В результате утомительных встреч и многочисленных приёмов у гостеприимных иркутчан Резанов стал "приметно слабеть" и начал серьёзно задумываться о смерти, он вспомнил свою супругу Анну Шелехову. В Иркутске его очень хорошо принимали. В уже упомянутом письме свояку Булдакову, Резанов изливает душу: "Наконец я в Иркутске! Лишь увидел город сей, то и залился слезами. Милый, безценный друг мой живёт в сердце моём! Сегодня день свадьбы моей (24 января), живо смотрю я на картину прежнего счастья моего, смотрю на всё и горько плачу… силы мои меня оставляют. Я день ото дня хуже и слабее. Не знаю, могу ли дотащиться до вас. Разочтусь с собою и со временем…". Оправившись немного в Иркутске, несмотря на уговоры друзей и врачей, Резанов приказал своему конвою скакать дальше. 26 февраля перед Красноярскам Резанов вдруг теряет сознание и выпадает из кибитки. Казак подхватывает его и скачут в Красноярск. Две недели зимней дороги из Иркутска обострили болезнь, а падение лишило Николая Петровича последних сил. 1 марта 1807 года камергер Его Императорского Величества, кавалер и командор Николай Петрович Резанов скончался в городе Красноярске, временами приходя в сознание. В метрической книге соборной Воскресенской церкви Красноярска священник Иван Слопцов 14 марта записал: "Генерал-майор и кавалер Николай Петров Резанов. 40 лет. Умер от горячки. Исповедан и приобщён. Погребен при соборной церкви". "Земле же не был предан в течение 2-ух недель, потому что живописцы снимали с него портреты для отправки в Петербург, но тело усопшего в продолжении этих двух недель никакому разложению не предавалось, лежал как живой"*(7)
Был ли Резанов действительно влюблён в прелестную Кончиту? Пусть поэты забросают нас камнями, скорее всего нет. Умный и наблюдательный Лансдорф в своём дневнике писал следующее: "Все-таки нужно отдать справедливость оберкамергеру фон Резанову, что при всех своих недостатках, он все же отличался большими административными способностями, - писал в своем дневнике современник командора доктор Лагендорф. - Можно было бы подумать, что он сразу влюбился в эту испанскую красавицу. Однако в виду присущей этому холодному человеку осмотрительности, осторожнее будет допустить, что он просто возымел на нее какие-то дипломатические виды".
Кроме того в том же иркутском письме Булдакову сам Резанов пишет: "…Из калифорнийского донесения моего не сочти, мой друг, меня ветреницей. Любовь моя у вас в Невском под куском мрамора, а здесь - следствие энтузиазма и новая жертва Отечеству. Консепсия мила, как ангел, прекрасна, добра сердцем, любит меня; я люблю её и плачу о том, что нет ей места в сердце моём, здесь я, друг мой, как грешник на духу, каюсь…".
Впрочем может быть поэты и правы, эти строки лишь следствие слабости и предчувствия близкой кончины, а записки Лансдорфа можно списать на ревность, ведь и сам он был неравнодушен к чарам Консепсии. Мнения противоречивы. Дальнейшие события еще больше запутывают искателя истины. На первый взгляд, Кончита действительно стала для Резанова средством к достижению своих дипломатических целей. А планы были захватывающими. У графа возникла идея основать в Калифорнии севернее 42гр поселение, которое стало бы житницей сельскохозяйственных продуктов для Русской Америки. К тому же Резанов заметил, что Испания тяготится своими колониями в Северной Калифорнии и готова вести переговоры об их дальнейшей судьбе. В своих мечтах граф видел всю Калифорнию российской. Хотя сложно заглянуть в душу человека, сложно понять, только ли материальными целями руководствовался Николай Резанов, добиваясь любви юной испанской красавицы.
Уезжая из Калифорнии Резанов заверил юную невесту, что вернётся за ней через два года. Верность, с которой Консепсия ждала своего жениха, стала темой многих литературных произведений. Хотелось бы только заметить, что романтичные поэты неправы, когда говорят о том, что Консепсия не знала о смерти Резанова. Баранов счёл своим долгом сообщить об этом трагическом событии в 1808г. в письме к её отцу. Консепсия не ждала жениха, она просто сохранила верность своей любви, не выйдя замуж за другого. "…Всевышнему провидению не угодно было исполнить горячее его к родству Вашему желание. Постиг преждевременно общий всем смертный предел, а потому разрешиться должна обязанность и судьбою Вашей прекрасной дочери свободою, о чём за долг себе вменил известить Ваше высокоблагородие при случившейся теперь оказии". Но Конча не воспользовалась предоставленной ей свободой и продолжала хранить в сердце верность своему любимому на протяжении 50 лет.
В романе "Утраченная империя" Гектор Шевиньи так напишет о первой красавице Калифорнии: "Консепсион оказалась не только внешне прекрасной, своевольной и страстной женщиной. Она оказалась сильной духом, способной вынести всё с гордо поднятой головой и без жалоб и компромиссов прийти к своему горькому концу".
Однако не следует думать, что она удалилась от мира. Напротив, всю жизнь Консепсион помогала бездомным и голодным, став чем-то вроде ранней Матери Терезы. В Калифорнии её знали как "La Beata"(Благословенная). Более того, люди её знавшие, свидетельствовали, что она "распространяла смех и веселье, где бы не появлялась"
Доктор Лангсдорф опубликовал свои "Заметки о путешествии вокруг света…" в 1812 году во Франкфурте. Английский адмирал сэр Георг Симпсон навестил Калифорнию в 1842 году и имел в своей библиотеке английское издание книги Лангсдорфа. До прибытия в Калифорнию он прочитал ее и уже знал об "одной даме исторической известности".
Велико было его удивление, когда он узнал, что эта дама присутствует на банкете в честь его прибытия в Калифорнию. Встреча Симпсона с Доньей Консепсион имела место в Санта-Барбара, как утверждает Дэвис, но не в Монтерей, как писал Брет Гарт и другие. На этом банкете Симпсон и рассказал о книге Лангсдорфа и кто-то попросил его сделать выписку и только то, что относилось к "Консепсион Аргюэлло". - Из этой выписки сделаны были копии и одна из них из Санта Барбара через Монтерей и попала в Эрба Буэна, в Президио и Миссию Сан-Франциска. В 1846 году Соединенные Штаты объявили войну Мексике и в 1847 г. заняли "Эрба Буэна" и переименовали ее в "Сан-Франциско".
В 1843 году донна Консепсьон поступила в третий Орден Белого Духовенства. После основания в 1851 году конвента (монастыря) Св. Доминика она приняла монашеский сан под именем Мария Доминга. Вместе с монастырем она переехала в Беницию, где и встретила свою смерть 23 декабря 1857 года.
Ее тело было захоронено на кладбище монастыря, а в 1897 году перенесено на специальное кладбище Ордена Святого Доминика. "Так трагически окончившийся короткий роман её - писал в начале 40-х Николай Сергиевский, - стал широко известен в обоих Калифорниях, а в последствии и во всей Америке, и имя её, окружённое романтической дымкой, стало символом той идеальной любви, о которой псалмопевец сказал, что водам многим не залить её и рекам её не потопить. И долго ещё потом в Америке, вплоть до начала этого века, излюбленным номером во всяких народных зрелищах была живая картина, изображавшая молодую красавицу-испанку, облокотившуюся о пушку у форта Сан-Франциско с глазами, устремлёнными в сторону океана, в тщетном ожидании своего русского жениха".
1*Джон Вульф не был таким уж шлемазлом. При выходе из Новой Англии "Юнона" вместе с грузом оценивалась в 35000 долларов. Требующее ремонта судно вместе с остатками груза было продано за 48000. Причём к тому времени он скупил 1 тыс. шкур калана. Кроме того в плату входили 300 пиастров серебром и бесплатная доставка экипажа "Юноны" в Макао(кроме тех 5 матросов что решили остаться в службе Компании). Там Вульф обменял свои меха на чай и удачно сбыл его Ост-индской компании перед тем, как отправиться в Россию.
2*Когда мужчины находились на промыслах, оставшиеся дома старики и подростки добывали морских птиц на прибрежных утёсах. Оброк составлял 250 птичьих шкурок, из которых женщины должны были сшить 7 парок. Каждому собравшему штатное число шкурок выдавалась одна парка, вместо неё приказчик заставлял его добыть 5 лисиц или выдр. Женщины(кроме жён тойонов) должны были накопать по 4 корзины луковиц камчатской лилии- сараны. На жён охотников, отправившихся на промысел в своей байдарке, налагался меньший оброк- только 2 корзины сараны. Занятие это было весьма трудоёмким, и больные, беременные или имеющие грудных детей чтобы рассчитаться с Компанией вынуждены были покупать сарану у других женщин. В сезон на каждую налагался новый оброк в зависимости от урожая 4-8 корзин ягод. В остальное время их заставляли шить парки, заготовлять рыбу. Фактически положение туземных женщин было близко к положению каюров, За свою работу они также практически ничего не получали.
3*В октябре того же 1806г. оставленная в России первая жена Баранова, Матрёна, скончалась. Став официально вдовцом он смог усыновить своих детей.
