ПРОДОЛЖЕНИЕ
Ратмир залпом осушил свой бокал и предусмотрительно убрал вторую открытую бутылку с остатками горячительного под стол.
— Раз ты одумалась… — начал он, проникновенно глядя мне в глаза и загребая мою руку своей, от чего я тоже предусмотрительно отодвинулась со стулом в сторону. — Не бойся меня… Просто не бойся…
— А я и не боюсь! — храбро ответила я, безуспешно пытаясь освободить конечность. — Просто… просто расскажи мне больше подробностей… обо всем. Тогда у меня не будет повода опасаться.
- Я хочу, чтобы ты увидела все собственными глазами. Скоро. — Ладонь грела и отвлекала от желания хорошенько распотрошить еду.
Я выдернула руку из лап захватчика и предложила.
— Ага, только перекушу сначала… А то ты забыл, что у дамы есть желудок, кроме сердца, хотя… сердце-то тебя не очень волнует. В отличие от другой части организма… Не слишком зависящей от тонких трепетаний… — я глянула вниз и бессовестно поиграла бровями под напором внимательных и обеспокоенных глаз. Определенно, вино пошло мне на пользу, я смогла, наконец, расслабиться и начать получать удовольствие от происходящего. — И вообще! Где гости! Мне скучно! Куда ты отослал своих удальцов-молодцов! Зови Мэри с Тодром! Отмечать будем это судьбоносное событие, то есть брачевание!
— Брак! — сделал попытку поправить меня муж.
— Не важно! — рассекла я рукой пространство, едва не скинув оставшиеся закуски со стола. — Родство с лесом делает нас ближе к животному миру!
Новоиспеченный муженек глянул снисходительно, не иначе как заподозрив во мне расстройство сознания. Но просьбу мою выполнил и управляющих позвал, решив не оставаться наедине с полоумной девицей. Смущенные Мэри с Тодром маленькими шажками вошли в зал, вопросительно взирая на нас. Они явно не ожидали, что хозяин пригласит их присоединиться за праздничный стол, и, надеюсь, не были свидетелями творившегося за столом морального падения. Впрочем, смущение быстро прошло, когда Мэри пустила слезу и я, подпрыгнув, бросилась к ней обниматься. Вдвоем мы разрыдались вслух, завывая, как две сирены, размазывая слезы и сопли, по-женски давая выход накатившим эмоциям и приводя в оцепенение мужчин.
По-матерински Мэри гладила меня по волосам, поправляла платье и умилялась так, словно случилось нечто до дрожи прекрасное.
— Конечно, день открытия истин, — едва слышно уверяла я себя.
В конце концов, я окончательно растаяла и ощутила себя маленькой девочкой, не в силах сдержать чувства. Как ни странно, но Мэри заменила так не хватающую мне маму. Вдоволь наревевшись, мы расселись за столом и выслушали с десяток пожеланий счастливой жизни новобрачным и не меньше историй с собственной свадьбы Мэри и Тодра, на которой вся деревня гуляла аж неделю, устраивая регулярные драки и образовав с пятерку новых союзов среди гостей. Союзы были подкреплены внезапным ростом живота невест, впавших в эйфорию на фоне радостного загула и позволивших себе раскрепоститься чуть больше обычного. Среди этих милых разговоров я, наконец, на час ощутила себя в атмосфере обычной нормальной свадьбы с соплями и неуемно болтающими родственниками.
Время близилось к вечеру, когда Ратмир, бегло глянув на настенные часы, заявил, что нам пора собираться и ехать в деревню волтов на праздник. Алкоголь к тому времени из моей головы выветрился, но после теплых рассказов семейной пары управляющих настроение незримо ползло вверх, а сердце вздрагивало в ожидании новых разгадок. Без лишних напоминаний я бросилась в свою комнату, чтобы поправить внешний вид и явить себя тайнам во всей красе. Взглянула в зеркало — тревожность и нерешительность сменились уверенностью в глазах. Теперь я точно понимала, что хочу узнать правду, которая может перевернуть весь мой мир. Я надеялась, правда не захочет закусить мною на ужин.
Сев на лошадей, мы понеслись на север мимо цветного озера с белым деревом. Солнце клонилось вниз, согревая нас последними теплыми лучами, бьющимися сквозь листву на громадных исполинах. Мягко колебалась трава, дуновение теплого ветерка создавало иллюзию парения. Желтели мелкие цветы на небольших полянах, испуская конфетный аромат. Воздух застывал в сладостном предвкушении, охваченный наступающей вечерней тишиной. Мои волосы взлетали вверх в такт скачке, ткань платья приятно щекотала кожу. Ощущение надежности, исходящее от мужчины рядом (на этой мысли я усмехнулась), вселяло уверенность и пьянило не хуже вина.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вдруг до нас донесся звук. Удар о бубен или похожий музыкальный инструмент. Незримая волна пронеслась сквозь расстояние, казалось, что воздух завибрировал и вздрогнул, забираясь под одежду, заставляя подрагивать в ритм, создаваемый невидимым дирижером.
Гууу. Ка-я. Ки-ко.
Гууу. Ка-я. Ки-ко.
Гууу. Ка-я. Ки-ко.
Я прислушалась — звук усиливался, мы приближались к его источнику. Сквозь темнеющие силуэты деревьев показались оранжевые всполохи света, воздух донес запах углей. Огонь! Деревня волков близко, и мое сердце гулко забилось, дыхание спуталось, укол тревоги незримо сжал горло. Не только я стремлюсь постичь неведомое, будут изучать и меня… Сейчас эта мысль отчетливо забилась в сознании, вытаскивая на поверхность влажный страх. Словно почувствовав мой испуг, Ратмир притормозил Черного и схватил меня за холодную ладонь, сжал, отдавая тепло.
— Не бойся, Алёна, — темный взгляд забрался в меня, наполняя уверенностью и смывая тревогу. Мужчина смотрел долго, не отпуская, пока я робко не кивнула. — Ничего не бойся. Волты… они необычные. Они гораздо ближе к людям, чем может показаться. И мы для них… всё. Боги.
— Боги?.. — переспросила я, пугаясь слов.
— Да, возможно, это не верное выражение, — поморщился он. — Мы просто несем для них тотемную функцию. В первобытном обществе всегда нужен тот, кто выполнит роль идеала и вершителя.
— И с этой ролью успешно справляешься ты, — хмыкнула я, немного приободрившись.
— Это не просто роль… — между бровями всадника залегла глубокая складка. — Моя сущность сплетается с энергией леса. Я — основное звено в этой системе жизни, растений, птиц и зверей. Любое изменение, малейшее колебание проходит сквозь меня, — он поднял ладонь кверху и, клянусь, я ощутила, как в верхушках деревьев незримо заиграл ветер и старожилы леса протяжно зашептались, шелестя листьями. Ветер принес облако пыльцы, мельчайшие частицы защекотали нос. — Я чувствую… я все вижу. И наоборот. Мои эмоции тотчас отражаются в окружающем пространстве. Но я — это только половина нужной энергии. Поэтому лесу, волтам и мне всегда нужна была другая ее часть. Ты.
— Женская энергия, — хмыкнула я, не в силах отвести взгляд от искр в глазах своего спутника. Еще бы понять, как они собрались её использовать. Может, разберут на части и амулеты себе сделают? Но вслух спросила то, что меня больше всего беспокоило. — Но почему же я? Ведь всегда можно было найти какую-то девушку…
Ратмир помолчал, задумчиво глядя в сторону деревни. Надвинувшаяся на лес синева мягко укутывала черты его лица, одни лишь глаза неестественно отсвечивали.
— Я не знаю точный ответ. Пока, — он опустил взгляд ниже, словно пытаясь сквозь тонкий слой одежды ощутить мое сердце, и оно тут же запрыгало, как степной тушкан. — Не любая… Нужна именно ты. И мы ждали долго… очень.
— Не понимаю… — тихо прошептали мои губы. Я хотела услышать еще что-то. Но что? Неявные и такие желаемые слова призраком повисли в воздухе между нами, так и не явившись на свет в виде материального колебания звуковых волн.
— Признаться, я всегда считал, что этот путь для меня закрыт. Что я никогда не встречу свою судьбу. После того, как… — он осекся, явно не желая посвящать меня в подробности личной истории. Наверняка, нашлась та, которая не погнушалась вовремя отбрить тирана, не будучи такой рохлей, как я. — Что у тебя за родимое пятно на ноге? А? Скажи мне, Алёна…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— У-у? — растерялась я от неожиданного вопроса, разрушающего хрупкую романтику момента. Он бы еще спросил, какими детскими инфекциями я успела переболеть, и сколько зубов у меня во рту подверглось замазыванию белым камнем. — Пятно? Не знаю… С рождения было. Так мама сказала. А дед…
