И его я должна ненавидеть, подумала Таша. И ему я должна желать смерти. И против него я должна бороться, отвоёвывая трон, по праву принадлежащий мне.
Сколько легенд начинаются с того, что короля либо нет и надо его найти, либо король — тиран и деспот, и надо свергнуть его и найти другого… Да вот только одна неувязочка выходит. Такая, что король есть. И на злого короля из сказок он походит весьма отдалённо.
Таша всегда знала, конечно, что к трону Шейлиреар в самом буквальном смысле прошёл по головам, и знала, что мама его ненавидит, и знала от мамы, что он убил Ташиных бабушку с дедушкой, но… тех бабушку и дедушку она не знала. Если честно, она всегда была склонна считать, что в этих слухах насчёт Кровеснежной ночи что-то преувеличивали — нельзя же просто взять и убить столько невинных людей! Может, Шейлиреар пытался их просто обезвредить, а они стали сопротивляться, а он, раз маг, стал плести какое-то заклятие и случайно ошибся в паре букв. Нельзя же быть таким мудрым и справедливым правителем и при этом убивать людей…
А потом она узнала один любопытный факт. Тот, что на руках Шейлиреара не было ни капли крови. В Кровеснежную Ночь он не взял в руки меч, не произнёс ни одного заклятия — и не отдал ни единого приказа до того момента, как толпа провозгласила "король убит, да здравствует король!"
Резню устроил народ.
Да, король был. И вовсе не тиран — правда, насчёт королевской доброты никто и не брался ничего утверждать, и это оставалось вопросом интересным, но что жилось при нём очень даже припеваючи, было неоспоримо. И любимый почти всем народом — а теми, кем не любимый, признаваемый бесспорно удобным. И что в таком случае прикажете делать законной принцессе?
— А, это вы, святой отец! — с отдалённого стула поднялась невысокая девица в лёгком фисташковом платье. — Что ж, добро пожаловать в нашу скромную обитель.
Девица была хрупкой до того, что, кажется, тронь пальцем — сломается. Платье, бесспорно, оттеняло цвет глаз, — зеленоватого, как у брата, оттенка, — но ещё и очень светлую кожу, нездоровым снежным тоном которой девушка могла дать любому вампиру сто очков вперёд. Рыжие волосы уложили в перевитое лентами произведение парикмахерского искусства — но упорно выбивающимися кудряшками оно скорее напоминало замысловатую хроническую нерасчёсанность.
— Моя сестра-близнец Лавиэлль, — представил Леогран. — Элль, с отцом Кармайклом ты уже знакома, а это его приёмная дочь…
— Таша, — представилась девушка.
— И его приёмный сын…
Когда брат с сестрой уже начали недоумённо переглядываться — Таша, ткнув своего рыцаря локтем, поспешила прервать затянувшееся молчание:
— Его Джеми зовут.
— Ум, — невнятным бульканьем подтвердил тот.
— Очень приятно, — вежливо ответила девица и, отвернувшись, указала Арону на стул. — Садитесь, святой отец.
— А после ужина выясните у нас всё, что вам надо выяснить, — добавил Леогран, учтиво отодвигая перед Ташей стул.
"Хорошо, что не стали рассаживать за разные концы стола, как подобает этикет. Пришлось бы перекрикиваться".
— Благодарю, — Арон присел. — Но я хотел бы первым делом поговорить с его светлостью.
— Дядя и тётя сегодня уехали на охоту, — ответила Лавиэлль.
"Тётя? Так герцогиня же вроде…"
— Сегодня? — Арон вскинул бровь. — Пригласив нас, они… уехали?
— Да… они любят охотиться, — девушка махнула рукой на стены, завешанные шкурами. — Но вы можете узнать у нас всё, что вам нужно. Если же мы чего-то не знаем — завтра они обещали вернуться.
— Ясно, — дэй, задумчиво перебрав пальцами по столу, вскинул голову, — ну что ж, тогда приступим к трапезе, чтобы скорей приступить к делу.
Четырёхпеременный ужин прошёл в абсолютнейшей тишине, в которой слышался лишь гулкий стук каблуков молчаливого дворецкого. Дворецкий, помимо того, что так и не произнёс ни слова, ещё и выглядел сущим упырём — затянутый в чёрное, с реденькой седой косичкой, бледнющий, тощий и высоченный. Эдакая жердь в обёртке.
Наконец Леогран встал из-за стола с предложением проводить гостей в их комнаты, где они и поговорят. Гости поторопились согласиться, и молодые хозяева повели их по бесконечным коридорам куда-то в конец крыла.
— Челюсть подбери, не то слюнки закапают, — иронично шепнула Таша, проследив за зачарованным взглядом Джеми, устремлённым на рыжую макушку. — Она для тебя старовата, не считаешь?
— А сколько ей лет?
— Ну… брату около двадцати, значит, ей тоже.
— Так и мне около двадцати!
— Да, но тебе явно немножко меньше около двадцати, чем ей…
— Возраст — не помеха любви! — пылко прошептал Джеми.
"Такое ощущение, что в нём проснулся Алексас…"
"…все особи мужского пола во влюблённом состоянии деградируют одинаково".
— И потом, я отнюдь не считаю её… староватой для себя! — патетическим шёпотом провозгласил мальчишка.
— О да. Зато она вполне может счесть тебя молодоватым.
Джеми, смолкнув, лишь тоскливо вздыхал всё время, пока они поднимались по узкой винтовой лестнице в гостевую башню.
Комната оказалась полукруглой и, вопреки Ташиным опасениям — уютной. Тихо сияли лампадки на стенах, озаряя желтоватым светом резное кресло, гардероб красного дерева с вычурными завитушками и громадную пафосную кровать с пологом. На подоконниках отдыхали стопки книг, в кресле свернулся полосатый шерстяной плед.
— А вот и вторая, смежная с этой, — Леогран толкнул толстую дубовую дверь. — Камины разжигать не стали: комнаты маленькие, а на улице жара… Таша-лэн будет в одной спальне, а вы с сыном, святой отец — в смежной. Надеюсь, вам будет комфортно?
— Вполне, — дэй опустился в кресло, жестом предложив молодым хозяевам присесть на кровать. — Итак, Джеми?
Мальчишка прокашлялся:
— Хоть моя просьба и покажется вам нетактичной, — изрёк он, — но я попрошу вас рассказать обо всех членах вашей семьи, умерших в течение последних пяти лет.
Брат с сестрой переглянулись. Синхронно вздохнули. Синхронно кивнули.
— Да, именно за последние пять лет нас покинули многие Норманы, — печально промолвил Леогран, прежде чем завести рассказ.
Новоявленные охотники за привидениями внимательно слушали во все шесть ушей.
Леогран и Лавиэлль помнили деда с бабкой лишь по семейному портрету: герцог Вальниб и герцогиня Лина скончались девятнадцать лет назад, когда их внукам исполнилось всего по три года…
"…мда, Джеми точно не светит… ну ладно, ладно, всё, уже не отвлекаемся".
Род Норманов продолжили их сыновья — старший Валдор, отец Леограна и Лавиэлль, и младший Оррак. По традиции титул герцога наследовал старший сын, а Оррак, не пожелав сидеть на шее у брата, к тому времени уже обзаведшегося семьёй, отправился попытать счастья в столицу. Спустя некоторое время он написал брату, что устроился подмастерьем к оружейных дел мастеру. Ещё спустя год — что встретил милую девушку Раксану и собирается жениться. По требованию старшего брата Оррак привёз невесту в Броселиан, Раксана выдержала "смотрины" с блеском, и там их и обвенчали. Вскоре молодая семья уехала обратно в столицу, где прожила вместе тринадцать счастливых лет. Богиня не дала им детей, но они были отличной парой: Оррак, очень скоро пробившийся в ряды первых оружейников вначале города, а потом и Провинции, — и Раксана, любящая и мудрая сподвижница мужа во всём. Валдор с женой Диамандой тоже жили душа в душу. Леогран и Лавиэлль росли умницами, радуя родителей. В общем, идиллия.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
