Запах вел его, словно тропинка, попавшая под ноги. Справа, слева проплывали каменные колонны, но свернуть было не куда. Ноги сделали еще два десятка шагов, и человек увидел впереди пятно света.
— Есть кто живой? — крикнул Гаврила, не желая оказаться незваным. — Гость к вам…
— Гость — вестник богов, — раздалось у него за спиной.
Голос принадлежал старику и Гаврила, чтоб не пугать старца, меч выхватывать не стал, да и повернулся не спеша. Позади него стоял старик в набедренной повязке.
— Ну, насчет вестника, ты, наверное, ошибся. Какой из меня вестник?
Старик, не улыбаясь, отозвался.
— Скорее всего, ошибаешься ты. Ты и есть вестник того, что в большом мире наши боги не забыты. Ты пришел сюда сам, своей волей?
— Да…
Хозяин кивнул удовлетворенно, обогнал Масленникова и пошел вперед, показывая дорогу.
— Ты не разбойник и не воин… Кто ты?
— Я — Гаврила Масленников. Слуга журавлевского князя.
Старик чуть повернулся на ходу.
— Уже нет.
Он развел руками, точнее поднял их вверх.
— Господами над людьми могут быть только Боги. Вошедший под эти своды становится свободным от службы кому бы то ни было, кроме наших богов…
Гаврила поджал плечами. У Старца имелся свой взгляд на мир, и он не решился спорить, тем более что и не до споров было.
Свет впереди становился все ярче и вскоре он вышли в огромную пещеру. Гаврила встал, оглядывая то, что никогда не видел. Пещера тут становилось широкой, как река. Её стены уходили вправо и влево на несколько сотен шагов и там поднимались вверх, в темноту, смыкаясь над головами людей. Тут горело множество невидимых светильников, освещавших стены. Камень уходил вверх и вместе с ним вверх, освещая башенки, террасы и переходы уходил свет. Когда-то этим богам служили сотни, если не тысячи людей, живших при храме, но, тут Патрикий был прав, их время ушло, забрав с собой и служителей. Где-то в темноте, конечно, еще жили люди — там слышались шаги, откуда-то доносилось пение, но это уже была обочина жизни.
Без разговоров старец довел его до костра, над которым висел котелок, так же не слова не говоря, зачерпнул оттуда какого-то жидкого варева и плеснул в глиняную чашку.
— Подкрепись с дороги.
Гаврила с благодарностью окунул ложку в варево.
— У вас умеют принимать гостей…
— Богов благодари. Всё, что тут есть, принадлежит им, тем более, что они велят хорошо принимать героев.
Масленников поперхнулся похлебкой, но не возразил. Ну и записали в герои, ну и что? Им тут виднее…
— Что тебе, проделавшему тяжкий путь через пустыню, нужно в нашем святилище?
Гаврила отложил чашку в сторону.
— Мне нужен совет. Я не знаю кто мне поможет, может быть ты, может быть твои боги. Я ищу дорогу в замок Ко.
Стариковские брови медленно поднялись вверх.
— Ты не ищешь спокойствия? Тебе нужна новая схватка?
Голос его смешались недоумение и участие. Глядя на старика, Гаврила вдруг вспомнил, каким он был совсем недавно, вспомнил запах молока и свежескошенного сена. Голос его дрогнул.
— Мне нужна тень, — тоскливо сказал он и опустил голову. — Моя тень…
Старик покачал головой.
— Похоже, что ты сам не знаешь что тебе нужно. Боги привели тебя сюда, чтоб ты познал покой и отдохновение.
Мысль Гаврилы нырнула в такое спокойное недавнее прошлое. Перед глазами как живые встали избяные стены, соха, оставленная им на пашне, но мысль тут же вильнула хвостом и перед Гавриловыми глазами встала череда заостренных кольев, мелькнул запах свежеоструганого дерева. Он сразу взбодрился.
— Познаю я отдохновение, на колу у князя сидючи, — отозвался Гаврила. — Вам-то хорошо у своих богов под боком, а мне еще и тень найти и на родину возвращаться. Мне умные люди сказали, что твои Боги могут мне совет дать — указать дорогу к замку.
— А что ж, те умные люди тебе сами не помогли?
— Не смогли. Есть, оказывается вокруг нас вещи, о которых не знает никто…
— Люди эти могут не знать, а вот Боги знают всё, — убежденно возразил старик. — Иначе, какие же они Боги?
— Твои слова утешение для меня.
Несколько мгновений старик прикидывал что-то.
— Боги могут помочь…
— Я готов заплатить за помощь.
— Иди к оракулу и положи все, что имеешь на алтарь, и, может быть, боги откликнутся.
Гаврила бросил под ноги жрецу золотую блямбу. Тот не обратил на нее внимания — видно не в диковину такое тут было. Тогда, присев на корточки Масленников переломил несколько мягких прутьев с каплями на концах и сунул за пазуху. Богам и так доставалось изрядно, так что такой малостью они могли с ним поделиться. Глядя, как кусочки золота пропадают за отворотом волчовки, старик напомнил:
— Здесь все принадлежит богам.
Масленников не смутился.
— Неужели им этого мало? За один-то ответ?
— Боги не берут «много» или «мало». Они берут всё.
— Вот пусть это «все» и берут. А это «чуть-чуть» возьму я…
Слиток за эту ночь так оттянул ему руку, что ничуть не жалея о том, что с золотом придется расстаться, Гаврила пошел туда, где огни горели ярче всего. Золота жалко не было. Пока оно не стало монетами или украшениями, ценность его в глазах Гаврилы была маленькой. Подумаешь — тяжелая, неудобная чушка, которая не только от стрелы и меча не защитит, но, вдобавок, еще и идти мешает.
Он оглянулся, словно спрашивал верно ли идет, и старик кивнул — верно. Миновав с десяток каменных столбов, украшенных грубой резьбой. И железными державками для факелов он вышел к алтарю.
Святилище оказалось каменной плитой, на которой кто-то, выбил несколько извилистых линий. Разбираться Гаврила не стал — просто кинул на плиту свой дар богам.
Он не знал, что должно произойти, но сразу понял, что дар принят, когда ощутил на себе чужой взгляд. Не человеческий. Во взгляде не было ни злобы, ни любопытства, но он проникал в душу, словно не пустота смотрела на него, а какой-то великан, может быть один из тех, кто сидел при входе.
Масленников не успел додумать мысль до конца, как над головой загудело. Гаврила почувствовал, как сквозь него пронесся ветер и задержался в груди, оставив там легкую дрожь.
— Кто ты, смертный?
Глава 35
Голос шел откуда-то сзади, из темноты.
— Спрашивай! — пророкотал голос. Он был таким сильным, что Масленников подумал, что тот обращается к кому-то другому. К кому-то более сильному, более смелому. На всякий случай Масленников оглянулся, проверить. Говорили явно с ним — никого другого тут не было. Далекий старик продолжал неподвижно стоять, глядя на него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
