарри отрицательно качнул головой.
- Расскажи мне обо всём подробнее.
- Его прочили в министры магии, - продолжал Сириус. - Он великий колдун, Барти Крауч, исключительно любящий власть. О, нет, он никогда не поддерживал Вольдеморта, Нет, Барти Крауч всегда открыто заявлял о своём неприятии чёрной магии. Но потом многие, кто тоже не желал переходить на сторону сил зла... Представь, что Вольдеморт находится у власти сейчас. Ты не знаешь, кто на его стороне, не знаешь, кто работает на него, а кто нет; тебе известно, что он умеет так управлять людьми, что они, не в силах сопротивляться, творят самые жуткие вещи. Ты боишься за себя, за свою семью, за друзей. Каждую неделю приходят всё новые сообщения о чьей-то смерти, о чьём-то исчезновении, о том, что кого-то пытали... в министерстве магии полный бардак и разброд, там не знают, что делать, стараются сохранить всё в тайне от магглов, а магглы тем временем погибают толпами. Террор... паника... путаница... вот так тогда и было.
- В такие времена в одних людях просыпается всё самое лучшее, а в других - худшее. Возможно, в самом начале принципы Крауча были хороши, не знаю… Он сделал головокружительную карьеру в министерстве и стал применять самые суровые меры в отношении приспешников Вольдеморта. Авроры получили новые полномочия - например, был такой приказ, что лучше убивать, чем брать в плен. Я был не единственным, кого без суда и следствия отдали в лапы дементоров. Крауч боролся с насилием с помощью насилия, он разрешил применять к подозреваемым Непростительные. Я бы сказал, что он стал таким же безжалостным и жестоким, как и многие из тех, против кого он боролся всё это время. Учти, у него имелось множество почитателей; они одобряли его политику, считали, что он действует правильно, многие маги требовали избрания его министром. Когда Вольдеморт исчез, казалось, что избрание Крауча - вопрос времени. Но потом случилась одна крайне досадная вещь... - Сириус хмуро усмехнулся. - Его собственный сын был пойман вместе с группой Пожирателей Смерти, которые умудрились избежать Азкабана. Они хотели найти Вольдеморта и вернуть его к власти.
