с подписью-автографом (ОР РГБ. Ф. 218. К. 1269. Ед. хр. 14. Л. 37).
М. А. Булгаков — Я. Л. Леонтьеву. 5 октября 1936 г.
Большое спасибо Вам, дорогой Яков Леонтьевич за милое и заботливое письмо.
Оба договора подписаны[411] 25.09, и я уже начал свою деятельность. Пожелаем, чтобы она была удачна!
Москва, как и полагается, награждает меня житейскими заботами. В числе прочего ожидаю с нетерпением приезда Асафьева. В каком состоянии его работа[412] — не знаю. По словам Дмитриева, он поправляется после болезни.
В проезде Худ[ожественного] Театра загадочное молчание, правда, прерванное легким разговором с юрисконсультом ихним о возврате пяти тысяч за «Виндзорских». — С большим удовольствием, — говорю я, — вычитайте из авторских.
Сестренка, кума и благодетельница[413], распеваясь по телефону в ласках и нежностях, услышав о ГАПТ, рявкнула вдруг: «Как?!!» — столь страшно, что Люся дрогнула. Из чего заключаю, что ГАПТ им не нравится.
А, впрочем, да упадут они в Лету. Туда им и дорога.
Не знаю только, падая, наделают ли каких-нибудь пакостей, или нырнут беззвучно.
Вероятно, наделают, для порядку.
Сегодня у меня праздник. Ровно десять лет тому назад совершилась премьера «Турбиных». Десятилетний юбилей.
Сижу у чернильницы и жду, что откроется дверь и появится делегация от Станиславского и Немировича с адресом и ценным подношением. В адресе будут указаны все мои искалеченные или погубленные пьесы и приведен список всех радостей, которые они, Станиславский и Немирович, мне доставили за десять лет в Проезде Худ[ожественного] Театра. Ценное же подношение будет выражено в большой кастрюле какого-нибудь благородного метала (например, меди), наполненной той самой кровью, которую они выпили из меня за десять лет[414].
Приезжайте поскорей, дорогой друг, я Вам все это покажу. Поправляйтесь!
А вот Вам автографы лиц, входящих в семейство:
Дорогой Яков Леонтьевич. Целую Вас. Сергей.
Дорогой Яков Леонтьевич, я Вас люблю так же нежно, как и раньше, без Вас в Москве пусто.
Ваша Елена Булгакова.
Пишите! Целую дружески.
Ваш М. Булгаков.
Печатается впервые (РОИРЛИ. Ф. 369. № 325. Л. 5). Публикация и комментарии В. И. Лосева.
М. А. Булгаков — Е. С. Булгаковой. 29 ноября 1936 г.
Утро, где-то под Ленинградом.
Целую тебя крепко, крепко.
Твой М.
Облобызай Сергея!
Булгаков М. Дневник. Письма. 1914–1940. Печатается и датируется по первой публикации (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 4. Л. 4).
М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 3 января 1937 г.
Москва
Дорогой Коля, ответ на твое письмо от 9 декабря 36 года[415] задержан мною из-за болезни нашего Сергея — он захворал скарлатиной.
Прежде всего, я со всею серьезностью прошу тебя лично проверить французский текст «Зойкиной» и сообщить мне, что в нем нет и не будет допущено постановщиками никаких искажений или отсебятин, носящих антисоветский характер и, следовательно, совершенно неприемлемых и неприятных для меня как для гражданина СССР. Это самое главное.
Теперь второе: раз уж пьеса пойдет в Париже, мне не хотелось бы, чтобы разные личности растащили мой литераторский гонорар.
На днях я отправил Альфреду Блоху подписанный мною официальный текст пувуар, который мне прислал Блох.
Прислать тебе доверенность на французском языке, засвидетельствованную здесь, я не имею никакой возможности. Русскую же постараюсь выправить и прислать тебе.
В этом письме отправляю тебе: 1) копию моего письма к Фишеру и 2) копию моего письма Альфреду Блоху на русском языке, которое сегодня отправляю Блоху и которое прошу тебя перевести на французский язык.
Вот все, что я пока мог сделать для того, чтобы оградить мое авторское достояние.
Дальше: среди моих пьес пьесы под названием «Новый дом» нету. Фишер мне как-то прислал бюллетени с просьбой подписать их и с письмом, из которого как будто смутно видно, что это имеет общее с «Зойкиной квартирой». Я категорически отказался подписать бюллетени, написав, что у меня пьесы «Новый дом» нет. Не можешь ли ты навести справку поточнее, что это за произведение искусства?
Пожалуйста, пришли мне адрес Рейнгардт.
Надеюсь, что мои письма тебе и Блоху помогут охранить гонорар и воспрепятствовать попыткам увезти его в Германию.
Есть предположение, что МХАТ поедет в Париж, но исполнится ли это, я не знаю. С осени этого года я не связан с МХАТ. Я подал в отставку, потому что мне было слишком тяжело работать там после гибели «Мольера». Сейчас я работаю штатным либреттистом в Большом Театре (опера).
Скарлатина у Сергея кончается. Надеюсь, не будет осложнений, станет легче. На днях пишу тебе опять.
Твой М. Булгаков.
Письма. Публикуется и датируется по машинописной копии (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 17. Л. 1–2).
М. А. Булгаков — Н. А. Булгакову. 7 января 1937 г.
Москва
Дорогой Никол!
При этом письме прилагаю выданную мною тебе доверенность на «Зойкину квартиру», причем подпись моя заверена следующею надписью:
Подпись руки гр-на М. Булгакова Правление дома удостоверяет.
Управдом Пеликс.
6.I.37
И печатью «Р. Ж. С. К. Т. Дом им. Дм. Фурманова “Советский писатель”». Подпись и печать Домоуправления того дома, в котором я проживаю, «гр-на» означает — гражданина, «РЖСКТ» означает Рабочее Жилищно-Строительное Кооперативное Товарищество.
Извести о получении доверенности.
Твой М. Булгаков.
Доверенность
Настоящей доверенностью я, драматург Михаил Афанасьевич Булгаков, проживающий в Москве, по улице Фурманова (бывший Нащокинский переулок) в доме № 3, кв. 44, предоставляю брату моему, доктору Николаю Афанасьевичу Булгакову, проживающему в Париже в доме № 11 по улице Жоббе Дюваль, право заключения договоров на пьесу мою «Зойкина квартира» и получения авторского гонорара по этой пьесе за пределами СССР.
Настоящая доверенность выдана для предъявления в Общество драматических писателей и композиторов в Париже (9-11, улица Баллю, Париж IX) и действительна в течение двух лет со дня подписания ее мною, то есть по третье января 1939 года.
М. Булгаков.
Москва
Письма, не полностью. Затем: Михаил Булгаков. Дневник. Письма. 1914–1940. Публикуется и датируется по автографу и машинописной копии (ОР РГБ. Ф. 562. К. 19. Ед. хр. 17. Л. 3–4).
М. А. Булгаков — П. С. Попову. 29 января 1937 г.
Дорогой Павел!
Сообщи, когда можно навестить тебя. Я соскучился по тебе. Звони мне, сговоримся, когда повидаемся у меня или у тебя.
У нас тихо, грустно
