Мозг начал усиленно работать. Слишком много в его жизни было катастроф, чтобы позволить паре мелких неудач остановить его.
— Число церквей не бесконечно. Если их нет во францисканской церкви, значит, они отправились в другую. Подумай хорошенько, и ты найдешь их. А что касается Килайна, у нас есть вся финансовая информация о нем. Пора натравить на него нью-йоркскую полицию. До сих пор я не хотел наводить их на Килайна, но теперь у нас нет выбора. Позвони начальнику полицейского департамента. Скажи ему, что Килайн — изменник, который отстранен от работы в связи с дисциплинарным расследованием. Внеси это в свои предыдущие отчеты. Все знают, что он бабник, поэтому вполне понятно, что он ухлестывает за Джулией. Дай начальнику фотографию Килайна. Ты можешь официально задействовать свои связи внутри Компании и сразу же послать за ним «чистильщиков». Все думают, что у отца болезнь Альцгеймера. В любом случае никто не станет верить ни единому слову выжившего из ума старика.
Винсу полегчало. Соображения и распоряжения отца подействовали на него, как освежающий душ.
— Я только что нашел номер сотового телефона Килайна. Будем следить за ним. Я пошлю описание его машины. Мы найдем их.
— Да уж ты найдешь. — Крейтон сделал паузу. — А как насчет Стаффилда?
— Все готово для того, чтобы справиться с ним. Я отослал Хелен с детьми на ранчо из предосторожности на случай, если у Стаффилда действительно есть питбуль.
Винс позволил себе коротко усмехнуться. Раз Стаффилд обнаружил, что его комната в гостинице прослушивается, то понял, что от него требуется только исчезнуть оттуда так, чтобы за ним никто не проследил. Он не догадался, что Винс специально дал ему возможность обнаружить микрофоны. Внутри застежки портфеля, дожидавшегося Стаффилда в аэропорту Хитроу, находилось устройство слежения. Теперь Стаффилд чувствовал себя в относительной безопасности в своем «тайном» убежище, не догадываясь о том, что он «под колпаком», и это делало его еще более уязвимым.
— Майя Стерн завтра доберется до него, как и планировалось.
Крейтон кивнул сам себе. Этим утром первый залп скандала с Дугласом Пауэрсом, благодаря шустрому репортеру из лондонской «Санди таймс», попал в цель. Теперь всю вторую половину дня и ночь средства массовой информации бомбардировали публику свидетельствами главного суперинтенданта Стаффилда о том, что Пауэрс был растлителем детей и, может быть, даже убийцей. К завтрашнему вечеру кризису потребуется добавочный разгон, и Стаффилд, сам того не ведая, обеспечит его. После этого, как был уверен Крейтон, его избрание будет гарантировано.
— У тебя есть охрана? — спросил он.
Крейтон думал, что слова Стаффилда о собственном питбуле — всего лишь пустой блеф, но все-таки не хотел рисковать.
— Конечно. Не беспокойся. Я могу позаботиться о себе.
Винс достал пистолет «зигзауэр», оставшийся еще со времен оперативной работы. Он носил его в наплечной кобуре и не собирался расставаться с ним до тех пор, пока не минует опасность.
— Знаю, сынок.
Они закончили разговор. Крейтон еще мгновение посидел в шикарном кресле, затем встал. Он чувствовал себя как породистый рысак на победном финише «тройной короны»[37]. Он почти физически ощущал запах солнечного тепла на беговой дорожке, слышал радость публики на трибунах, видел огромный сияющий приз, ожидавший его у финишной черты. Он быстро зашагал к двери. Только Джулия и отец стояли между ним и победой, и он сметет их обоих. Он поклялся себе в этом.
44
22.15. ВОСКРЕСЕНЬЕ
ОКРУГ ВЕСТЧЕСТЕР (ШТАТ НЬЮ-ЙОРК)
Ветер дул все яростнее. С дьявольской силой он раскачивал скрипящие деревья и швырял ветки на шоссе. Осознавая опасность, Сэм спешил уехать подальше от приюта престарелых и изо всех сил жал на педаль газа.
— Мой герой, — сказала ему Джулия. Она начала согреваться в тепле машины, а рана на ноге лишь слегка беспокоила ее.
— Ну и дела. Когда я увидел, что вы окружены... — Его лицо было напряжено.
— Я тоже испугалась. Извините, что я оказалась слишком легкомысленной, и вам опять пришлось спасать меня.
— Вы были просто великолепны. Но чуть не довели меня до сердечного приступа. — Он почувствовал струйку пота под воротником. — Еще немного, и я бы не успел вернуться и подобрать вас.
— Никогда в жизни не видела ничего приятнее вашего сердитого лица. Слава богу, что мы договорились первым делом отправиться в этот приют. — Джулия улыбнулась. — Послушайте, я узнала много чего интересного как в театре, так и здесь. Не хотите ли послушать сейчас?
Сэм улыбнулся:
— У меня тоже есть что рассказать. Давайте вы первая.
Она откинулась на сиденье и начала рассказывать. Слушая и ведя машину, он краем глаза наблюдал за ней. Она изменилась. Голубые глаза, тонкий нос, высокие скулы и полные губы были так же волнующе красивы, но выражение лица стало другим. Она стала упрямее. Джулия спокойно сидела рядом с ним, впечатляюще и ясно рассказывая о событиях в театре после того, как в его старой кенигсбергской книге она обнаружила фотографии своего кольца, серег матери и ларца деда Редмонда.
Сэм кивнул:
— Так что теперь вы опознали три предмета из кенигсбергской коллекции, которые были в семьях Редмондов и Острианов.
Ее голубые глаза погрустнели.
— Похоже, вы могли быть правы в том, что дедушка Остриан знал все о «втором кладе Гиммлера», и дедушка Редмонд тоже.
Она много думала о своих дедах. Ни один из них не был похож на любящего дедушку из детских книжек, который читает вслух и водит своих внучат за мороженым и на прогулку в парк. Однажды, когда ей было восемь лет, она попыталась посидеть на коленях Лайла Редмонда, но тот по-дружески пошутил, погладил ее по голове и отправил на поиски Маргерит. Позже она взяла за руку Дэниэла Остриана, когда искала у него утешения по какому-то поводу. Его рука оказалась холодной, сухой и совершенно неотзывчивой. Рука не предложила ей никакого утешения. Он просто позволил ей подержаться за нее, пока она не почувствовала непонятную обиду и не отпустила ее. Он, конечно, отверг ее. Она больше никогда не делала таких попыток ни с одним из дедов.
Сэм ощутил обеспокоенность Джулии:
— Расскажите, как вы еще раз потеряли зрение.
Под завывания ветра она описала возвращение слепоты, которое было спровоцировано тем, что она увидела кольцо. А затем рассказала о нападении Майи Стерн и ее «чистильщиков».
— Я убила его, — тихо сказала она.
Джулия мучилась от этого, но знала, что у нее не было другого выхода.
Сэм кивнул:
— Когда я попал туда, трупа уже не было. Я нашел лишь лужу крови. Я рад, что это не вас убили и увезли оттуда.
— Я тоже рада.
Он еще раз бросил на нее взгляд:
— Что-нибудь еще?
Она рассказала ему о выводах, которые сделала относительно Крейтона и Винса, а также о том, что узнала о своем деде Редмонде.
— Миссис Шварц оказалась золотой жилой информации. Она сказала, что дедушка всегда стремился вырваться из этого приюта и что он все еще остался забиякой. Если это правда и, особенно, если он спланировал и осуществил побег, я очень сомневаюсь, что он на самом деле может быть слабоумной развалиной, как его описывала мама во время наших приездов к нему. Один из охранников сказал Рейли, что камеры зафиксировали дедушку и священника, одетых одинаково. Затем священник ушел через вестибюль, а дед выбрался через ту боковую дверь, которой воспользовалась и я. Я видела, как священник выезжал в фургоне «Фольксваген».
Сэм сжал руль, когда налетел очередной сильный порыв ветра.
— То есть, по вашему мнению, Крейтон стоит за всем, а Винс действует как его правая рука. И ваш дед Редмонд тоже каким-то образом вовлечен в это дело.
— Да. Есть также какая-то связь с ночью дебюта, когда я ослепла. Крейтон сделал так, что я обратилась к психиатру, который не только не помог мне, но и позднее предал меня. Крейтон, должно быть, скрывает что-то, что случилось тогда...
За окнами машины ураган утолял свою безудержную страсть к разрушению. Под вой ветра машину раскачивало из стороны в сторону. Вырванный с корнем куст пролетел мимо вдоль дороги. Затем словно ниоткуда упала ветка.
Сэм вильнул в сторону.
Когда они вновь выехали на полосу, он сказал:
— Ведь в ту ночь погиб ваш отец, так? Может быть, здесь есть какая-то связь.
— Я много думала об этом. Но в ту ночь был ураган с жутким ветром, как сейчас. Папа отвозил дедушку Остриана в Саутгемптон. После четырех часов утра он возвращался в Арбор-Нолл и был в машине один. Наверно, он устал. Затем что-то произошло — может быть, ветка упала прямо перед ним на дорогу, как это было только что. Он потерял управление, слетел с дороги и врезался в телеграфный столб. — Она с трудом сглотнула. — Машина сгорела дотла.
Сэм помолчал.
— Не очень-то здесь просматривается связь с Крейтоном.
