— И откуда ж тебя такого выкопали, красавчик ты мой? — сквозь зубы пробормотал Директор, наблюдая за действиями человечишки в зеркальце.
Соседей Март знал — следуя старой привычке, в первый же день проверил, кто расположился над, под, справа и слева, действуя по отработанному алгоритму: эфэсбэшная ксива — «этажерка»[9]— ссылка на конфиденциальность пребывания — розовая купюра. И — два часа личного наблюдения. Никаких проблем.
В люксе, куда забрался вторженец, проживала супружеская пара из Прибалтики: двое престарелых аристократов, приехавшие навестить город детства. Тот факт, что новые прибалты родились и выросли в России, на них не сказался никак: супруги говорили с сильным акцентом, смотрели на всех презрительно и, кушая в баре, протирали носовыми платками и без того стерильно чистые приборы. Человечишка, проникший в номер, никак не вписывался в круг общения аристократов: насколько сумел рассмотреть Март, он имел сильно уголовную внешность, двигался крадучись и, кроме всего, походя спер ключи в конторке, воспользовавшись сиюминутным отсутствием «этажерки».
Такую странную активность постороннего лица в непосредственной близости от своего логова Директор не одобрил сразу. Еще больше он не одобрил поведения человечишки, когда сумел рассмотреть, чем тот занимается в «зимнем саду» соседей.
— Вот так ничего себе… — озадаченно пробормотал Март, возвращаясь в прихожую и вновь облачаясь в свою одежду. Цапнув с тумбочки «Кенвуд», Директор набрал номер Дока.
— Уже идем, — с легкой паникой в голосе сообщил Умник. — Буквально три минуты. Я в принципе готов, но у нас, понимаете, одна ванная, так что… Сейчас Док из ванной…
— Пусть себе моется, — нетерпеливо буркнул Директор. — Ты одет?
— Так точно, — с частичным облегчением доложил Умник.
— Дуй на резервную лестницу, — распорядился Март. — Встань на площадке между третьим и четвертым этажами, жди команды. Телефон не отключай, будь на связи, ничего не спрашивай, пока не скажу. Доку передай — пусть минут десять из номера не выходит. Все, вперед!
Не отключая телефона, Директор быстро покинул номер, прогулялся по коридору и прошел через холл к лифтовой площадке. Отрегулировал угол одной из распахнутых створок массивной стеклянной двери, ведущей из холла к лифтам — чтобы отражался максимально больший фрагмент коридора, и принялся ждать.
«Этажерка» так и не появилась — по всей видимости, уповая на полуденное безлюдье, гоняет чаи с техничкой в служебном помещении. Безобразие! Наплевательское отношение к исполнению обязанностей. При желании можно пройтись по всем номерам с «зимними садами» и посеять на радость транзитным жителям пару десятков противотанковых мин с таймерными взрывателями.
Минут через восемь в коридоре показался мелкий вторженец. Выждав несколько секунд, Директор нажал кнопку вызова лифта, повернулся вполоборота к витринному окну и сделал вид, что скучающе созерцает художественно оформленные местными тинейджерами мусорные баки во внутреннем дворе гостиницы.
Человечишка приблизился к конторке, водрузил изъятые ключи на место и присоединился к Марту. За ту минуту, что они ждали лифта, Директор успел во всех подробностях просканировать невзрачную персону: срисовал, заприметил, запомнил, оставил на матрице неизгладимый отпечаток — на всякий случай. От персоны за версту сифонило свежаишим перегаром и еще каким-то неприятным ароматом. Оная же персона заметно покачивалась, устало потирала ладонями рябоватое лицо и, судя по внешним признакам, пребывала примерно в таком же состоянии, что вчера и сам Директор на момент выхода из ресторанного комплекса «Кристалл».
«Однако! — мысленно посочувствовал Март. — Оно еще в таком виде умудряется проникать в чужие номера и закапывать там черт знает что. Да это просто подвиг!»
Лифт прибыл. Не спросясь, в какую сторону едет высокий попутчик, человечишка шагнул в отделанную под орех кабину, привалился для устойчивости спиной к панели, расставил широко ноги и скрестил руки на груди.
— Вам на какой? — поинтересовался Директор, поднося палец к кнопкам.
Человечишка, не поднимая век, ткнул большим пальцем вверх и невнятно выдавил:
— Чет… чет-врт…
Директор нажал кнопки «четыре» и «шесть». Через этаж человечишка вышел, а Март поехал далее, быстро набормотав засевшему на канале связи Умнику:
— Подымись на четвертый, иди по коридору к лифтовой площадке. Объект — мелкий рябоватый мужичок, одет в адидасовские трико, тапочки, синюю футболку, пьяный. Посмотри, в какой номер зайдет…
Приехав на шестой этаж, Март выждал минуту, затем вернулся на четвертый и принял у подоспевшего на площадку Умника доклад:
— Четыреста двадцатый. Действительно — пьяный. Шатается. Вошел, дверь не запер.
— Умозаключение? — живо поинтересовался Директор.
— Факт, — покачал головой Умник. — Дверь люкса запирается на старый замок — без язычка. Человек зашел, закрыл дверь, ключ в замке не скрежетал — я слушал. Значит, сразу прошел в комнату. Это нам нужно?
— Хорошо, — похвалил Директор. — Но пока не пригодится.
— Вы… ммм, пардон, ты сказал — «объект», — нездорово блеснул глазами Умник. — Мы его эмм… Мы его — что?
— Мы его ничего, — недовольно буркнул Март. — Все-то вам мерещится с перепою. Возвращайся, бери Дока, идите завтракать. Я скоро буду.
Спровадив Умника, Директор коротко пообщался с дежурной по четвертому этажу, которая, в отличие от своей нижней коллеги, бдительно торчала за конторкой. В диалоге присутствовали те же аргументы, что Март обычно предъявлял народу, когда не было необходимости в изысках маскарадного плана: липовая ксива, упоминание о строгой конфиденциальности, некоторой неофициальности и явной полезности проводимых оперативных мероприятий и в качестве закрепления результата — купюра соответствующего достоинства.
— Я сразу поняла, что это ханурики еще те, — компетентно сообщила «этажерка», освоившись с «агентом». — Живут неделю, а ни разу еще без запаха мимо не проходили. Противные, вредные, приблатненные какие-то, рожи уголовные. А которые нацмены — из четыреста восемнадцатого, так те вообще сволочи, смотрят свысока, презрительно, как будто на вещь, разговаривают сквозь зубы. Хорошо, я в возрасте, а то бы наверняка приставали!
— Будем ставить на прослушивание, — доверительно поделился Март. — Нужно выбрать время, когда они все будут отсутствовать, и сообщить мне. Ну, разумеется, чем быстрее, тем лучше. Вы когда меняетесь?
— Завтра с девяти до десяти утра, — «этажерка» вдруг озабоченно нахмурилась:
— Слушайте, сейчас, кроме этого маленького алкоголика, из них никого нету — уехали с утра всем табором. А если за мое дежурство этот маленький никуда не выйдет? Вы бы сейчас в 418-11 поставили — там никого нет.
— Нам нужен именно 420, — вежливо отказался Март. — Вы наблюдайте, может, повезет. Опер у вас тут есть?
— Целых четыре, — «этажерка» с готовностью схватила трубку телефона. — Вызвать кого-нибудь?
— Ни в коем случае, — Март нежно улыбнулся и с принудительной лаской вернул руку дамы с трубкой в исходное положение. — Я же вам сказал: мероприятие конфиденциальное, очень деликатное. Недаром же мы из самой Москвы сюда припожаловали. А ваши опера и вообще вся милиция с этими типами повязаны. Вы нам так всю операцию завалите!
— Хорошо, — «этажерка» оставила трубку и, подмигнув Марту, намекнула:
— Это опасно, правильно я понимаю? Эти головорезы могут ведь меня того… Да?
— Если нам удастся поставить 420 на прослушивание, получите еще пять по столько, — Март кивнул на нагрудный карман униформы дежурной, в котором три минуты назад поселился дензнак розовой расцветки, и с самым серьезным видом сообщил:
— А вообще, конечно, — очень опасно. Тут такие вопросы решаются — пронюхают чего, моментом в бетономешалку можно угодить. Я имею в виду, если ваши опера пронюхают или эти плохие люди — без разницы. Вы тогда обречены — это я вам обещаю. Понимаете?
— Не понимаю, — обескураженно промямлила «этажерка» — она явно ожидала, что ее начнут успокаивать: дескать, ничего страшного, все обойдется, мы тут все под контролем держим и так далее. — Если так опасно, то мне этого вашего… ну, не надо мне ничего, — и потянулась к нагрудному карману, собираясь, видимо, вернуть дензнак.
— А уже поздно, — жестом остановил собеседницу Март. — Вы уже посвящены. Назад не отыграть. Но вы не волнуйтесь: от вас всего-то требуется, чтобы вы ни с кем не делились этой информацией и сообщили нам, когда можно будет на пять минут зайти в 420-14. 06 этом никто никогда ни за что не узнает. Если сами не проболтаетесь. Это понятно?
— Но все ведь под контролем? — с надеждой уточнила «этажерка». — Вы ведь… все ведь обойдется?
— Все пройдет мимо вас, как в кино, — не выдержал, сдался Директор. — Главное — не делитесь ни с кем, и все будет в порядке. И еще получите пятьсот рублей.
