но они все боялись, что вы станете рабами иных, им это внушили. Не судите их строго. Ну и… словом, чаще всего источником «грязной» крови становились женщины. Их заставляли нести это бремя, укоряли. Прабабушка Рейва вступила в связь с аркаимцем. Твоя бабушка, Якоб, – с экимцем, который жил по соседству. Энграм и Фандер… у них какая‐то темная история, и я точно знаю, что их мать и сама всю жизнь маскировала, кто она, правда менее радикальными способами. Не знаю, что с ней, но, мне кажется, ее предки ввязались в какую‐то магию, куда более древнюю, чем земля. Словом, да, это звучит ужасно, но это уже случилось.
– И какой был план? – Листан закидывает ногу на ногу и смотрит на Блауэра с дерзким выражением, за которое в былые времена непременно получил бы крепкое словцо.
– Разработать одну таблетку на всю жизнь. Для ста лучших семей, в которых якобы родились особенные дети, было необходимо разработать вечное лекарство и не допустить их связи с иными. Тогда у нас было бы сто тридцать идеальных магов, которые должны были стать будущим Траминера. Высшим светом. Мы бы очистили за счет их влияния земли от иных. Остановили собственное вымирание.
– А мы вымираем? – закатывает глаза Рейв.
– О да… естественный отбор. Вы не видите реальной картины… но траминерцев крайне мало, а станет еще меньше.
– Зачем вам был нужен Масон? – Якоб горбится, сцепляет руки в замок и шарит взглядом по полу, будто там написаны какие‐то ответы.
– Он гений. Действительно гений. Мы сочли, что это наш последний шанс. Вариантов было два: или он справится и мы получим желаемое, или сделаем его козлом отпущения и публично обвиним, что иные – причина страшной болезни. А чтобы он молчал, когда ему все расскажут об истинной причине исследований, в заложниках оказалась его дочь.
– И я все равно не понимаю. – Рейв качает головой. – Как вам это поможет в борьбе с иными? Вот мы сильные, и что? Бросить нас на масштабную охоту?
– Все просто. – Глаза Блауэра горят фанатичным огнем. – Вариант А: Масон изобретает таблетку, которая делает вас навсегда сильными и здоровыми. Орден встает у руля, Хейз – во главе Траминера: это же он нанял Масона и создал идеальное лекарство. Пара правильных законов, революция, в которой дети Ордена – символ победы и надежда. Но самое главное, мы смогли бы в будущем внедрить таблетку в жизнь истинных и причиной назвать отсутствие иных на наших территориях, которые травили нас своим существованием. Когда все закончится и Траминер закроет границы, все встанет на свои места. Аристократия наверху, новые истинные – средний класс, грязные иные – рабочий. Идеальный план захвата власти и выдворения эмигрантов. Вариант Б: никакого лекарства нет. Масон – зло, пообещавшее нам спасение и не давшее его, которого публично линчуют. Революция обозленных истинных, гражданская война. Слухи, что болезнь ползет и в другие слои населения. Сотня сильных детей – мученики и одновременно рыцари, которые борются за простых истинных. Границы закрываются. Учебники переписываются. Газеты напишут «правду»…
– А если бы лекарства не было?
– Да чего вы так боитесь? – Брайт всплескивает руками и в ужасе смотрит на Блауэра. Ей, дорнийке, его ни за что не понять.
– Я же сказал. Вырождения, вымирания, захвата власти. Еще одно поколение, и нам конец. Не будет больше наших традиций, нашей культуры. Ни-че-го.
– Как жестоко… – Брайт качает головой. – Вы пожертвовали моим отцом…
– Да. Пожертвовали. Нам был нужен большой эмоциональный взрыв. Что‐то особенное. Рассматривали вариант эпидемии, или повышения цен, или налогов. Перебои с какими‐то продуктами питания, в которых можно обвинить иных. Выбрали спасительную миссию по производству вакцины. Умершая надежда – это ужасно грустно. Да и мы устали от таблеток.
– Вы устали? – хохочет Якоб. – Вы?
Блауэр на это молчит, опускает голову и кивает.
– Осталось понять, что предложить Бэли Теран вместо лекарства. – Рейв прячет лицо в ладонях.
– Корабль в Дорн? – улыбается Блауэр. – Хотите отправить мисс Масон домой? Разве вы не связаны чарами? Я слышал от Блэка про чары Фиама… точнее, от Хейза, который орал про это на всю лабораторию, а потом Блэк мне всё рассказал. Он все‐таки гений… Разве Брайт, в конце концов, не может улететь?
– Я отправляюсь с ней, – решительно заявляет Рейв.
– Бежите с тонущего корабля без друзей? – Он ухмыляется.
Рейв молча на него смотрит.
– Предлагаете всем раскрыть правду?
– Вас убьют в ту же секунду, – пожимает плечами Блауэр. – Если кто‐то из вас станет болтать, это будет верная смерть. Я не смогу защитить никого.
– А своего сына спасти от войны вы не хотите? – Рейв уверенно добивает. Блауэр поджимает губы. Якоб хмуро молчит, сжимая пальцы в кулаки.
– Это мое дело, – кивает Блауэр. – И я сам позабочусь о моей семье, не сомневайтесь. Полагаю, вы приняли антидот, который очистил вашу кровь. Чудесный цвет глаз. Кстати, согласно теории Масона, глаза вернутся к зеленому через пару недель, тогда же ваш резерв сил восстановится до сравнимого с обыкновенным траминерцем. Сейчас вы почти всего лишены. Пока вы восстановитесь или повысите уровень токсинов, чтобы сразиться с кем‐то из взрослых, пройдут недели. Токсин не накапливается в крови так быстро. Что уж говорить о ваших же однокурсниках. Вы слабы, беззащитны. Этого я сыну не желаю. Вы привыкли к силе, которую вам дали мы. Без нее вы не знаете, как жить.
– А как же правда? – Рейв хмурится, качает головой и искренне не понимает, почему ждет от Блауэра ответа, который его не разочарует.
– Долго вы с этой правдой не проживете.
– Посмотрим.
– Ну, быть может, разве что с сиреной под боком… – Он кривовато усмехается и встает, давая понять, что разговор окончен.
Глава сорок восьмая
Путь
ПУТЬ
Расстояние от точки А до точки Б в пространстве или времени.
– Вернулись туда, где все началось? – улыбается Брайт.
– Нет… все началось на берегу. Но с этим местом определенно связаны одни из лучших моих воспоминаний.
Библиотека изменилась. Она стала выглядеть почти нормально, будто и не было ничего. Книги в отсутствие людей активно принялись сами себя восстанавливать, следуя за собратьями. Снова выросли стеллажи, вернулась на стены обшивка. О былом теперь напоминает только слабый запах гари, но он больше не кажется удушливым. Скорее похоже на только что затушенный костер, и это почти романтично. Рейв и Брайт падают за один из столиков, разворачиваются друг к другу и долго молчат.
– Прости. – Брайт облизывает губы.
– За что?
– Я винила тебя… только потому
