совершенно беспомощным, уязвимым. — Взяточничество, да еще и в особо…
Не успел офицер как следует насладиться угрозами, Паша молниеносно схватился огромной ладонью за его лицо. Бедолага, поднятый над полом, задрыгал ногами, и бессильно замычал.
С резким звоном, похожим на извлечение меча из ножен, глефа выскочила из жетона. Лезвие уперлось в горло вскочившего полковника. Тот так и не успел расстегнуть кобуру пистолета на поясе, замерев с лицом, искаженным гримасой страха.
— Как сотрудник правоохранительных органов, ты ведь не станешь зажимать добропорядочных предпринимателей? — Паша посильнее сжал ладонь, отчего во рту капитана что-то хрустнуло.
Внутренняя часть щеки, вдавленной в коренные зубы, распоролась. Ротовая полость начала быстро заполняться кровью, а ведь и так нечем было дышать. Синицын забился в конвульсиях, из-за кислородного голодания совершенно позабыв о собственном оружии.
На глазах у перепуганного Акорина, из блестящего лезвия начали просачиваться крошечные темно-серые частицы. Они закружились в воздухе, будто волшебная пыльца фей, а затем собрались перед Павлом в объемное полукольцо.
Кремний резко уплотнился, сжимаясь до крошечных размеров, даже меньше обручального кольца.
Усадив, теряющего сознание, Синицына на стол, Паша выстрелил полукольцом в его предсердие. Плотный снаряд проник в грудную полость, проскочив меж ребер, разрезав слои мышцы, а также кожу.
— Дальше предстоит филигранная работа, так что не дергайся. — Паша назидательно предупредил закатившего глаза капитана, передвинув ладонь чуть ниже, чтобы освободить сплющенные ноздри для дыхания. Неблагодарный представитель исполнительной власти интенсивно засопел, разбрызгивая зеленые сопли на пальцы. — Еще раз так сделаешь, и я вдавлю твой мерзкий нос в затылок.
Угроза, похоже, подействовала. Синицын резко замедлил тем дыхание, хоть и далось ему это с трудом. Кислорода отчаянно не хватало, он весь покраснел, и взмок.
Паша на голом контроле начал манипулировать полукольцом внутри груди. Он осторожно тыкал им в разные стороны, и при малейшем сопротивлении, прекращал движение. Постепенно Паша определил точное местоположение сердца, а затем поднял полукольцо чуть выше, и накинул на что-то мягкое и упругое, продолговатое, и пульсирующее. Либо легочная артерия, либо аорта, либо верхняя полная вена.
Медленно, но неотвратимо, с кончиков полукольца начали отделяться частицы кремния, соединившиеся в полный круг.
— Только что я накинул на твое сердце чеку. Эту чеку я могу контролировать на любом расстоянии, и в случае, если у меня появятся проблемы с законом… любые. Штраф за изнасилование собаки, или за плевок в рот старухи, неважно. Чеку я выдерну. То же самое будет, если ты попытаешься извлечь ее хирургическим путем. — Говоря достаточно тихо, чтобы снаружи никто не подслушал, но при этом, чтобы каждый в комнате внял, Паша разразился маниакальной улыбкой.
Разумеется, он блефовал. Кремний удавалось контролировать максимум на расстоянии двадцати-двадцати пяти метров, без использования титанида. Но откуда простой человек, пусть даже капитан КГБ, мог знать об этом? Судя по глазам, полным ужаса, Синицын полностью поверил в реальность угрозы.
— Очень надеюсь, что ты найдешь способ сделать мою деятельность легальной, ведь в противном случае… — Для наглядности Паша создал похожее колечко, сделав внутренние края более острыми. Он накинул колечко на шариковую ручку, после чего дернул силой мысли. Ручку не срезало, ее сломало пополам, а стержень выволокло наружу. Но эффект более чем нагляден. — Вместо ручки будет твоя артерия, или вена.
Паша отпустил онемевшее от ужаса лицо Синицына, после чего дружелюбно пошлепал ладонью по щеке. Затем он с улыбкой повернулся к попятившемуся Акорину, и словно пушинка перемахнул через широкий стол.
— Вы, товарищ полковник, тоже поможете законопослушному гражданину кое в каком вопросе. — Сказал Паша, формируя новое полукольцо, и играя им, словно обычной монеткой, а не смертельным оружием. — Меня никогда ни в какой прачечной не было. Меня даже нет в вашей базе данных. И личного дела на меня тоже нет. Понимаете?..
Застонав от резкой боли, пронзившей грудь при проникновении узкого предмета, полковник несколько раз кивнул. Он не мог поверить в то, что видел. В голове билась единственная мысль:
«Эволюционист! Он — эволюционист!».
Полковник и раньше сталкивался с подобными… тварями. Но если это были преступники, с ними разбирались исключительно члены команды Красного молота, или, в крайнем случае, агенты Красного серпа. Простые люди не могли противостоять сверхспособностям большинства эволюционистов. Существовали даже специальные директивы на случай, если придется взаимодействовать с ними. И среди этих директив первая — не вступайте в открытый конфликт! Не провоцируйте противоположную сторону!
Обычно эволюционисты, ставшие преступниками — поздно пробудившиеся, обретшие свою силу не с рождения. Их не успевает найти воспитать государство, их не может реабилитировать стандартная семья. И они, как правило, сходят с ума от новообретенных сил. Павел, Похоже, как раз один из таких.
Глава 89
Дружба с милицией
— Раз уж мы с вами теперь лучшие друзья, вот, это за испорченную одежду. — Достав из кармана вторую котлету денег, Паша вложил ее Полковнику в нагрудный карман. А другую, что осталась лежать на столе, катнул Синицыну частицами кремния. На груди обоих медленно образовывались пятна крови, расширяющиеся, и расползающиеся к низу живота. — Перед выходом из школы прикройтесь. Постарайтесь сделать вид, что наш разговор прошел прекрасно. А когда вернетесь в свои ведомства, сделайте то, о чем я просил. Какими методами, мне, честно говоря, срать. Крутитесь, как хотите. Тогда мы станем еще более хорошими друзьями, и вы получите больше денег. Это ведь лучше, чем быть расчлененными, и сожженными в доменной печи?
Паша, полный искреннего интереса, немедленно получил в ответ утвердительные кивки, отчего на душе стало тепло. Заводить друзей -чудесное занятие, рекомендуется всем.
— Славно. — Подмигнув Синицу, Паша вышел из учительской, обнаружив неподалеку толпу взволнованных педагогов.
— Паш, что случилось?.. — Лариса Андреевна выглядела напуганной.
Она не знала, что произошло внутри, но слышала звуки щелчков, и металлический звон. Подумалось, что Пашу пытают, однако тот вышел совершенно невредимый.
— Лариса Андреевна, все в порядке, просто небольшое недоразумение. Мы все выяснили, и благополучно расходимся по домам. — Паша с улыбкой объяснился, оглядываясь на двух ментов, спешно собирающих манатки, и неловко прикрывающих кровавые подтеки.
От таких ран они не то что умереть, даже сознание потерять сложно, но медицинскую помощь все равно необходимо отказать как можно скорее. Оба это понимали, а потому торопились.
Объяснившись с учителями, Паша покинул альма-матер.
На крыльце школы столпилось большое количество старшеклассников, в основном из одиннадцатого «А». Но и параллели присутствовали. Все обсуждали, по какому поводу Павла ищет
