Я понял, что амнезия позиции не сдает, по-прежнему в воспоминаниях у него отсутствует большой период жизни.
– А о чем вы с ним разговаривали?
– Обо всем. Он отличный собеседник. Веселый, остроумный. Он обладает выдержкой – были ситуации, которые его угнетали. Было понятно, что его беспокоят какие-то несостыковки, но он никогда не терял самообладания. Перед выпиской я ему предложил: «Я буду вас навещать, вам еще надо немного подлечиться, восстановить нервную систему. У меня есть несколько вариантов реабилитации». Олег согласился.
– А как он вернулся домой? – спросила Аня. – Неужели домашняя обстановка, предметы, которыми он раньше пользовался, ему ни о чем не напомнили?
– Нет. Он все воспринял как должное, но никаких аллюзий к прошлым событиям не выявилось. Так часто бывает. Мы попрощались, тогда и я уехал, оставив номер своего телефона. К моему удивлению, Олег мне позвонил в тот же вечер и заговорил о том, что хочет сменить работу. Я поинтересовался, чем же он хочет заняться. И знаете, что он мне ответил?
– Что?
– Он ответил, что хочет уехать отсюда, что ему почему-то неуютно в пустой квартире. Я хотел было предложить ему завести собаку, но потом…
– Что – потом?
– Вы не поверите, потом я вдруг представил себе, что со мной случилось то же самое. Представил, что потерял память, что у меня нет никого из близких, что нет той самой точки опоры, которая помогает в чрезвычайных ситуациях. И вы знаете, – Баринов повернулся к Ане, – мне стало так страшно, что я тут же позвонил своей приятельнице, с которой поссорился из-за пустяка и уже неделю выдерживал характер. Мне стало страшно от перспективы одиночества. И я на мгновение подумал, что черт с ними, с идеями и соображениями, что жениться и выходить замуж надо обязательно! Нельзя допускать, чтобы ты оставался наедине с самим собой!
– Но вы же сами только что говорили, что жениться необязательно.
– Вот-вот! – воскликнул доктор. – Я так испугался, что в одно мгновение переменил свои взгляды.
– И что дальше…
– Дальше я успокоился, но мысли о судьбе Олега меня не покидали. Я понял, что ответственность за этого человека лежит на мне. От осознания этого мне стало спокойнее. Я лежал без сна всю ночь и думал, что бы я предпринял на его месте. А утром я поехал к нему и рассказал про большой участок земли, про то, что можно его купить не очень дорого, про то, как устроен конный клуб.
– Неужели его это заинтересовало?
– Вы не представляете как! Сначала он правда мне не поверил. Счел это фантазией, но я хорошо подготовился к беседе. Я все подсчитал, узнал приблизительную стоимость его квартиры, созвонился с человеком, который продавал землю. Объяснил ему ситуацию, сбил цену. Подключил риелтора. Анна, вы не поверите, я действовал с такой энергией и с таким энтузиазмом, что мне казалось, что я хлопочу о себе, о своем будущем. Мною руководили не расчет, не амбиции целителя, не какие-то идеи поставить эксперимент над нездоровым человеком. Мне хотелось его обезопасить, создать ему условия, в которых он был бы неуязвим. Даже если он не выздоровеет, даже если у него случится рецидив. Даже если не найдется женщина, которая согласится стать его женой! Вы понимаете, о чем я?
– Понимаю, но это все-таки был эксперимент. Эксперимент с чужой жизнью.
– А как вы хотели? Чтобы я его оставил одного? Иногда вызывал бы на осмотр, беседу – и все? Вы уверены, что он бы смог адаптироваться в новом качестве? В своей пустой квартире, вокруг соседи, которые наверняка люди приличные, но все же люди. На их глазах Олег сошел с ума. В их понимании он – «чокнутый», «у него не все дома», «он ничего не помнит». Произошедшее навсегда приклеилось к нему, даже если бы он хотел это забыть – ему бы напомнили. И, скорее всего, из самых хороших, сердобольных намерений. Если бы он был не один, было бы все проще – кто-то был бы буфером между ним и остальным миром.
– Вы же говорите, что люди с амнезией встраиваются в жизнь.
– Да, но все у всех идет потом по-разному. Кстати, вы не представляете, сколько успешных, умных, устроенных в жизни людей болеют этой болезнью. Мы ведь думали, что это в кино бывает, что это так, рычаг для развития сюжета! Ан нет. Я вам как специалист скажу: каждый тридцатый топ-менеджер в группе риска – нервы, напряжение, переутомление. А у этого парня вообще была непростая судьба – одинокое детство, интернат… Этого что, мало? Понимаете, Анна, психиатрия – область медицины, где от моральных качеств врача зависит почти все. Вы мне можете возразить: а хирург, терапевт? Там это тоже важно, но в этих областях пациент может за себя постоять. Он активен, если не физически, то душевно. Здесь же пациент в полной зависимости от врача.
– Но почему лошади? Почему вы посоветовали ему заняться лошадьми?
– Ну, не голубями же! – усмехнулся Баринов. – Между человеком и лошадью такая тесная связь, что взаимоотношения напоминают человеческие. Забота человека о лошади напоминает заботу человека о человеке. И их разногласия похожи на человеческие. Мне казалось, что Олегу рядом нужен кто-то крупный, большой. Соизмеримый с человеком, с одной стороны, и нуждающийся в опеке – с другой.
– Надо было его женить, – иронично заметила Аня.
– Надо было, – не моргнув глазом ответил Эдуард Александрович. – Но я не смог. Была девушка, женщина…
– Ландшафтный дизайнер?
– Вы и это знаете?
– Увы, женщины не умеют хранить тайн. Мне в клубе рассказали. Не могу сказать, что приятно это было узнать.
– Почему? Вам должно быть приятно узнать, что ваш любимый человек пользовался успехом у красивой молодой женщины и все-таки не женился.
– Мне приятно, но подробностей я знать не хочу, – отрезала Аня.
– Понимаю.
– Как он справился с такой нелегкой задачей – созданием конного клуба?
– У него был сначала компаньон. Компаньон фиктивный – мой человек, который был призван следить за самочувствием Олега, за делами, за клиентами клуба. Конечно, с одной стороны, это не очень красиво, с другой – выхода у меня не было. Свою московскую практику, которая набирала уже обороты, я оставить не мог. И Олега без присмотра бросать не хотелось. Сейчас все это позади – Олег не нуждается в опеке, консультантах и помощниках. Он не вылечился от амнезии и, думаю, никогда не вылечится. Но эта часть его жизни осталась позади.
– Он – на своем месте. Это я могу сказать совершенно точно. – Аня посмотрела на доктора: – Спасибо вам.
– Да, я рад, что вы оценили произошедшее с правильной точки зрения. Но скажите, как вы его нашли и почему не искали раньше?
