Сделав глоток кофе, Фиона отставила чашку и повернулась к компьютеру, стоявшему на письменном столе, который был придвинут к окну.
— Итак, — сказала она, берясь за мышку и прокручивая изображение на экране, — кажется, у меня есть все, что нужно... Да, похоже на то.
Фиона достала из ящика папку с какими-то серьезными на вид формами. Вписав имя Дэвида и дату сверху одной из них и присвоив их визиту учетный номер, она сказала:
— Хорошо, думаю, мы готовы приступать. Для начала объясню, что тестовая батарея, как мы ее называем, устроена таким образом, что ее можно изменять по ходу процесса. Я могу включать в нее более подробные тесты, если посчитаю их необходимыми, или исключать те, которые покажутся мне неуместными. Ничего страшного тут нет, — заверила она, — некоторые из тестов действительно сложные, поэтому будьте готовы к ошибкам, другие легче. Это нужно, чтобы охватить всех, даже настолько умных людей, как вы. Итак, вы готовы?
Дэвид кивнул, и, глядя на него, Лиза удивилась, как он умудряется оставаться таким спокойным.
Фиона улыбнулась.
— Для начала что-нибудь простенькое. Я хочу узнать, как вы оцениваете свою память. Какова она, по-вашему, в сравнении с другими людьми вашего возраста? Например, можно ли сказать, что ваша память слабее средней? На среднем уровне? Лучше средней или очень хорошая?
Дэвид глубоко вдохнул и медленно выдохнул.
— Раньше она всегда была очень хорошей, — сказал он.
Фиона подождала немного, занеся руку над формой, потом, как будто не возражая, что он не дал прямого ответа, спросила:
— Как вам кажется, сколько времени за последний месяц вы провели в немного подавленном или печальном настроении?
Лиза посмотрела на руки Дэвида, которые тот крепко сжал в кулаки.
— Больше, чем хотелось бы признаваться при молодой жене, — ответил он.
— Значит, вы бы сказали, довольно много? — подсказала Фиона.
Дэвид кивнул.
— Вероятно.
— А насколько вы обеспокоены этим оцениванием? Чрезвычайно? Умеренно? Совсем немного? Вообще не обеспокоены?
— Пожалуй, вариант «чрезвычайно» подходит лучше всего, — отозвался Дэвид, стараясь придать ответу оттенок иронии.
Фиона сочувственно улыбнулась.
— Хорошо, — сказала она, обводя в форме какой-то пункт. — Можете сказать мне, какой сейчас год?
— Две тысячи... Это же надо! Две тысячи...
Он умолк и с досадой покачал головой.
— Месяц? — спросила Фиона.
— Сентябрь.
— День?
Дэвид начал было отвечать, но так ничего и не сказал.
— Какой сегодня день недели?
— Понедельник.
— Вы знаете, какое сейчас время года?
— Могла бы быть зима, но пока осень.
— Как называется эта больница?
Дэвид опять растерялся.
— На каком мы этаже?
— На первом.
— Вы знаете, в каком городе мы находимся?
— В Лондоне.
— В какой стране?
— В Англии.
— Хорошо. Теперь я скажу несколько слов и хочу, чтобы вы их повторили. Готовы?
Дэвид кивнул.
— Мяч, флаг, дерево.
— Мяч, флаг, дерево.
— Теперь я хочу, чтобы, начав со ста, вы посчитали в обратном порядке, каждый раз отнимая семь. Вопрос понятен?
— Думаю, да. Девяносто три, восемьдесят шесть, семьдесят... восемь? Семьдесят один. Шестьдесят пять.
— Достаточно. Можете произнести слово «бронза» задом наперед?
Дэвид нахмурился.
— А-Н-З-О-Р-Б.
Сделав пометку, Фиона сказала:
— Недавно я просила вас повторить несколько слов. Можете их назвать?
— М-м-м... Мяч. Дерево...
Морщина опять прорезала его лоб.
У Лизы бешено колотилось сердце. Казалось невероятным, что Дэвид мог забыть флаг, ведь он только что слышал это слово. Бронзу он тоже не сумел правильно произнести задом наперед и ошибался при вычитании, а еще сказал, что они в Лондоне, а не в Бристоле, и растерялся, когда его спросили, какой сейчас год. Нормально ли допускать такие ошибки? Может быть, под давлением все так ошибаются? Что именно говорят о состоянии Дэвида его ответы?
К облегчению Лизы, следующие несколько минут оказались более утешительными: Дэвид успешно определил наручные часы и карандаш и правильно повторил фразу «никаких “но” и “если”», но, когда дошло до теста на сворачивание бумаги, его так раздосадовали собственные неуклюжие попытки, что он смял бумагу в кулаке и с трудом сдержался, чтобы не стукнуть им по столу.
— Прошу прощения, — извинился он, явно смутившись.
Фиона просто улыбнулась, а потом попросила его составить короткое предложение о чем угодно, на его выбор. Взяв ручку, Дэвид написал: «Как мои успехи?»
Бросив на Дэвида многозначительный взгляд, который заставил его улыбнуться, Фиона протянула ему другой лист бумаги и сказала:
— Я хочу, чтобы вы выполнили то, что здесь напечатано.
Надпись гласила: «ЗАКРЫТЬ ГЛАЗА».
Дэвид посмотрел на врача.
Лиза замерла в напряжении.
Фиона ободряюще кивнула, и он быстро закрыл глаза.
Дальше надо было нарисовать пятиугольник, с чем Дэвид хорошо справился. Но, когда Фиона достала часы без стрелок и попросила дорисовать стрелки так, чтобы часы показывали час сорок пять, Лиза не поверила своим глазам: поколебавшись некоторое время, Дэвид нарисовал маленькую стрелку, направленную на единицу, а большую протянул куда-то между цифрами четыре и пять.
Как громом пораженная, Лиза только через несколько минут заметила, что Фиона продолжает забрасывать Дэвида градом вопросов о времени и часах. На одни он отвечал правильно, на другие — нет.
Затем последовала серия других тестов, в которых требовалось запомнить как можно больше отдельных слов, вспомнить историю, которую прочитала Фиона, распределить цвета по группам и объяснить, по какому принципу эти группы сформированы; нужно было определить степени сходства или назвать недостающую часть картинки, например ноги человека, вместо которых Дэвид по какой-то удивительной причине назвал самого человека. Через полчаса ему пришлось пройти все эти тесты заново.
Это изматывало, и Лиза видела, что Дэвид устает. Что там говорить, у нее самой уже кружилась голова, а тестам не было видно конца.
Через какое-то время, попросив Дэвида кратко объяснить значения таких слов, как «носорог», «эскалатор», «ходули», «компас» и «счеты», с чем он справился не без ошибок, и не дождавшись от него названия животного, которое начиналось бы на букву «с», Фиона закончила пытку.
— Думаю, с вас достаточно, — сказала она. — Итак, скажите, каким вам показалось это оценивание?
Дэвид набрал полные легкие воздуха и резко выпустил его вместе с неуверенным смешком.
