коими идут к любовям, которых множество указывает Овидий в «Науке любви», говоря:
Прежде всего, коли хочешь любить[773],
И т.д.
ТАЙНЫЕ: О них сказано, что они скрываются, потому что они дурны, но почитаются благими, когда люди добиваются их ради их утонченности[774]. МИРТОВЫЙ: Венерин ЛЕС: тень, то есть неведение, которым обладает этот порок, КРОЕТ: окутывает.
ЗАБОТЫ И В СМЕРТИ НЕ ПОКИДАЮТ: Тревоги сопровождают тяготу этого порока; или иначе читай об этой смерти: «заботы», представления воображения, что называются фантасмами, «не оставляют» и в умерщвлении плоти. Ведь когда мы уже умерщвляем этот порок в нашей плоти, не можем сразу очиститься от этих фантасм.
[445-447] ФЕДРУ[775]: Разумей некий род сластолюбцев, что зовется нечистым, то есть любящих недозволенным образом. ПРОКРИДУ: род ревнивых. ЭРИФИЛУ: род алчных любовников. ЭВАДНУ: Это была жена Капанея, которая, услышав, что муж ее мертв, отыскала труп и на нем умерла, заключив его в объятия. И потому разумей под ней столь несдержно любящих, что их любви и смерть не может положить конец. ПАСИФАЮ: Под ней понимай род любящих, чья любовь преступает законы природы. ЛАОДАМИЯ: Под ней понимается род любящих, живущих в такой тревоге, что никакая нужда во сне, пище, питье или чем-нибудь еще не может дать их любви покоя.
[448-449] ЮНОША КЕНЕЙ[776]: Сначала это была женщина, потом сменила пол на мужской и стала называться Кенеем, хотя сперва звалась Кенидой; снова обращенный в женщину, он вернул себе прежнее имя. Мы сказали, что женский пол обозначает непрочность порока, а мужской — крепость добродетели. Из женщины он превращается в мужчину, так как переходит от непрочности порока к крепости добродетели. Из мужа возвращается в женщину, когда от крепости добродетели уводится в немощь порока, что ты видишь преимущественно совершающимся в сластолюбии, как у Теренция[777]: Федрия поднимался от женщины к мужчине, пока думал перестать любить Фаиду, и скатился от мужчины к женщине, когда вернулся от этого честного намерения к первоначальной слабости. Справедливо зовется Кенеем или Кенидой, то есть сыном или дочерью новизны[778], словно внезапно обновляется к столь разным вещам. СУДЬБОЙ: временным событием.
[450-476] МЕЖ НИМИ[779]: Когда он созерцает эти разные роды сластолюбия, зрит и образ своей прежней страсти, и таким образом зрится тень Дидоны. С НЕДАВНЕЮ РАНОЙ, то есть еще новой, поскольку она недавно умерла. БЛУЖДАЛА: возвращалась на память В ЛЕСУ: в отрадной тени любви. СТАЛ: Замедлился около, созерцая ту, которую прежде любил позорной любовью. В ТЕНИ: в воспоминании. НЕЯСНУЮ: Ведь она ему зрится не столь прекрасной. КАКОЙ: Ведь как луна, сперва блеща, потом прячется и снова возобновляет тонкий пламень, так страсть, что сперва, кажущаяся прекрасной, усиливается, потом исчезает, возвращается к духу в слабом воспоминании. СЛЕЗ: раскаиваясь, что заблуждался так позорно. МОЛВИЛ: Эней обращается к тени Дидоны, когда разумный дух посредством воспоминания созерцает природу страсти. ВЕСТЬ: Рассудок возвещает Энею, что Дидона умерла, когда рассудок, показывая дух, свободный от рабства страсти, научает, что страсть исчезла. ЖЕЛЕЗОМ: острием укоризны. ПРИЧИНОЙ: если бы он не оставил страсти, она бы не умерла. Ведь сколь долго мы соглашаемся со страстью, столь долго даем ей силу. Посему говорится: «Иди к огню, сильней нагреешься»[780]. НЕ ПО ВОЛЕ СВОЕЙ: Ведь если бы он не боролся сам с собой, никогда не покинул бы страсть. БЕРЕГ: конец страсти. БОГОВ: знаний и добродетелей. ТЕРНИСТЫМ: уязвляющим. Как шипы, уязвляя тело, исторгают кровь, так земные блага, понукая дух, отнимают силу. И НЕ: он не верит, что страсть, приникнувшая к нему со столь прочными путами, отступит, если он ее покинет. УДЕРЖИ: Дидона, увидев Энея, бежит, когда сластолюбец не внемлет наставлению мудреца. Эней призывает к беседе убегающую Дидону, когда разумный дух зовет к своему наставлению стыдящегося сластолюбца. И СЕБЯ: Дидона ускользает от Энеева вида, когда сластолюбец ищет убежища от взора мудреца. ПЫЛАЮЩЕЙ: Пылать собственно значит заблуждаться. СУРОВО: Дидона угрюмо смотрит на Энея, когда сластолюбец воздвигает крепкую защиту против разумно его наставляющего. ГЛАЗА: Дидона опускает глаза долу, когда сластолюбец не поднимает своего остроумия и рассудка к вещам небесным. НАЧАТОЙ: задуманным злом. ЛИЦО: желание, так как в лице обнаруживается желание; посему Ювенал говорит:
Духа сокрытого ты замечаешь мученья в недужном
Теле, и радость его замечаешь; лицо принимает
Образ с обеих сторон[781].
РЕЧЬЮ: Речь есть этическое наставление, направленное к присутствующим. КРЕМЕНЬ: Как кремень недвижен и глух, так и сластолюбец неподвижен и безразличен. НАКОНЕЦ: После того как долго созерцал Эней Дидону, возобновляя ее в воображении, она исчезает из его памяти. ПОДХВАТИЛАСЬ: ускользнула или исчезла. В РОЩУ: в приятную сень своего неведения. СИХЕЙ толкуется как «благо души», под которым мы понимаем порок обжорства и опьянения; согласно эпикурейцам, никакого блага больше этого душа иметь не может. Он — супруг Дидоны, ибо сластолюбие радо обжорству: «Без Цереры и Вакха холодеет Венера»[782]. РАВНЯЕТСЯ: Ведь обжорство столь любит сластолюбие, сколь и сластолюбие — обжорство. Ни одно не насыщается без другого. СУДЬБОЮ: смертью ПОРАЖЕННЫЙ: взволнованный. Ведь он не может иметь столь великое совершенство, чтобы не волноваться при расставании с тем, что его радовало. Посему прибавляется: СЛЕДИТ и проч., то есть обращается к воображениям памяти.
[477-488] ПУТЬ[783]: созерцание, которое есть дорога от творений к Творцу. НИВ: обязанности службы. ПОСЛЕДНИХ: так как они — защита остальных, и потому называются последними, как бы будучи основаниями прочих. ОБОСОБЛЕННО (secreta): отдельно от прочих служб. Ведь как написано в «Тимее»[784] это служение отделено от иных, чтобы никто никогда не соединял эту службу с другой. Поэтому Платон говорит: «Прочим роздано, что каждому дано от природы особенного, и только на тех, кто ведет войны ради благоденствия всех, возложена эта одна служба защиты города». ВСТРЕЧАЕТСЯ: зрится. Он отмечает разные роды занимающихся этими делами. Под Тидеем понимаются те, у кого телесная крепость паче размера их тел. Ведь в Тидее
большее в небольшом царило мужество теле[785].
Под Партенопеем — те, чья доблесть превосходит юношескую отвагу; под Адрастом — те, чья доблесть побеждается старческой немощью, коих он отмечает в образе Адраста. НАВЕРХУ: у разумных, которые знают их заблуждения. ПАВШИЕ: впадающие в порок ДАРДАНИДЫ: те, кто хочет защитить от пороков тело, которое мы понимаем под Троей. КОИХ: каковые роды совершающих службу видя:
