себе спутника, Эдмунда Ларка из Глерона, и от этого союза родились две девочки: старшая, Эсса, и младшая, Виэри. В конце зимы сестра потеряла мужа. Она беспокоилась за девочек и просила меня о помощи. Все осложнялось тем, что младшая дочь Соланн, моя племянница, унаследовала способность к магии. Именно это герцог и хотел рассказать тебе. Он подстерег и убил мою сестру, оставив ее дочерей круглыми сиротами, похитил Виэри, пугал ее и мучил. Заодно Его светлость пытался шантажировать меня, что выдаст тебе эту тайну. Жаль вот только, познакомить тебя с моей племянницей Великий Герцог не сможет, крошка сбежала.
— Что значит — сбежала?! — Гильом Де Тайер в ярости сверлил взглядом то леди Одиль, то Дени Де Шаррака. Барон продолжал молчать.
— Ты так спокойно об этом говоришь, как будто один из магов только что не пытался отправить меня к Единому, — раздраженно заметил Максимиллиан.
— Но ведь еще один из магов только что спас тебе жизнь! — раздался женский голос из угла, где стояли арестованные. Это сказала девушка с короткими темными волосами, одетая в платье служанки.
— Напрасно тратишь слова, — усмехнулся стоящий рядом с ней светловолосый маг, которого его собратья называли Андри. — Эти люди видят только то, что им выгодно.
— Стража, заставьте их молчать! — раздраженно воскликнул герцог Де Виндекс. — Остался последний твой поручитель, мой лорд Гильом. Сэр Джерольф Д’Антильи, согласен ли ты с тем, что Великий Герцог Гильом должен сменить на троне Его Величество Максимиллиана?
— О нет, — усмехнулся Джерольф. — Мой законный король — Его Величество Максимиллиан Третий Де Монтассар.
Приор поймал испепеляющий взгляд герцога Гильома, усмехнулся и пояснил:
— Предложение было заманчивым, что и говорить. Но если уж ты решил играть по-крупному, твоя светлость, следовало бы знать, как выживают те, кому не дозволено заниматься политикой. Они терпеливо ждут и в конце концов присоединяются к той стороне, которая явно одерживает верх.
Но Великий Герцог Гильом Де Тайер не собирался сдаваться:
— Я понял, что вы не внемлете голосу здравого смысла… Но я требую справедливости! — воскликнул он. — Я заявляю во всеуслышание, что отец Его нынешнего Величества был назван старшим из близнецов в результате преступного обмана. У меня есть доказательства — признания, подписанные теми, кто принимал младенцев, что мой отец появился на свет первым.
С этими словами герцог выхватил из внутреннего кармана пергамент и развернул его:
— Посмотрите сами.
— Обитель Светлого Сердца в Роклинале все еще разыскивает свою настоятельницу, благочестивую мать Агату, — вскользь заметила леди Де Верлей. — А преподобный отец Беренгарий исчез прямо перед праздником Поворота. Поговаривали о нападении разбойников, но их карета была найдена нетронутой, а тел так и не нашли…
— Хочешь сказать, что я как-то с этим связан, мадам?! — вскипел Гильом. — Такие обвинения не должны быть бездоказательными, иначе ты будешь отвечать перед королевским судом!
— Покорнейше прошу прощения, твоя светлость, у тебя что-то выпало, — сказала вдруг темноволосая служанка.
Стражник замахнулся было на девушку, но широкоплечий слуга и светловолосый маг закрыли ее собой.
Гильом Де Тайер посмотрел вниз. У ног герцога на полу лежал еще один лист пергамента.
— Дай мне это, — повелительно сказал король. Великий герцог нехотя послушался.
Максимиллиан Третий с любопытством погрузился в чтение. Но, по мере того как он читал пергамент, улыбка медленно исчезала с его лица. Брови же, напротив, ползли вверх. Дойдя до конца, монарх свернул пергамент и презрительно посмотрел на кузена, а потом — на придворных:
— Это письмо моему дорогому брату от так называемого лорда Та̇рхи, канцлера самопровозглашенного эрцгерцога Тиро Второго Эньесского. Ведешь за моей спиной переговоры с непризнанным государством, братец?
Знать, собравшаяся в зале, возмущенно ахнула. Гильом отшатнулся:
— Это не мое!
— Письмо, которое начинается: «Милостивый государь и наш дорогой друг, Великий Герцог Гильом Де Тайер», не твое? — усмехнулся король. — Что ж, кузен, я думаю, ты сказал все.
Максимиллиан Третий медленно приблизился к арестованным. Королевские гвардейцы, охранявшие их, заметно занервничали. Король подошел к темноволосой служанке и приподнял ее лицо за подбородок. Стоящий рядом с ней маг дернулся. Стражник, который не спускал с арестованного глаз, ощутимо ткнул его в бок кулаком.
— Нож за корсажем, значит? — промурлыкал Максимиллиан девушке, которая без страха смотрела ему прямо в глаза. — Интересно, что там у тебя еще найдется удивительного?
Указательным пальцем другой руки король оттянул вырез платья девушки, но та неуловимым движением освободилась и, отступив на шаг, присела в реверансе.
— Если Его Величество и дальше намерен распускать руки, — со всей придворной учтивостью произнесла она. — Удивление, скорее всего, окажется весьма неприятным.
Мкимиллиан Третий возмущенно вдохнул, но его перебила бесшумно приблизившаяся леди Одиль:
— Мой король, позволь представить, моя старшая племянница, Эсса Ларк.
— Что это за маскарад, моя леди баронесса? — недовольным тоном поинтересовался Его Величество. — И почему этот цветок до сих пор не представлен ко двору?
— Позволь мне объяснить, — миролюбиво улыбнулась леди Одиль. — После того, как Великий Герцог Гильом убил ее мать и похитил младшую сестру, девочке пришлось скрываться. Но она нашла в себе мужество появиться здесь, чтобы помочь вывести заговорщика на чистую воду.
— Зачем вообще был нужен весь этот спектакль? — поморщился король.
— Мой план был в том, чтобы заставить Великого Герцога самого выдать себя, — улыбнулась баронесса, — Что, как видишь, он и сделал.
— Мы спасали не только тебя, сир, — вмешалась Эсса. — Герцог Гильом обманом втянул в это дело магов, угрожая в случае отказа выдать их Вечному Ордену. Но если ты заметил мой нож, ты заметил и то, что тебя накрыли щитом, и то, что все нападавшие, кроме одного, намеренно целились мимо.
— Поверь, сир, если бы у моих друзей был выбор, никто из Ковена не оказался бы здесь перед тобой, — добавил Андри.
— Верно, — кивнул Максимиллиан и повернулся к светловолосому чародею, — Я должен поблагодарить тебя. Ты спас мне жизнь… — король вопросительно посмотрел на мага.
— Андри Мак Глейс, сир, — поклонился тот.
— Мой король, осторожнее, перед тобой опасный преступник! — закричал Джерольф Д’Антильи. — На его счету не одна жизнь!
Максимиллиан Третий отмахнулся:
— Я бы на
