Возможно, всему виной стресс – не тот, хронический, из которого Мортенс не вылезал вот уже пару лет, а острый, перевернувший мировоззрение и вообще – взорвавший мозг в последнюю пару дней. Моратти пришлет убийц? Или кого он там присылал к Макферсону – отравителей, колдунов или путешественников во времени? Как может напугать этот факт, если и так очень хочется умереть?
Слабаком себя Мортенс никогда не считал, поэтому сломать каждому по челюсти и выйти победителем хотелось сильнее, чем умереть. Одна беда – Мортимер понимал, что победителем выйти не удастся. Хотя, это как посмотреть – когда в битве участвуют больше двух противников, стопроцентных победителей может и не оказаться. «Царем горы» не стать – не тот вариант, – но вот очутиться не на самом последнем месте вполне по силам. И вполне возможно, что он окажется всего лишь на втором. А там – утро вечера мудренее, окончательный расклад определять будем после.
Так что Моратти перестал быть страшен. Он сделался назойлив и вызывал раздражение. И даже робость, которую Мортенс всегда испытывал, разговаривая с президентом СБА, поставившим его на столь высокий пост, испарилась как будто бы сама собой. Ник превратился из полубога, потрясающего зажатым в могучем кулаке снопом молний, в неудобного и ничего не значащего зарвавшегося начальника, давно утратившего свою власть. Да и предприятие, над которым он пытался начальствовать, норовило почить в бозе, сохраняя между тем свое прежнее название – СБА. Новая суть в старой обертке, не более того.
– Ты можешь мне отказать сейчас, – глухим и полным ненависти голосом произнес Моратти. – Но позже ты сильно пожалеешь, что отказался от сотрудничества.
– Пуганые уже, – огрызнулся Мортенс. – На улицу выглянешь, и страшно становится уже сейчас. Так что не надо, Ник, пугать меня тем, что будет потом.
– Действительно, Ник, – подключился Койман. Старик, похоже, еще не оправился от разговора наедине с Моратти, поэтому его голос немного подрагивал и звучал неестественно весело, – у нас сейчас слишком много проблем внутри Анклава, чтобы принимать полномасштабное участие во внешних делах.
– Это проблемы?! Вот это, – Моратти красноречиво ткнул в сторону окна, за которым между громадой «Солнечной иглы» и фрагментом попадавшей в пейзаж Площади отчетливо проступали контуры высокой – выше крыши близлежащего блокпоста – баррикады. На вершине импровизированного фортификационного сооружения какой-то человек в отрепьях, отдаленно напоминающих килт, с остервенением размахивал сине-белым флагом старой Шотландии, – этот сброд – проблема?! Вы здесь совершенно расслабились и размякли. Или у вас в большом дефиците патроны к «ревунам»?
– Мы пытаемся решить проблему мирным путем, – пожав плечами, объяснил Койман.
И этот туда же – решатель проблем. Мортенс тяжело вздохнул.
– Да вы же ее не решаете! Вы сидите здесь, в Замке, и протираете штаны, пытаясь о чем-то договориться с какой-то шпаной подворотной.
– Ник, вы забыли, что так же, как я и другие директора, регулярно усаживали за свой стол менеджеров высшего звена из Консорциума и Ассоциации? Или это не шпана? – Мортенс уже сам не понимал, чего хотел добиться от разговора с Моратти. Скорее всего чтобы тот убрался в свой Цюрих как можно быстрее и больше никогда не вспоминал об Анклаве Эдинбург.
– Не передергивай, Мортимер. Консорциум был признанной силой. И он, и Ассоциация, я уверен, еще покажут себя.
– Так вот и этот Шотландец себя покажет. Точнее – уже показал. Во всей красе. Возможно, вы и правы, Ник, насчет «синдина», и по поводу тритонов, возможно, говорите дело. Но мы сейчас не готовы. Может быть, позже, когда у нас все наладится, мы присоединимся к вашей программе. Но не ранее.
Койман, слушавший слова директора своего СБА с явным воодушевлением, довольно кивнул. Ну хоть этот повеселел.
– И диктовать условия нашего участия в этом проекте будем мы, Ник. Мы, а не вы, – Мортенс решил сразу расставить все точки над «i». – И пускать ли «Науком» на территорию своего Анклава, буду решать я, а не вы.
Только произнеся последнюю фразу, Мортенс задумался, а зачем вообще сказал ее. В любом случае, она была адресована не только Моратти, но и Койману, с большим удовольствием и напором сующему нос во все дела СБА. В дела, которые Мортенс считал только своими.
«А ведь я и в самом деле готов к разговору с москвичами», – подумал директор. Нет, никакого желания пустить, так сказать, козла в огород он не испытывал, но если «Науком» предложит решение проблемы с ломщиками Бойда, которых Филгорн найти не смог и уже вряд ли найдет, не исключено, что Мортенс и согласится. Разумеется, только в случае, если интересы самого Мортенса будут рассмотрены в этом проекте самым внимательным образом.
Неделю назад, когда Мортенс послал своего зама по связям с общественностью в Фадеев-тауэр выказать свое доброе расположение, договориться с «Наукомом» не получилось. Они хотели слишком многого. Если точнее – они хотели все сразу. Напирали на технические условия и вежливо отклонили предложение Мортенса о создании локальной сети, включающей только центр Даун Тауна.
Пока москвичи больше ничего не предлагали. Но уже звонили ему на «балалайку» справиться, отчего они не могут подключиться к существующей сети полноценно. Звонили ему, директору, с вопросом про сеть. Можно подумать, что в Анклаве не было технического отдела, отвечающего на все вопросы о неполадках сети, или, учитывая уровень звонивших, хотя бы Филгорна. Понятно, что спрашивать им было ничего не нужно – просто обозначили свое присутствие и, не исключено, прощупали почву.
Койман нервно закашлял и завертелся в своем кресле, будто уж на сковородке. Но выяснять отношения в присутствии Ника не стал.
На «балалайку» поступил вызов. Ну вот – легки на помине: звонили из Фадеев-тауэра. Мортенс задумался, было ли у него когда-нибудь намерение «не продаваться» корпорации «Науком». Нет, они все говорили об этом – Койман приходил в бешенство от одного только упоминания о московской корпорации, Моратти говорил о них с тихим ужасом в голосе. Но сам Мортенс – считал ли он, что отдать сеть Анклава в руки москвичей, которые обещали бесплатно наладить нормальную (а если верить рекламе, даже лучше, чем прежняя) связь? Он хотел навязать Койману и компании свои условия, внедрив собственный вариант сетевых программ. Но если это не получалось, возможно, стоило и согласиться на вариант «Наукома».
Мортенс дал отбой и сбросил обратно сообщение с номером одного из коммуникаторов со сдвоенным шифрованием сигнала, что хранились в ящике его стола.
– Если у вас нет других предложений, Ник, прошу прощения, но у меня дела, – с этими словами Мортенс открыл верхний ящик своего стола, достал нужный коммуникатор и вышел из кабинета.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
