Брюс попросил присмотреть за ней некоторое время, так как мог доверить её только нам с Робертом, – вынужденно отвечала Ками.
– Расскажи мне, что с ней было все эти дни.
– После смерти Карима она уехала из Турции, опасаясь за себя и своего ребёнка, так как не знала кто был тот человек, который напал на её мужа. Она поехала в Париж к родителям, но вскоре сбежала от туда, потому что её родители сразу после родов хотели выдать её замуж за одного француза. Мы с Робертом увидели её в аэропорту и позвонили Брюсу. Он попросил нас побыть с ней и задержать её, пока он не доберётся из Вашингтона. Потом Брюс уговорил её поехать с ним и мы все вместе прилетели в Вашингтон на самолёте Эмерсонов, – в воздухе веяло чуждой и мраком. Даже запах свежих цветов и проникающие из окна лучи солнца ни в коей мере не красили пространство, наполненное предательством, обманом и разрушением.
– Эта девушка всегда нравилась мне, – продолжила Камила. – И в отличии от Барбары моё отношение к ней было искреннее. Я всегда хотела иметь дочку как она. Она была такая милая, позитивная. Но последние дни она изменилась. Она почти не разговаривала, много погружалась в свои мысли, но была очень мила с Майклом. Они сразу понравились друг другу. Аурелия даже поделилась с ним одним секретом – как она назовёт своего ребёнка.
– И как бы она его назвала?
– Я не знаю. Майкл не сказал мне. Это был секрет, – Амелия разочарованно вздохнула. Затем Ками продолжила.
– Я ухаживала за ней эти пять дней. Отменила все свои дела и была с ней. А Брюс собирался оставить свою семью и увезти её в другой город. Он был готов бросить всё ради неё. А потом Аурелия узнала, что у него двое детей. Она не могла позволить, чтобы дети остались без отца из-за нее. Сразу после этого, она оставила письмо и ушла ночью, когда мы спали.
– Что случилось в больнице четвёртого ноября?
– Я потеряла своего ребёнка и мужа. Я лежала в своей палате в горе. Грета была со мной всё время. На следующий день, она разбудила меня, когда я спала после обеда и сказала, что узнала, что в соседней палате лежит Аурелия. Она знала её.
– И она предложила тебе украсть её ребёнка, пока она не пришла в сознание?
– Она сказала мне, что она слаба.
– И вы подкупили доктора за 10 миллионов? – Амелия говорила как адвокат, который допрашивал подсудимого. Никаких эмоций. Только вопросы и ответы.
– Мы сказали ему, чтобы он хорошо присмотрел за ней, – Камила напоминала осуждённого, пытающегося добиться помилования.
– Ты знаешь, что моя мама не сильно пострадала в аварии. Она проснулась от операции в хорошем состоянии. Ей стало плохо потом, из-за сильных нервов. У неё подскочило давление, – глаза Амелии блеснули в желании задушить эту женщину. – Как ты спала ночью все эти годы?
– Я не думала, что потеря ребёнка доведёт её до такого. Она была молода, красива. Все мужчины были влюблены в неё. Она бы начала новую жизнь.
– Ты тоже была молодая, богатая. И у тебя тогда уже был Майкл.
– Амелия, прости меня! – Камила попыталась дотронуться до её руки. Но она, увидев как та пытается протянуть руку, не пошла на встречу. Ей была неприятна мысль прикасаться к ней.
– Никогда! – Амелия сказала это полушепотом. Она не повышала голос, не проявляла агрессию. А глаза были наполнены мёртвой пустотой.
Амелия узнала от Ками, всё что хотела. Только ради этого она пришла сюда и теперь не видела смысла и не имела ни малейшего желания оставаться здесь больше. Она встала с места и посмотрела на неё.
– Амелия, не уходи, – взмолвила Камила. Но её слова никак не подействовали на неё. Она не услышала её не по причине ненависти, а по причине бесчувствия к ней. Ей было совершенно безразлично на неё и на её будущее.
В последний день лета в Нью-Йорке стояла хмурая пасмурная погода. Бескрайнее небо было залито тускло белым слоем облаков, но обещанного дождя не была. Одни держали зонтики закрытыми на руках, а другие были вовсе без него. В сегодняшней погоде Амелия узнала метафору своему внутреннему состоянию – мрак без единого света. Что-то светлое ушло из души, навсегда покинуло её и внутри образовалась бесконечная пустота. А ведь только год назад у неё была спокойная, счастливая жизнь. Она была всеобщей любимицей. Имела свои мечты, грандиозные цели на счёт спасения природы, радовалась каждой мелочи, излучала свет, была застенчивой милой девушкой, любила набивать живот всеми сладостями, обожала фильмы про супергероев и как и все девушки была влюблена в Генри Кавилла. А теперь она не имела ничего из этого. Всё стало вверх на ноги за короткое время. Сейчас она стояла на похоронах самого важного человека в своей жизни, до недавнего времени, и смотрела на Майкла, который стоял напротив неё и за всё это время ни разу не посмотрел в её сторону. Только она, через тонкий слой чёрных солнцезащитных очков, наблюдала за ним на расстоянии, обнаружив отсутствие её браслета на его запястье. И с каждой минутой проникалась осознанием, что потеряла его безвозвратно. С одной стороны она почувствовала как с её плеч свалился тяжёлый груз страха, но с другой стороны, груз совести никуда не ушёл, а наоборот увеличился ещё больше. И этот груз не позволит ей быть прощенной Майклом. И не позволит ей больше оставаться здесь.
А вот и первые капли обещанного дождя. Если первая партия была вступительной и падала медленно и в тот же час земля поглощала её в свою почву, уже через минуту они обрели новый темп в интенсивности. Дождь беспощадно бил с могучей силой по всему, с чем прикасался. Все люди поспешили спрятаться от него под зонтиками, все кроме Амелии.
Она не обращала на него внимания и не подумала защититься от суровой влаги, она стояла покорно принимая на себя удар бушующих капель дождя, пока Алекс не встал к ней близко и не поделился кровом.
Майклу сразу передали большой чёрный зонт. Он распахнул его над собой и привлёк под него и Мию, которая стояла в некотором расстоянии от него. Он позаботился укрыть её от дождя так же, как Алекс позаботился об Амелии. Мия положила голову ему на плечо и одной рукой гладила ему спину, поговаривая ему что-то. А он внимательно слушал её, не пропуская ни одно её слово. Всё это происходило
