Третье здание, находящееся на Сионе, это дом, принадлежащий англопрусской протестантской миссии; он построен на юго-западной покатости Сионской горы, в два этажа уступами; рядом с ним на обделанной красиво площадке устроено протестантское кладбище и разведен садик; там поставлены надгробные памятники над могилою Александра, первого англиканского епископа из обращенных евреев, который, если верить иерусалимским сказаниям, отравлен иезуитами.
На границах армянского и православного кладбища находится кладбище американской миссии, обнесенное стеною.
Вот все, что находится ныне на Сионе! Кроме дома Каиафы, старой мечети Давидовой и нового протестантского дома, нет ничего – лишь пустые развалины и гроба; покатости же Сионской горы вспаханы и засеяны, как бы в исполнение пророчества Михея: «Сион, яко нива изорется». Адриан не заключил Сиона в черту нового города и с тех пор он навсегда остался за стенами. О Сион, украшение края, утеха всей земли Израилевой! где часы твоего веселья и славы, когда на воззвание Царя пророка, людие обступали тебя («обыдите людие Сион и обымите его»), дивуясь на твои бесчисленные башни, присматриваясь к твоим столпостенам и дворцам, отененным пальмами и кипарисами, чтобы возвестить славу векам грядущим? Или никогда более не разовьются твои знамена? Или трубы твои умолкли на век? С сожалением взирают на тебя очи наши, ибо только глас плача слышен на Сионе (Иеремия). Гнев Господень, гнев отмщения излился на тебя и ниспроверг основания твои. Теперь красный Сион обратился в пустыню и орется яко нива (Михей) и печально смотрит на бедный город. Но ты, Господи, воскрес, ущедри Сиона; яко время ущедрити его, яко прииде время возвестити в Сионе имя Господне! (Пс 101). Но когда ищу тебя, о святая гора, которая некогда представляла целый народ в своем названии и была сладким символом райской отчизны, истинного жилища Божия, тогда обращаю тоскующие взоры мои к небу, ибо туда, по исполнении прообразований, сокрылась ты с этой земли. О, если бы возмог взойти я на твою вершину, вечный и небесный Сион!
Как бы в напоминание того, что путь к Сиону небесному лежит среди терний, – на земном Сионе встречаются кусты терновника, из которого, легко может статься, был сделан и венец нашего Спасителя. Блуждая нередко по Сиону, я срезал один из таких кустов и, сплетя из него два венка, привез их на память о Сионе в мою убогую келью. Несмотря на то, что срезанный куст был еще молод, иглы его были довольно тверды, длиною в пол вершка и более. Эта находка устраняет мнение тех писателей, которые подобно монсеньору Мисленю, говорят, что в окрестностях Иерусалима нет терновника, и потому полагают, что терновый венец нашего Спасителя был сделан из ветвей колючего дерева, растущего на поле Иерихонском.
На покатости Сионской горы с восточной стороны в довольно далеком расстоянии от дома Каиафы находится красивый грот (пещера), осененный при входе масличными деревьями. Предание говорит, что в этой пещере святой Петр, изшед вон со двора Каиафы, после троекратного отречения от своего Божественного Учителя, в сокрушении сердца «плакася горько». Игумен Даниил говорит, что пещера эта была очень глубока и что в нее спускались по ступеням, а над пещерою возвышалась в его время большая церковь во имя святого Петра. Но теперь нет ступеней, а пещера весьма не глубока, и нет следов бывшей церкви. Теперь эта пещера за городом, уединенная и осененная бледною зеленью олив, удивительно совпадает с состоянием сокрушенной души, и охотно верится, что здесь проливались горькие слезы того, в чьем лице самонадеянность получила столь поучительный для человеческой слабости урок! Невольно просится здесь на уста молитва: «даждь ми слезы, яко Петрови, да плачуся дел моих горько».
Западные и северные окрестности Иерусалима
Долина Гигонская. – Нижний и верхний водоемы Гигонские и соединяющий их водопровод. – Никифория. – Подземная церковь Св. Георгия. – Мамилла, или место монастрыря Св. Вавилы, где погребены христиане, избитые при Хозрое. – Легенда из времен крестоносцев. – Городская таможня и карантин. – Мейдамская площадь и русские странноприимные здания. – Везефа. – Пещера пророка Иеремии. – Гробы царей и судей израильских. – Древние подземные каменоломни.
Спустясь с Сиона мимо дома протестантской миссии (занят школою; здесь же живут прусские диаконисы), выходим на западную сторону Иерусалима в довольно широкую, но не глубокую долину, которая называется долиною Рафаим, то есть долиною великанов, а иные называют ее долиною Гигонскою по имени двух сохранившихся здесь водохранилищ. Одно есть библейская водотечь нижняя, лежит у подножия Сиона, длиною в двести десять, а шириною во сто пять шагов на поверхности, ибо сходами, иссеченными по обеим сторонам в скале, она постепенно суживается и имеет весьма узкое дно; ступени эти служили для приближения к самой воде, когда она опадала или возвышалась; бока этого водоема перегорожены стеною из больших тесаных камней. Хотя в Иерусалиме нельзя не освоиться с этим кроением скал, однако вид этого водоема, как остатка еврейских времен, при мысли об исполинском труде, подъятом при его сооружении, невольно удивляет пришельца. На перекинутой через него плотине, по которой идет дорога в Вифлеем, устроен фонтан (ныне сухой, как и вся водотечь) с арабскою надписью. Арабы называют этот водоем Беркет-ель-султан. По мнению доктора Шульца, развалины водопровода, видные около этого водоема, принадлежат к водопроводу Пилатову, одному из самых длинных, который, проходя около горы Злого совещания, соединяется с подземными трубами, проводившими воду из так называемых прудов Соломона (близ Вифлеема), вплоть до этого водоема. Сколько подумаешь, трудов и издержек было употреблено на снабжение водою Святого Града! Нынешние владетели его держат в большом секрете направление водопровода, снабжающего подземные систерны горы Мории на дворе древнего храма Соломонова, где ныне высится мечеть Омара.
Противу Вифлеемских ворот внизу, по правую сторону дороги, ведущей к Крестному монастырю, на окраине турецкого кладбища находятся остатки верхнего водоема Гигонского, имеющего около 300 футов в длину и 150 в ширину; глубина была прежде значительнее. Источник Гигонский еще не иссяк, но он наполняется лишь от зимних дождей, а в остальное время года дно его покрыто грязью: полуразрушенный водопровод соединяет его с водоемом Езекии, находящимся внутри города за коптским ханом (гостиницею).
По другую сторону Гигонской долины против нижнего водоема находится дача банкира Монтефиоре, окруженная стеною; за нею выстроена ветряная мельница и начато построение еврейской больницы. Рядом с дачею Монтефиоре – Никифория, место, так называемое по имени своего владельца, греческого архимандрита Никифора. Это большой участок земли, насажденной тутовыми деревьями и виноградом, который щедростью владельца предоставлен общему пользованию. Средина участка прорезана широкою аллеею, обсаженною деревьями, ветви которых похожи на нашу рябину; греки называют это деревцо «Пасхалие», вероятно потому, что оно покрывается зеленью как раз к Пасхе. Место это, быстро разросшееся, составляет украшение Иерусалима и по близости своей к Яффским воротам, а следовательно к Христианскому кварталу, служит любимым местом вечерних прогулок туземцев и поклонников. За час или два до захождения солнца (т. е. до затворения ворот) толпы народа обоего пола спешат в Никифорию подышать чистым воздухом; летом в ней разбиваются палатки и некоторые живут в них постоянно от жара; но подобное кочевье не совсем безопасно от хищничества бедуинов. В саду кофейня, возле которой всегда можно застать неподвижных мусульман, наслаждающихся «благим кейфом». Позади Никифории есть еще несколько подобных дач и в том числе дача английского консула г. Финна. Одним словом, эта сторона обещает со временем сделаться загородным Иерусалимским парком. На южной оконечности Никифории между нею и дачею Монтефиоре скромно притаилась подземная церковь Св. Георгия, как сказывают, чудесно открытая в 30-х годах текущего столетия. Участок земли, на которой она находится, принадлежит одному из вифлеемских арабов. Церковь, по предположению, заключает в себе гробы святых иерусалимских мучеников; названа же она церковью Св. Георгия отчасти потому, что в числе найденных в ней образов был образ святого великомученика Георгия (на коне), а более потому, что это единственный из христианских святых, к которому мусульмане имеют почтение и потому принимают под свое покровительство храмы, посвященные его имени, что увидим ниже при описании загородного Георгиевского (беджальского) монастыря.
